Районы - Дмитрий Билик

Лицо Сивого, полное злобы, то и дело теряя четкость, появилось передо мной. А его рука с чем-то острым, ножом, наверное, продолжала наносить удары. Не знаю, целенаправленно ли он выбрал меня в качестве того, кто сегодня должен был умереть. Вопрос философский. С другой стороны, а кого еще? Кора перешла в режим имитации, к Слепому хрен подберешься, а Псих стоит дальше всех. Может, в этом был даже элемент случайности. Забавно, я умру из-за случайности.

Внезапно нож Сивого уперся в мой живот, точно тот был из чего-то твердого. Зэк несколько раз безуспешно попробовал повторить трюк с быстрым потрошением Шипастого, но поняв, что нельзя два раза войти в одну и ту же воду, отступил. Не решил перегруппироваться с остальными зэками, а бросился обратно, к расплавленной дыре в заборе.

И весьма вовремя, потому что в нашу сторону надвигалась буря в лице Гром-бабы. Так вот, значит, что произошло. Она применила способность Телохранитель. Жаль, что случилось это не на пару секунд раньше.

Я сжимал двумя руками живот. Покровные ткани, кстати, помогли, нож повредил не все внутренние органы. А всего лишь печень, если опыт меня не обманывал. Всего лишь… Короче, отбегался Шипастый. Это поняли все, включая пацана. Тот приземлился, сложив крылья и выйдя из боевой трансформации.

— Дядя Шип, ты чего? Мы тебя подлечим. Чего вы стоите? Несите бинты. Дядя Шип, ну как же так? — он еле сдерживал слезы.

— Да вот так, пацан. Дерьмо случается.

— Ты не умрешь, ты не можешь умереть, — все-таки крупная бусина сорвалась и потекла по щеке. — Как ты нас бросишь?

— Крылатый, — стараясь проявить жесткость в голосе, произнес я. — Не забывай, что пока еще ты говоришь со своим командиром. И со смертью одного человека боевые действия не заканчиваются. Подняться в воздух и следить за движениями противника.

— Дядя Шип…

— Выполнять!

— Есть! — чуть ли не заорал Крыл. То ли от досады, то ли от внутренней боли.

В обычной жизни мухи не плачут. Сегодня я видел исключение из правил.

— Кора, Псих, проверьте периметр, — сказал я. — Посмотрите, может, кто живой остался и удастся его допросить. Только аккуратнее.

Эти хотя бы ничего говорить не стали.

— Мы никуда не уйдем, Шипаштый, — тихо, почти шепотом, сказал Слепой.

— Жаль, что так все произошло, Шипик, — утерла нос Гром-баба. Ну вот, развели тут болото. Жизнь такая мерзкая штука, что из нее еще никому не удавалось выйти живым.

— Слепой, слушай, теперь ты за главного, — сказал я, чувствуя, как сухо становится во рту. Зараза, слишком быстро теряю кровь. — Мы хорошо потрепали зэков, но они вернутся. Ваш единственный шанс выжить — идти к Молчунам. У вас есть, что им предложить. Я про жратву. Если надо будет, отдадите винторез и ПМ. Конечно, не знаю, как вас встретят, но вы все с сильными способностями. Будем надеяться на лучшее.

Я утер выступивший пот. Зря, только лицо кровью перемазал. Голова кружилась, тело стало ватным. Блин, вот уж не думал, что умру от ножевого ранения. После стольких огнестрельных-то. Хотя более правильно сказать от ножевых.

— Слепой, у меня к тебе единственная просьба…

Можно, конечно, подвести как-нибудь поделикатнее, однако время — именно то, чего у меня сейчас не было. Счет шел буквально на секунды.

— Вше, что угодно, — прошамкал старик.

— Похороните меня нормально. Выройте могилу и закопайте. Чтобы никакая мерзость до меня не добралась. Да хотя бы возле лесопосадки.

— Хорошо, Шип.

— Спасибо. И, вы молодцы, — улыбнулся я напоследок. — Держитесь друг друга.

Я закрыл глаза. Сил бороться почти не осталось. Веки стали свинцовыми, боль сковала все мышцы поверженного тела, сон наступал неотвратимо, обещая принести с собой облегчение. Против лома нет приема, если нет другого лома.

Сквозь спокойную, мирную дрему, я услышал сначала нечто вроде испуганного вскрика. А потом раздался и голос Гром-бабы.

— Алиса! Ты… что это? Что ты собралась делать?

А потом меня тряхануло. Как космонавта, под задницей которого взлетает многотонная ракета. Боль в поврежденной печени мерзкой отравой растеклась по всему телу. Густая мгла недовольно отодвинулась, на короткий миг выпуская свою жертву. И я открыл глаза.

Мир стал тусклее, бледнее. Будто некто забрал из него самые яркие краски. И если это и было так, я знал точно, кому они достались. Их вобрала в себя девушка, которая склонилась надо мной со взглядом голодной волчицы.

Это была не Алиса. Точнее, когда-то, может быть. Но теперь надо мной склонилось мерзкое существо. С красными от лопнувших капилляров глазами, вздувшимися до невероятных размеров вен, тонкой пергаментно-белой кожей. Она подняла бледную худую руку и я увидел длинные заостренные когти там, где были пальцы. Силился сказать ей что-то, но сил больше не осталось. В конечном счете, какая разница, что меня убьет — кровотечение или это нечто?

Я закрыл глаза, чувствуя острую боль в животе. Хотя, в животе ли? Казалось, что его больше не было. Он пропал. Как исчезли руки, ноги, голова. И умер я сам.

В начале было слово. И слово было произнесено женским голосом и вроде как удовлетворенным тоном: «Живой».

— Не дождетесь, — проворчал я, пытаясь открыть глаза.

Вот именно, что пытаясь. Потому что к каждому веку будто привязали по тяжеленной гантеле. Я, конечно, не против железа, помнится сто двадцать в жиме от груди на три раза делал (а ведь правда помнится), но сейчас у меня возникло нечто вроде аллергии на тяжелую атлетику.

Глаза все же открылись, даже не пришлось никого звать, чтобы подняли мне веки. И я мутным взглядом осмотрел знакомый интерьер. Мой продавленный диванчик, пустая бутылка на столе, да, забыл убрать, чайник, Алиса.

— Твою мать!

— Она-то тут причем? — искренне удивилась девушка.

— Ты… ты… — не находил я слов, вытянув в сторону красотки, теперь и действительно красотки, ватную руку.

Заглянул в инвентарь — ни винтореза, ни пистолета. Вообще пусто, даже ножи пропали. Приплыли. Не знаю, как она это сделала, но я живым не дамся.

Хотя оказалась, что одно дело подумать и совершенно другой воплотить в жизнь. Сил не было даже на то, чтобы подняться на ноги.

— Спасла тебе жизнь, — спокойно ответила Алиса, держа смоченную вату. Компресс? Надо же. Так, что-то тут не так. Она что, получается, не хочет меня убить?

— Так, погоди. Как? Когда? Я же видел…

— Мою боевую трансформацию, — не без гордости сказала девушка.

Все чудесатее и чудесатее.

— Давай все с самого начала. Где ты была?

— Пряталась, — пожала плечами Алиса. — А чем я могла помочь? Оружия ты мне не оставил, хотя мог. Пистолет хотя бы. Пришлось отсиживаться в подъезде, подглядывать из окна. А когда тебя ранили… В общем, не знаю, что со мной произошло. Помнишь, ты говорил, что для перехода в боевой режим мне не хватало концентрации? Скорее здесь другое. Мне нужна была правильная мотивация.