Белый кролик, красный волк - Том Поллок

Я откинулся на спинку сиденья, испытывая облегчение и восторг. Дождь хлестал в окно, и я провожал взглядом мокрые, облепленные листвой улицы. Когда я вырасту, я хочу быть как мама.

[email protected]: Ничего не понимаю. Солонка?

KurtGö[email protected]: Ага.

[email protected]: Это *керамическая*, что ли?

KurtGö[email protected]: Она самая.

[email protected]: И ты ее *жевал*?!

KurtGö[email protected]: Щас, погоди… Выглядит жутковато, так что надеюсь, ты уже позавтракала.

Я наклоняю веб-камеру, чтобы запечатлеть у себя во рту кадр из фильма ужасов восьмидесятых годов.

[email protected]: Блиииин, Пит, это ж по крайней мере 7 по ЛЛОШКИПу.

KurtGö[email protected]: Не, всего лишь 4.

[email protected]: *4*?!?!?!?!?!?!?!?!?!?!??!?!

KurtGö[email protected]: Отсыпь и мне восклицательных знаков, Ингрид.

[email protected]: 4? ЛШ 4. И как, черт возьми, у тебя получилось 4?

KurtGö[email protected]: Удаленность, продолжительность, степень повреждений. Мама помогла мне выкарабкаться, и все закончилось менее чем за 20 минут. Я подставил в формулу — вышла паршивая четверка.

[email protected]: *Вздох* Вот вечно ты так, Питти. Красивая картинка, а по сути — пшик.

Я веселею и набираю:

KurtGö[email protected]: Ты сейчас назвала меня красивой картинкой, Ингрид?

[email protected]: Только когда дело касается ллошков, Пит.

Я хмыкаю. Ингрид понимает меня лучше всех на свете, если не считать Бел. Мы сдружились, потому что любили одни и те же вещи: «Звездные войны», подтрунивать над участниками реалити-шоу, полуночничать и штудировать медицинские энциклопедии в интернете, изучая восприимчивость человеческого тела к жаре, холоду, жажде и скорости, чтобы понимать максимально точно, что и как мы в состоянии пережить — особая категория порно для людей с повышенной тревожностью.

Ингрид — единственная из моих знакомых, кто (а) так же хорошо шарит в математике и (б) такой же дерганый, как и я, поэтому нам просто суждено было рано или поздно изобрести способ перевести наши страхи в числовой эквивалент.

Так возник ЛЛОШКИП.

Линейная логарифмическая шкала качественного измерения психозов (ЛЛОШКИП) рассчитывается следующим образом:

ЛШ (ллошок) = log10 (Т) + log10 (D) — log10 (Р)

Где Т — длительность эпизода, D — случайные повреждения и увечья, выраженные в денежном или сентиментальном эквиваленте, а Р — удаленность от людей, способных оказать помощь.

Мы поклялись друг другу, что, если ЛЛОШКИП когда-нибудь начнут официально применять в научной среде, мы ни за что не позволим сменить название. Моя фамилия Блэнкман, а у Ингрид — Иммар-Гронберг, так что мы могли бы добавить к нашей формуле приставку «БИГ», но сошлись на том, что ЛЛОШКИП идеален сам по себе. Когда ваш персональный сорт безумия размажет вас по полу наковальней, ЛЛОШКИП измерит, насколько сложно вам будет привести себя обратно в чувство. За основу мы взяли шкалу Рихтера: сильные толчки, повторные толчки, степень разрушения. Я вспоминаю кухонный погром: панические атаки как мои персональные землетрясения.

KurtGö[email protected]: Как ты сама вообще?

Последовала пауза, прежде чем она ответила.

[email protected]: У меня была 6.

KurtGö[email protected]: Вот черт!

KurtGö[email protected]: …

KurtGö[email protected]: Ты в порядке?

[email protected]: Ну, да.

KurtGö[email protected]: Что случилось?

[email protected]: Накатило в пятницу, когда я собиралась в школу. Я вдруг поняла, что не могу вспомнить, мыла ли руки, поэтому вернулась и вымыла.

KurtGö[email protected]: Ингрид…

[email protected]: Знаю, но иногда с этим ничего нельзя поделать, сам понимаешь. Папа вытащил меня через 23 помывки.

KurtGö[email protected]: Боже… Хочешь встретиться?

[email protected]: Нет, все в порядке. Ты все равно занят, тебе нужно идти на мамино мероприятие.

KurtGö[email protected]: Вот именно. И все в выигрыше.

[email protected]: А ну цыц. Это будет круто. Музей естественных наук, ты чего! Это же обалденно!!!!!!!!!!!!!!!

KurtGö[email protected]: Имей в виду, когда полиция начнет разыскивать дерзкого похитителя восклицательных знаков, я сдам тебя с потрохами.

[email protected]: Шутник. Иди и будь со своей семьей, Пит. Со мной все будет нормально.

После недолгого колебания я печатаю:

KurtGö[email protected]: Ладно, но если передумаешь, напиши. Я расчищу себе дорогу диплодоковой бедренной костью и примчусь.

[email protected]: Я почти согласна на очередную 6, чтобы увидеть такое. Держись там, ОК?

KurtGö[email protected]: Постараюсь.

[email protected]: 23-17-11-54, Питер Уильям Блэнкман. И x

KurtGö[email protected]: 23-17-11-54, Ингрид Иммар-Гронберг. П x

Я закрыл ноутбук. Иди и будь со своей семьей, Пит.

Своей.

Я никогда не встречался с родителями Ингрид, и она не собиралась что-то менять. Она говорит, что они с трудом верят в травмы, которые не отражаются на рентгеновском снимке.

— Могло быть и хуже, — бормочу я себе под нос. — Могло быть как у Ингрид.

Я сражаюсь с галстучным узлом, когда входит Бел в платье (как всегда, черном — она вообще считает, что в черно-белых фильмах есть один лишний цвет) и валится на кровать.

— Здорово, придурок, — говорит она.

— Привет.

— Класс. Я надеялась услышать от тебя гадость в ответ, а теперь мне просто стыдно.

— Извини, отвлекся. Стараюсь не задушить себя.

Она фыркает и наклоняется ко мне. Узел волшебным образом поддается подушечкам ее пальцев.

— Тут нужны ногти. Теперь получше?

— Да.

— Ты мне врешь сейчас?

— Ты всегда знаешь, когда я вру.

— Потому что мы близнецы. Можешь остаться дома. Она поймет.

Заманчивое предложение, не стану врать, но внутри все переворачивается, когда я думаю о том, чтобы дать задний ход. Нет, так нужно. Нужно быть со своей семьей в важные минуты. Нужно хлопать в ладоши и свистеть, чтобы близкие видели тебя в этот момент. Так ты начинаешь возвращать долги за семнадцать лет без сна и расшатанную нервную систему.