Геракл - Марина Степанова

— Славный Гермес, так как зовут этого ребенка?

— Это мой сын Геракл, — ответил Зевс. — А твое молоко сделало его бессмертным!

В ярости богиня отбросила ребенка от груди, а ловкий Гермес вернул его в колыбель.

«Этим ребенком был ты!» — закончила свой рассказ жрица.

Но вдруг ее глаза наполнились синим холодным светом, и она заговорила мужским голосом. Это сам Аполлон, посланник Зевса, говорил с героем.

— Оскверненный не может жить, пока не очистится! Ступай в Арголиду, к своему двоюродному брату Эврисфею, и стань его слугой. Делай все, что он повелит тебе. Когда ты выполнишь этот тяжелый урок, боги даруют тебе бессмертие! — так закончила свое предсказание жрица. После этого, обессиленная, она закрыла глаза.

В конце пути на горизонте увидел Геракл величественные постройки Герейона — святилища богини Геры. Понял герой, что она в Аргосе. Именно тут, в храме Геры жительницы Аргоса регулярно обращались к богине с молитвами, подношениями и просьбами о заключении брака. Однако Геракл спешил скорее исполнить предсказание оракула, поэтому войдя в город через главные ворота, он отравился к Эврисфею. Еще в Афинах рассказали ему о правителе Аргоса. Это был трусливый и подлый человек, который боялся даже собственной тени. Во время пути Геракл говорил себе: «Я сам виноват в том, что случилось со мной. Мое тяжкое преступление нужно искупить, и слава богам, что они позволили мне сделать это. Пусть я буду служить трусу, но зато смогу бороться за несчастных людей, помогать слабым и обиженным, как это делали великие герои до меня. И тогда я смогу заслужить прощение».

Сам Эврисфей, имея тщедушное телосложение, редкие светлые волосы, водянистые, словно рыбьи глаза и острую бородку, мирно завтракал в главном зале дворца, и услышав, что к нему пришел Геракл, страшно испугался, думая, что его хотят убить и отобрать Аргосское царство. Трусливый царь побледнел от страха и, когда он принимал Геракла, то восседал на троне в окружении многочисленной охраны.

— Здравствуй, Эврисфей! — заговорил Геракл, прекрасно понимая, что поступает непочтительно, обращаясь к нему первым. — Я пришел сюда, чтобы в искупление моего преступления служить тебе и совершать подвиги по имя твоей славы. Повелевай же, царь.

Эврисфей смотрел на мужчину, стоящего перед ним, и больше похожего на бессмертного бога, чем на смертного. И наполнялось сердце Эфрисфея завистью и ненавистью к красивому и сильному Гераклу. Захотел он погубить героя.

— Я подумаю, Геракл, — высокомерно проговорил Эврисфей. — И сообщу тебе о твоем первом задании.

Однако не смог царь сразу придумать, куда бы подальше отправить Геракла. Ничего на ум не приходило, но едва Эврисфей погрузился в сон, к нему явилась богиня Гера и посоветовала послать Геракла на охоту за Немейским львом. Проснулся царь в отличном настроении, и потом весь день хвалился своей гениальной идеей.

— Я приказываю тебе убить льва, живущего близ города Немей в Арголиде, что на северо-востоке от Аргоса, — Эврисфей на следующий день позвал к себе Геракла. — И поспеши, Геракл. Я знаю, что жители соседней деревни Клеоны жалуются на этого свирепого зверя, ведь он уносит их коров и овец, и даже нападает на людей и особенно детей.

Уже в Аргосе Геракл узнал, что этот нагоняющий страх огромный лев был порожден могущественным великаном с огненными глазами Тифоном, сыном Геи-земли и ужасающего Тартара, и Ехидны, гигантской полуженщины-полузмеи. Рассказывали о нем ужасные истории, что он за один раз перекусывает пополам дикого быка, бегает быстрее ветра, что его невозможно ранить никаким оружием, ведь стрелы и копья отскакивают от него словно из камня шкуры. Многие герои пытались победить его, однако складывали свои головы, пополняя кучу черепов, валяющихся вокруг пещеры льва.

