Красавица и чудовище. История невозможной любви - Серена Валентино

Вскоре Принц принял решение.

Он не может жениться на ней.

На следующий день он послал за своей невестой. Цирцея выпорхнула из кареты навстречу Принцу. Выглядела она бесподобно — золотистые волосы и серебристое платье сверкали под солнцем на фоне розового сада. Трудно, невозможно было поверить в то, что Цирцея — дочь простого свиновода.

А вдруг Гастон ошибся? Где могла дочь свиновода раздобыть такое платье? А, это опять шуточки Гастона, не иначе. Пытается отодвинуть своего друга в сторону, чтобы самому попользоваться Цирцеей. Мерзкий плут с раздвоенным подбородком! Ладно, придется сказать ему пару ласковых. Но пока нужно исправить отношения с красавицей Цирцеей. Она, конечно, еще не подозревает, что Принц собирался порвать с ней, но сам он чувствовал, что уже предал ее в своем сердце.

— Цирцея, дорогая, ты выглядишь просто чудесно.

Она подняла на Принца свои светло-голубые глаза и чуть-чуть покраснела, ровно настолько, чтобы румянец не скрыл очаровательных веснушек на ее слегка вздернутом носике.

Прелесть.

Да, Цирцея действительно была прелестна. Как он мог подумать, что она дочь свиновода? Разве можно представить ее убирающей навоз за грязными отвратительными животными?

Только вообразить — Цирцея кормит свиней! Смех, да и только! Это она-то, сверкающая, словно капелька росы, ослепительная, как принцесса, которой вскоре станет. А Гастону придется дорого заплатить за то, что он заставил Принца усомниться в Цирцее.

— Любовь моя, пойдем в Утреннюю гостиную. Я там кое-что приготовил специально для тебя.

Он не стал рассказывать Цирцее о выходке Гастона — она была слишком мерзкой, чтобы ее пересказывать. К тому же лучше не портить отношения между Цирцеей и Гастоном. Что ни говори, но Гастон должен быть шафером у них на свадьбе. Да, Гастон был жесток, коварен, обладал скверным характером — но при этом оставался самым близким другом Принца. И как лучший друг, он должен был стоять рядом с ним в день его свадьбы.

Кроме того, было и кое-что еще. Принцу доставит удовольствие видеть, как Гастон будет кипеть от зависти, вынужденный следить за бракосочетанием, зная, что его попытка подорвать веру Принца в Цирцею провалилась и ему самому никогда не заполучить эту девушку. Да, за этим будет весьма приятно наблюдать. А после свадьбы можно будет услать Гастона куда-нибудь подальше с каким-нибудь поручением. С очень мелким для его положения поручением — пусть научится впредь не совать свой нос, куда его не просят.

Впрочем, кто, на самом деле, мог бы обвинить Гастона за попытку увести у Принца Цирцею? Она была прелестнейшей из всех девушек, каких он когда-либо встречал, а Гастон просто воздал должное ее красоте и потерял голову.

Нет, это, если вдуматься, на самом деле очень забавно — Гастон, князь Никто, пытается увести у него Цирцею! Но какая девушка клюнет на простолюдина — неважно, насколько близким другом королевской семьи он при этом считается, — если она может заполучить настоящего принца, который со временем станет королем этих земель?

Принц решил забыть про этот курьезный случай и переключиться на то, что любил больше всего на свете, — охотиться, выпивать, транжирить собранные со своих владений деньги и волочиться за девушками.

Ну да, была еще Цирцея, но Принц любил ее примерно так же, как свой замок или свою конюшню с прекрасными рысаками. Цирцея была самым прелестным созданием, и Принц ценил ее как жемчужину, способную украсить его самого и его королевство. «Так будет благоразумнее всего», — думал Принц и прекрасно себя при этом чувствовал.

Он строил планы относительно своей женитьбы, невзирая на то, что Гастон продолжал копаться в родословной Цирцеи. Не проходило дня, чтобы он не возвращался к этой теме.

— Ей-ей, ты начинаешь утомлять меня, Гастон! Все болтаешь об этой свинской ферме так, будто это действительно правда. Когда ты уже успокоишься?

Но Гастон не отставал:

— Поедем со мной, дружище, и сам все увидишь!

Проехав несколько миль, они добрались до маленькой фермы, приютившейся за лесом у заброшенной тропы.

Там была его Цирцея. Она стояла в загоне и кормила свиней, подол ее простого белого платья был запачкан грязью. Волосы Цирцеи казались потускневшими, а щеки раскраснелись от тяжелой работы. Она, вероятно, почувствовала, что на нее смотрят, потому что подняла голову, увидела гримасу отвращения на лице своего любимого, и окаменела от стыда и страха.

Цирцея выронила ведро и продолжала стоять, глядя на двух мужчин.

Она не проронила ни слова.

— Вылезай сюда! Разве так нужно встречать гостей? — грубо окликнул ее Принц.

Цирцея широко раскрыла глаза, словно выходя из оцепенения.

— Конечно, — вяло сказала она.

Она выбралась из загона и приблизилась к мужчинам, высоко задрав голову, потому что они так и продолжали сидеть в седлах. Цирцея чувствовала себя маленькой, раздавленной, не способной вынести их осуждающие взгляды.

— Здравствуй, любимый, что привело тебя сюда? — спросила она.

— Что на самом деле меня сюда привело? — ухмыльнулся Принц. — Почему ты не сказала, что твой отец — простой свиновод?

Цирцея растерянно взглянула на Принца, смутилась и едва нашла силы, чтобы ответить:

— Что ты имеешь в виду, мой дорогой?

— Не нужно разыгрывать передо мной комедию, мадам! — взорвался Принц. — Как ты посмела скрыть от меня это? Как ты посмела так лгать мне?

— Но ты никогда не спрашивал меня о моих родителях, — заплакала Цирцея. — Я никогда не лгала тебе! И какое это имеет значение? Мы же любим друг друга! А любовь побеждает все.

— Любить тебя? Ты это серьезно? Взгляни на себя — ты вся в навозе! Как я могу любить тебя?

Он сплюнул на землю, а затем обернулся к своему другу:

— Поехали, Гастон, подальше от этого вонючего места. Мне больше нечего сказать этой немытой сельской простушке.

И они ускакали, обдав на прощанье красивую девушку комьями грязи и облаком пыли, поднятым копытами их лошадей.

Принц сидел один в своем кабинете у камина, потягивая спиртное из бокала. Его преследовали образы Цирцеи. Облик очаровательной юной красавицы, на которой он собирался жениться, моментально сменялся картинками тошнотворной сцены, свидетелем которой он стал сегодня утром.

Ему было почти жаль Цирцею.

Почти.

Но он не мог смягчиться по отношению к ней, особенно после того, как она с помощью чудовищной лжи пыталась заставить его жениться на себе. Пока Принц сидел у камина, на стенах кабинета плясали зловещие тени. Их создавал свет от камина и висевшие на стене над креслом Принца огромные лосиные рога. Принц вспомнил тот день, когда ему удалось добыть свой самый большой охотничий трофей — убить этого гигантского лося.