Люди в черном - Александр Тамоников

Яков Петрович прошел по крыльцу к единственному светящемуся изнутри окну здания. Туда, где находилось дежурное помещение с телефоном.

Бывший капитан – это было видно в разрез занавесок – вприкуску пил чай, одновременно читая газету.

Яков Петрович тихо постучал в стекло. В окне показалось лицо Коновалова. Он узнал стучавшего, пошел к двери, открыл.

– Ты чего, Петрович?

– Прогуливался вот. Думаю, дай зайду к старому знакомцу.

– Не бреши! Попрешься ты в этакую темень по грязи прогуливаться. Мне-то не бреши! Я ж тебя как облупленного знаю.

– А ты все тот же мент, Егорыч! Никому, никогда и ни в чем не веришь!

– Жизнь научила!

– Ну ладно, расколол ты меня, хотя тут и колоть-то нечего было, так что особо не гордись. Прав ты, конечно же, не просто так я пришел сюда.

– Вот так-то лучше!

– Внутрь пропустишь или на ветру держать будешь? А может, не положено, гражданин начальник? Объект-то стратегический! Целый Совет депутатов!

– Не изгаляйся! Заходи, коль пришел!

Яков Петрович прошел вперед, Коновалов закрыл дверь на щеколду, пошел следом:

– Ты иди, иди, что встал? Аль дежурку не видишь?

Расположились они за небольшим канцелярским столом на двух жестких стульях. Голонин спросил:

– Егорыч, а тебя ночью кто проверяет? Службу твою?

– А тебе что? – подозрительно взглянул Коновалов на Якова Петровича. На что тот резко ответил:

– Да что ты, в натуре, ментом-то на меня косишься? Сколько лет рядом живем, а ты все косишься? Пузырь у меня с собой перваку да кусок сала-свежанинки. Вот и спрашиваю, может, дернем спокойно, старое вспомнив, или кто посторонний помешать может?

– Да?

– Да! А ты чего подумал? Что я тебя грохнуть здесь собрался? Да стол твой канцелярский с тараканами вместе вытащить?

– Ничего я не подумал! Привычка! А выпить? Что ж? Выпить можно! Сало, говоришь, свежее?

– Гляди сам!

Голонин достал сверток, развернул. На стол аппетитно лег приличный кусок сала, с двойной толстой прослойкой мяса, плотно нашпигованный чесноком.

– Да-а, – оценил бывший капитан товар, – закуска знатная, что и говорить! Под нее не только полбанки раздавить можно. Устраивайся. Да занавески зашторь! Чтобы с улицы видно не было. А проверяют меня, – неожиданно вернулся к заданному ранее вопросу Коновалов, – только по телефону, из Верхотурска, с часу до трех. Это, значит, чтобы службу бдил, не спал, короче!

– Режь, Егорыч, сало, а я звонок один сделаю. Ты не против?

– Куда звонить собрался?

– На прииск! Начальнику, Жилину.

– А! Дружку своему? Не поздновато?

– Нет, в самый раз.

– Как последняя рыбалка?

– Да никак! Нажрались только. У водилы Жилина, Филиппа, как раз день рождения выпал, вот и вдарился молодняк по пойлу. С утра, правда, взяли пару десятков кило, но это, сам понимаешь, баловство одно!

– Сейчас по новой, что ли, собираетесь?

– Не знаю, намекал Сергеич, как приезжал, хочу вот уточнить. Он же знаешь какой? Не смотри, что ему едва за тридцать перевалило, привык, чтобы все по его было. Нагрянет, а у меня не готово ничего! Будет мозги парить!

– Ну, звони! Только линию долго не держи!

– Я быстро!

Яков Петрович набрал номер. Скрип и шум мешали, но сказать главное удалось, правда немного повысив голос:

– Алло? Жилин? Дмитрий Сергеевич?

– Да! Кто на проводе?

– Не узнали? Петрович, я! Голонин Яков Петрович!

– Все! Понял, говори!

– Когда на реку пойдем?

– Ты не один у телефона?

– Нет!

– Тогда слушай и отвечай, чтобы посторонний ничего не понял.

– Добро!

– Клиентов подобрал?

– Да!

– Сколько нужно времени на подготовку этой пары? Чтобы все официально провести?

– Думаю, недели через две с небольшим сможем организовать рыбалку. Если, конечно, здоровье не подведет! Тогда уж ничего не сделаешь, все под богом ходим!

– Ты мне брось это! Значит, через две недели пойдешь по Алле вверх. Днем, чтобы люди видели. Потом протоками вернешься, уйдешь за поселок по открытой воде. До причала дома охотника. В четверг к полуночи пойдешь к железнодорожному мосту, подберешь там первого клиента. Как пройдет пассажирский поезд на Бородино. В следующую ночь повторишь поездку, заберешь второго с товарняка! После всего возвращайся домой. Запомни, для тех, кто прибудет, ты глухонемой, понял?

– Все понял! И все приготовлю, Дмитрий Сергеевич! А чего это вы решили вверх подняться? Там же пороги?.. А? Понял! Все, все... сказал же: понял, мне какая разница? Вы только с собой больше шалман не тащите.

– Клиентов этих из Рахтура Ефим пусть завтра же отправляет! И по-тихому, ясно?

– Ясно, ясно!

– Работай, Яков Петрович! До встречи!

– До встречи!

Начальник прииска положил трубку. То же самое сделал и Голонин. Кивнул на телефон, обращаясь к Коновалову: – Горяч! Не любит, когда против слово скажешь!

– Это насчет шалмана?

– И насчет него тоже. И потом, с чего вдруг решил наверх податься, какая там рыбалка?

– А если в протоках?

– Ну если только так! Но раньше-то все больше на открытой воде промышляли.

– Жилин – начальник, захотелось ему в протоки, и баста! А ты молчи и исполняй, потому что по сравнению с ним ты, несмотря на свой почтенный возраст, – так, грязь из-под ногтей, извини, конечно, не в обиду будь сказано!

Яков Петрович тяжело вздохнул:

– Да за что извиняться? Если так оно и есть. Так, подсобный материал. Вот скоро придется по его воле на двое суток отчалить, а я далеко не молодой, мог кого и другого послать на реку!

– Ну ладно, пошел он к черту, – пригласил к столу бывший начальник отряда. – Начнем, а то и слюной недолго подавиться.

– Ты прав, Егорыч, наливай!

Яков Петрович сделал свое дело. Он сообщил кому надо, что люди, которых планировалось привлечь к дерзкой, опасной, но и прибыльной акции, могут собраться через пятнадцать дней в условленном месте. Остается, правда, неизвестным, как на предложение участвовать в преступлении сразу после отсидки отнесутся Серый с Малым. Но Яков Петрович был почему-то уверен, что дело выгорит. Куда им, бедолагам, по большому счету деваться-то?