Однако без страха отправился Геракл в путь, одетый в неизменную шкуру Киферонского льва и золотой панцирь, выкованный самым искусным из кузнецов, богом Гефестом.

В первую ночь Геракл остался переночевать в деревне Клеона, в доме бедняка Молорха. Узнав о планах Геракла, он попытался отговорить его от безумной затеи.

— Этот лев непобедим! Его пещера заколдована, пока он в ней, его убить невозможно, — увещевал Геракла бедняк. — Давай я принесу жертву великому Зевсу, чтобы он уберег тебя от страшного зверя!

— Добрый Молорх! Погоди приносить жертвы, пока я не убью льва, — спокойно сказал ему Геракл. — Жди меня ровно 30 дней. Если я вернусь живой в этот срок, еще и со шкурой льва, то тогда мы вместе поблагодарим Зевса за столь удачную охоту. Если я не вернусь, то прошу тебя оплакать меня, чтобы не томилась душа моя в подземном царстве Аида.

Попрощавшись, Геракл, замотавшись в свою шкуру, взял меч и вышел. Молорх долго стоял на пороге своей хижины, с грустью глядя вслед уходящему храбрецу. Он думал, что попрощался с Гераклом навсегда.

Но каждый день Молорх, как только занималась заря, выходил на дорогу, ожидая увидеть плащ Геракла. Каждый вечер он сидел перед домом, до тех пор, пока ночное небо не становилось чернильным. Геракл не возвращался, и Молорх почти потерял надежду увидеть друга.

На тридцатый день вечером Молорх умылся и собрался приносить жертву в честь погибшего героя, разжег очаг и приготовил благовония для воскурений. Но как только он это сделал, в дверь его хижины постучали. С радостью открывал дверь бедняк, думая, что это Геракл вернулся с победой. Однако на пороге стоял незнакомый человек, замотанный в темный, цвета металла, плащ. На голове его был шлем странной формы, пыльные волосы волнами спадали на плечи, а густая борода закрывала широкую грудь.

— Ты — Молорх? — обратился к нему незнакомец грубым, резким голосом.

— Да, — со страхом ответил бедняк.

— Тогда не спеши приносить жертву великому Зевсу, ведь у меня есть новости от Геракла.

Всматриваясь в густую темную бороду незнакомца, его синие блестящие глаза под косматыми бровями, его широкоплечее тело на ногах, крепких, словно корни старого дуба, Молорх постепенно догадался, что к нему явился сам лесной бог Пан. От страха он просто опустился на стул у огня, не задавая лишних вопросов, и приготовился слушать бога. Гость опустился на лавку, отчего она жалобно скрипнула, не привыкшая к такому весу. Огонь в очаге задвигался, подчиняясь мощному дыханию лесного правителя.

— После того, как Геракл ушел от тебя, — начал свой рассказ Пан, — его со всех сторон окружила ночная тьма. Он шел медленно, постоянно оглядываясь, думая, что лев нападет на него сзади, из кустов.

Гость говорил, запыхавшись, и было видно, что он очень устал от долгой дороги. Молорх, подчиняясь законам гостеприимства, встал и налил гостью своего последнего вина. Гость жадно схватил из рук бедняка вино и мигом осушил немаленький кубок. Вытерев губы рукавом, Пан продолжал.

— Только на заре следующего дня Геракл дошел до огромной дубовой рощи. Прекрасный вид открылся перед ним. Живописная роща с молодыми дубами оттенялась озером с прохладной синей водой, где плескались красно-синие рыбы. Ярко светило солнце и птицы хором встречали новый день. Думая, что зверь подстерегает его за деревьями, Геракл зорко смотрел по сторонам, однако льва нигде не было видно. Помня, что поразить льва невозможно ни мечем, ни стрелой, Геракл крепко сжимал в руке палицу, которую выломал тут же — то было молодое дерево дуба. Отломав ветки и корни, Геракл получил тяжелое и твердое как железо оружие. Вот она! Пан протянул Молорху огромную палицу.