Полдень магов. Оккультная перестройка мира - Отто Нойегард

Надо сказать, что именно потрясающая зрелищность произошедшей в Нью-Йорке и Вашингтоне трагедии оказалась главной причиной её всемирного, так сказать, «аншлага». Кадры CNN с надписью: «America under attack» смотрели, не отрываясь, сотни миллионов людей на всех континентах. Выбор места действия, стремительная динамика событий, зловеще красивые панорамы американских городов под расползавшимися по небу огромными столбами дыма — всё это действительно не могло не приковать внимания. И то, что Америка, бывшая до этого либо только зрителем, либо режиссером и продюсером, но никогда не исполнителем, не участником разыгрывавшихся в мире драм и трагедий,[1]неожиданно грубо была вытолкнута на сцену (точнее, сценой вдруг стала она сама) — придавало зрелищу сугубую пикантность.

Последняя фраза может показаться неуместной, циничной и т. п., но, к сожалению, без терминологии шоу-бизнеса при оценке любого события мирового масштаба сейчас обойтись просто невозможно. Превращение человечества в тотальное «общество спектакля» было замечено французским философом Ги Дебором ещё в 1967 году (а может быть, это произошло и гораздо раньше — вспомним Шекспира: «Весь мир театр, и люди в нём актеры»). С тех пор эта тенденция возобладала повсеместно и окончательно. Никакие политические акции не совершаются без учета их зрелищного эффекта. А уж террористическое «прямое действие» просто не имеет смысла без удара по массовому сознанию. Именно поэтому наиболее эффективным средством борьбы с террором является его замалчивание. Советскому Союзу на протяжении длительного времени удавалось справляться со всеми внутренними антисистемными силами, использующими террористические методы борьбы (от эсеров и монархистов в 20-е годы XX в., басмачей Средней Азии в 30-е до западноукраинских оуновцев и прибалтийских «лесных братьев» в 40-е), благодаря четкой информационной стратегии: о терроре населению либо не говорить ничего, либо говорить строго дозировано и только в нужном государству ключе — например, сообщая об очередной победе над бандформированиями или прославляя героев борьбы с террором. Но когда в угаре перестройки информационные шлюзы были широко открыты[2]и в массовое сознание хлынул поток негатива, в том числе связанного с террористической деятельностью всевозможных «борцов с имперским гнетом», то государство, не выдержав разыгравшейся в умах смуты, развалилось.

Последовавшие за распадом СССР первая и вторая чеченские войны ещё раз наглядно продемонстрировали решающее значение информоружия в антитеррористических кампаниях. Почти все аналитики сходятся во мнении, что первая чеченская война была проиграна Россией главным образом на полях информационных сражений. Когда, несмотря на первоначальные военные неудачи, российская армия к лету 1995 года загнала боевиков в горы, в основном сломив их организованное сопротивление, они пошли в чисто пропагандистскую террористическую атаку на буденновскую горбольницу и добились там полного успеха. После того как премьер Черномырдин прямо перед телекамерами принял все условия «уважаемого Шамиля Басаева», поражение России стало неизбежным.

А вот вторая чеченская война, в особенности её первый этап, — это как раз образец довольно грамотных и удачных российских пиар-кампаний. Чеченским террористам теперь не дают высовываться на российских СМИ, а тех, кто пытается им помогать с нашей стороны, аккуратно «мочат в сортирах» (информационных). Вспомним хотя бы «дело Бабицкого», опустившее всю прочеченскую клаку в российских органах массовой информации. Или дело о «немецкой» съемке «русских зверств» в Чечне, мгновенно превратившееся в некрасивую историю о плагиате и явном вранье западных корреспондентов-чеченофилов. Можно также вспомнить о том, как главного друга чеченских «борцов за свободу» товарища Гусинского быстро превратили в заурядного финансового афериста, а всю его медиа-империю раскатали по бревнышку. То есть и у нас, в России, могут, когда захотят, вести успешные антитеррористические информационные войны.

Запад же здесь всегда был вне конкуренции, технологии информационных войн, в том числе с террористами, были им апробированы и отлажены очень давно, со времен захвата колоний, и с тех пор непрерывно совершенствовались. Причём диапазон используемых Западом средств информборьбы весьма широк: от прямого законодательного запрета на обнародование выступлений лиц, объявленных участниками или пособниками террористических организаций, до массированного «слива» в масс-медиа профессионально сработанной «дэзы».

Теракты в Нью-Йорке и Вашингтоне вызвали настоящий информационный ураган, что, конечно, неудивительно в силу беспрецедентности и масштаба содеянного. Не случайно президент Дж. Буш-младший назвал случившееся «актом войны», а совет НАТО привел в действие 5-ю статью своего Устава, согласно которой нападение на одну из стран альянса означает объявление войны всему блоку. То есть Запад фактически перешел на военное положение. Но первой жертвой войны, как известно, всегда становится правда. А это значит, что прокатившиеся после терактов информационные цунами нужно рассматривать именно как составную часть разворачивающейся битвы, в которой будут хороши все средства. Поэтому ни в коем случае нельзя принимать на веру всё, что сказали, говорят и ещё скажут по поводу удара по Америке и её ответных действий американские, российские и любые другие СМИ.

Но разобраться, что же в действительности произошло, к каким последствиям это может привести, исключительно важно, и прежде всего из-за этих самых последствий. Теперь, по прошествии достаточного времени, уже очевидно, что удар по Америке вызвал такую цепную реакцию событий, которая может в короткие сроки изменить привычный для нас мир.

Кстати, именно об этом, т. е. о смене привычного мироустройства буквально на следующий день после 11 сентября заговорили во многих российских и мировых СМИ. Собственно, были обнародованы и широко растиражированы следующие «сентябрьские тезисы»:

— мир столкнулся с небывалой угрозой, ставящей под сомнение само существование современной цивилизации;

— перед лицом этой угрозы странам Запада придется отказаться от многих привычных благ, пойти на существенное ограничение политических и экономических свобод, национальных суверенитетов и т. п.; неизбежен переход от прежней благодушной расхлябанности к мобилизационной подтянутости и дисциплине во всех сферах жизни;

— остальному (т. е. незападному) миру придется сделать четкий выбор — с кем он: с Цивилизацией или Варварством (как сказал Буш-младший: «Или вы с Америкой, или вы с террористами») со всеми вытекающими из этого выбора последствиями.

Й особо для России нашими органами прозападного агитпропа был добавлен ещё один тезис: