Шпионы, не вернувшиеся с холода - Чингиз Абдуллаев

Председатель Государственной технической комиссии генералармии Иван Сергеевич Большаков находился в своем кабинете, когда раздалсятелефонный звонок. Большаков удивленно взглянул на лежавший перед ним мобильныйтелефон. Этот номер знали только несколько человек. Позвонивший немногоподождал и отключился. Теперь нужно ждать второго звонка. Если ему позвонят вовторой раз и снова быстро отключатся, не дожидаясь ответа, значит, ему послалиспециальное сообщение. Большаков взглянул на телефон. Секунды тянулисьтомительно долго. И аппарат позвонил во второй раз. Снова три звонка. И опятьпозвонивший отключился, не дожидаясь, пока ему ответят.

Государственная техническая комиссия считалась некиманалогом американского Агентства национальной безопасности и занималасьобеспечением безопасности и защиты информации наиболее важных государственныхорганов страны. Руководитель Комиссии назначался указом президента страны исчитался чиновником на правах федерального министра. Большаков еще раз взглянулна телефон и, поднявшись, прошел в комнату отдыха, находившуюся за его спиной.Он устало сел на диван, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, развязал узелгалстука. Он так надеялся, что ему не позвонят. Он так верил, что этот звонокникогда не раздастся. Но ему позвонили. И он обязан принимать меры. Большаковзакрыл глаза. С тех пор как он согласился возглавить «Щит и меч», прошлодовольно много времени. Он тогда был первым заместителем председателя. А теперьуже председатель. Но именно поэтому он обязан был все предвидеть. И теперь онобязан принимать более конкретные меры.

Большаков тяжело поднялся и вернулся в кабинет. Он знал, чтоего кабинет охраняется самыми совершенными техническими системами, позволяющимипочти полностью исключить возможность прослушивания, но в этот день он обязанбыл не доверять даже самому себе. Его кабинет охранялся так же, как и кабинетпрезидента страны, любые сигналы, позволявшие услышать, что именно здесьтворится, глушились и искажались специальной аппаратурой. Иван Сергеевич вызвалсекретаря и попросил найти генерала Чеботарева.

Через пять минут секретарь доложил, что Чеботарев на другомконце провода. Генерал Чеботарев был одним из заместителей руководителя Службывнешней разведки, с которым работала Государственная техническая комиссия.Большаков вздохнул и поднял трубку.

– Добрый день, Александр Дмитриевич, – бодро начал онсвой разговор.

– Здравствуйте, Иван Сергеевич. – Чеботарев имел двегенеральские звезды и был соответственно генерал-лейтенантом.

Это мог быть обычный разговор между двумя крупнымируководителями, если бы не одно очень интересное обстоятельство. Чеботарев былкак раз тем самым человеком, который несколько минут назад дважды позвонилБольшакову и дважды дал отбой, не дожидаясь, пока ему ответят. А сам Большаковмог вполне перезвонить ему по телефонам правительственной связи. Но он не сталбы этого сделать ни при каких обстоятельствах, чтобы не вызывать ненужныхподозрений. И поэтому он позвонил своему собеседнику по обычному городскомуномеру, который был защищен от прослушивания с обоих сторон.

– Как у нас дела? – поинтересовался Большаков. Этоозначало, что он получил сообщение и теперь его интересовали детали.

– Все нормально, – ответил Чеботарев, что в данномслучае подразумевало как раз обратное.

– Никаких новых сообщений? – Большакову нужны быликонкретные детали.

– Ничего нового. Но наши предположения полностьюподтвердились. Я думаю, что нам необходимо встретиться. – Это означаловысшую степень тревоги и подтверждало худшие опасения Большакова. В ихорганизации появился «крот», причем не такой, который работает на государство,сдавая своих коллег по организации, таких предателей они как раз не боялись.Появившийся «крот» был куда страшнее. Этот сотрудник работал на другую сторону.Он сделал то, чего нельзя было делать ни в коем случае, он начал поставлятьвероятному противнику информацию о самом существовании организации. А это былосмертельно опасно и для организации, и для ее членов. Государственные органы,осведомленные о деятельности организации, могли закрывать глаза на их операцииза рубежом только до тех пор, пока о самой организации никто не знал. В случаелюбого провала или любой утечки информации организацию следовало в лучшемслучае распустить, в худшем – уничтожить. И это хорошо понимали все сотрудникиорганизации.

– Неужели все так срочно? – печально переспросилБольшаков.

– Да, – ответил Чеботарев, – но я думаю, что намне нужно торопиться. Увидимся, когда сможем. – Это означало, что увидетьсянужно сегодня.

– Тогда недели через две я вам позвоню. – Большаковназначил встречу через четыре часа. Чеботарев его понял. Оба попрощались иположили трубки. Со стороны их разговор мог показаться обычным разговором двухгосударственных чиновников о каких-то внутренних проблемах своих ведомств.

Большаков появился в условленном месте ровно через четыречаса. Чеботарев опоздал на полторы минуты. На самом деле это была не однаквартира, а две, и вход в них был из разных подъездов. Общая стена быласнесена, и генерал могли встретиться в комнате, которая тоже была оборудованазащитой от прослушивания. Они пожали друг другу руки и сели за стол. Чеботаревбыл намного моложе Большакова. Ему было только сорок четыре года.

– Вы получили подтверждение? – сразу уточнил Большаков.

– Да, – кивнул Чеботарев. – Из Испании пошлосообщение в США, сразу после смерти нашего Фармацевта. Они отмечают, что агентбыл сбит автомобилем, в котором предположительно находились его сообщники. Иуказывают на название организации.

– Они сообщили название? – мрачно спросил Большаков.

– Да, – безжалостно ответил Чеботарев, – имизвестно название организации и задачи, с которыми Фармацевт прибыл в Испанию.Мы получим этому подтверждение. Между прочим, сообщение будет передано поинстанциям.

– Я понимаю, – кивнул Большаков, – но меня большебеспокоит, что американцы узнали название нашей организации.

– Наши источники достаточно надежные, – сообщилЧеботарев.

– Не сомневаюсь. Значит, у нас появился «крот»?

– Да, – ответил Чеботарев, – и наша задача егосрочно найти.

– В нашей организации состоит несколько тысяччеловек, – напомнил Большаков. – Как мы будем искать? Проверятькаждого? На это уйдет несколько лет. Вычислить тех, кто мог контактировать синостранцами? Это тоже не метод. Сейчас у всех дома стоит Интернет и естьмобильные телефоны. Это раньше нужно было вычислять возможного радиста ишифровальщика или искать тех, кто бывал за рубежом и имел контакты синостранцами. А сейчас? Вы же понимаете, что это может быть и сотрудник вашеговедомства, Александр Дмитриевич.

– Кто угодно, – согласился Чеботарев. – Но искатьнужно немедленно. Иначе потом будет поздно. «Крот» может просто провалить всенаши последующие операции. Я уже не говорю о том, что у нас могут бытьнеприятности и в Москве.