Адриан - Игорь Олегович Князький

претором, то получил в управление провинцию Сардинию, откуда ещё раньше, во время своей квестуры, вывез на обратном пути из Африки поэта Энния (204 год до Р. Х.). Заслугу эту я ценю не менее любого самого пышного сардинского триумфа».

Едва ли должно усомниться в том, что Публий Элий Адриан полностью разделял здесь мнение славного Непота. Это показывает, что наш герой был совсем не одинок в своём почитании Энния, действительно первого великого национального римского поэта. Даже в эпоху «золотого века» римской литературы (I век до Р. Х. — I век от Р. Х.) его «Анналы» конкурировали с «Энеидой» Вергилия. Так что не жажда эпатажа формировала литературные пристрастия Адриана.

Но не только поэзией и литературой усердно занимался наш герой во время своей учёбы, хотя пристрастие к ним сохранил на всю жизнь. Биограф Адриана свидетельствует, что тот был очень сведущ в арифметике, геометрии, прекрасно рисовал, был очень музыкален, гордился своим умением играть на цитре (небольшой щипковый музыкальный инструмент в виде фигурного ящика со струнами) и петь[31]. При этом оценивал свои дарования адекватно: великим музыкантом и певцом, подобно Нерону, себя не полагал.

Учился Адриан с превеликой охотой и знания стремился приобрести и обширные, и глубокие, и замечательно разнообразные. Надо сказать, что само по себе обилие знаний в Античности не так уж почиталось. Авл Геллий, ссылаясь на авторитет Гераклита Эфесского, утверждал, что многознание ещё не означает ума[32]. Но в нашем случае большие знания как раз соответствовали большому уму.

Говоря об образовании Адриана, надо иметь в виду, что прошёл он только две ступени традиционного римского образования: начальную школу и обучение у грамматика, поскольку в 15 лет своё образование завершил. Значит, он не мог успеть поучиться у ритора — преподавателя третьей ступени. Напомним, в чём состояла задача ритора. Он должен был непосредственно готовить своих учеников к практической деятельности политического и судебного оратора[33]. Здесь обучение носило строго индивидуальный характер (в школе второй ступени у грамматика были небольшие группы, позволявшие и индивидуальное внимание ученикам). Третья ступень, очевидно, была доступна далеко не всем. Положение риторов также было особым. Они в имперскую эпоху стали получать высокое жалованье от государства. Императоры, начиная с создателя принципата Августа, стали уделять делу образования в государстве всё больше и больше внимания. Дело было в том, что при переходе Рима от республики к единовластию в школе каких-либо существенных перемен не произошло. Образование всё ещё оставалось на почве республиканских традиций и ценностей, что решительно противоречило реалиям новой политической системы[34]. Потому-то у императоров и возникло искреннее желание прийти на помощь делу народного образования. Первым здесь, естественно, стал первый принцепс. Август в своём дворце устроил школу, преподаватель которой получал жалованье. Скорее всего, это была школа грамматика, второй ступени. Тиберий, сам человек блестяще образованный, покровительствовал сословию школьных преподавателей. Один простой школьный учитель за свой педагогический дар был удостоен им звания сенатора. Веспасиан же первым стал давать казённое содержание некоторым преподавателям[35]. Были ли в их числе те, кому довелось учить нашего героя, — мы не знаем.

Почему же образование Адриана оборвалось в возрасте пятнадцати лет, а не завершилось в 19–20, как у иных римлян, пожелавших пройти все положенные три ступени? Кстати, по окончании школы ритора молодые римляне, как правило, отправлялись для совершенствования полученного образования в Афины, Антиохию, Александрию или на остров Родос[36]. Зная влюблённость Адриана в греческую культуру, можно только представить, с какой радостью он отправился бы в такое путешествие. Но жизненные обстоятельства молодого римлянина сложились иным образом.

На десятом году жизни, ещё не завершив обучение в школе первой ступени, Публий потерял отца. Судьба матери мальчика, Домиции Паулины, нам неведома. Марк Ульпий Траян, сын бывшего легата Х легиона Пролива, наместника Каппадокии, а затем Сирии, о малолетнем родственнике позаботился. Сам двоюродный дядя Адриана в это время ненадолго оставил военную службу, отбыл преторские полномочия и находился в числе бывших преторов[37]. Вторым опекуном девятилетнего Публия стал римский всадник Ацилий Аттиан. Опекуны, как мы видим, обеспечили Публию прекрасное образование. Можно полагать, что в силу природных способностей к пятнадцати годам его знания уже не оставляли желать лучшего. За восемь лет юный Адриан сумел получить достаточное образование, и опекуны сочли его готовым к поступлению на государственную службу.

Приезд Адриана в Испанию, своего рода «возвращение» на родину предков в Италику, связано, вероятно, с получением им мужской тоги[38]. То, что она была получена на два года раньше положенного, могло быть связано с очевидным ранним возмужанием[39].

Итак, в 90 году Адриан начинает взрослую жизнь. В Испании он получает первый военный опыт, проходя службу в местной милиции Италики — городском ополчении. Должно быть, именно тогда он начал учиться владеть оружием, занятие это полюбил и увлёкся военным делом. Биограф Адриана пишет: «В то же время он прекрасно владел оружием и был очень сведущ в военном деле»[40].

После жизни в Городе на семи холмах Адриан мог оценить природу родного края предков. Именно здесь он полюбил охоту на крупного зверя и сохранил это пристрастие на всю жизнь[41]. Но пребывание в Италике оказалось недолгим. В следующем, 91 году Траян возвращает двоюродного племянника в Рим.

Глава II. Годы возмужания

Возвращение шестнадцатилетнего Публия в столицу империи означало для него начало действительной службы государству — как гражданской, так вскоре и военной. И здесь немалую, если не сказать важнейшую роль играло покровительство Марка Ульпия Траяна. Двоюродный дядя уже доказал, что судьба молодого осиротевшего родственника ему отнюдь не безразлична и что своё опекунство он будет исполнять самым добросовестным образом. Тем более что юный Публий своими успехами в учёбе подавал самые большие надежды. Особенно, как мы помним, в сфере гуманитарной. Сам Траян в своё время большими достижениями в образовании не блистал, достигнув лишь посредственных результатов. Правда, учился он ведь не в Риме, а в глубоко провинциальной Италике, да и отец видел в нём прежде всего будущего воина, в чём не ошибся. В то же время Траян с глубоким почтением относился к людям умственного труда и почитал гуманитарные знания. Потому не мог не порадоваться очевидным успехам двоюродного племянника. Ну а год пребывания того в Испании показал, что юный Адриан физически крепок, неравнодушен к военному делу и охоте. Это особо должно было импонировать Траяну. Ведь он и сам был заядлым охотником. Сам Марк Ульпий, после того как отлично проявил себя в должности трибуна-латиклавия, на время оставил военную службу. Но служба гражданская оказалась