Дикие персы - Вадим Панов

«Чёрт!»

Урано понял, что наступил решающий момент. Через несколько мгновений раненый монстр рванёт вперёд без оглядки, ослеплённый одним-единственным желанием — убить. Через несколько мгновений он потеряет осторожность и победит, задавит массой, поскольку превосходит бойца раза в четыре, не меньше. Через несколько мгновений остановить его не получится даже тремя копьями, так что «пан или пропал»!

Времени на раздумья нет — только на действие.

Урано выхватил кинжал, пробежал несколько шагов, стремительно набирая скорость, и прыгнул, вложив в отчаянный бросок все оставшиеся силы.

— И-и-и-я!..

Взлетел в воздух, почти мгновенно преодолев остававшееся расстояние, и резко вонзил кинжал в шею твари.

— Ха!

Зверюга взвыла.

Густая шкура позволила Урано зацепиться, повиснуть на боку чудовища и снова ударить. А потом ещё! Ещё и ещё! Всё шире рассекая плоть острым как бритва кинжалом, снова и снова погружая его в безобразную рану, пачкаясь в крови, глотая её, смеясь и продолжая рвать, рвать и рвать умирающего монстра…

«Нельзя так увлекаться…»

Валентин Борисович аккуратно натянул одноразовые медицинские перчатки — каждый палец до упора, — тщательно оглядел их на предмет повреждений и только после этого осторожно взялся за растерзанную крысу, перекладывая её в приготовленный заранее пакет. Свернул, следя за тем, чтобы кровь не капнула на расстеленный на полу полиэтилен, вложил ещё в один, свернул, перехватил скотчем и бросил в мусорное ведро.

«Слишком грязно…»

Но одной лишь тушкой уборка не ограничилась. Не снимая перчаток, старик внимательно оглядел смонтированный на полу дальней комнаты двухъярусный пластиковый лабиринт, особенно помещение на втором уровне, где, собственно, и случилось финальное сражение, вытащил несколько незамеченных при первом осмотре кусочков мяса, проверил ещё раз, убедился, что никаких других следов, кроме лужиц крови, не осталось, отделил верхнюю часть лабиринта, отнёс её в ванну, залил водой и добавил дезинфектора. Смыть кровь полностью не получится: в пластик она впитывалась не так сильно, как в дерево, но всё равно впитывалась, однако простым ополаскиванием Валентин Борисович никогда не ограничивался, опасаясь подцепить какую-нибудь заразу.

Выждав минуту, старик достал щётку и тщательно замыл окровавленный пластик, после чего оставил верхнюю часть «отмокать» в ванной с новой порцией дезинфектора, вернулся в комнату, снял перчатки и принялся аккуратно перезаряжать ловушки первого уровня.

Внушительный лабиринт — площадью пять на пять футов и полтора фута высота каждого яруса — представлял собой сложное устройство, механизмы которого могли устроить локальное наводнение, вызвать огненную бурю, шторм и навредить бойцу несколькими другими способами. Где именно воина будет поджидать очередной сюрприз, решал умный компьютер лабиринта, и он же управлял стенками, передвигая их перед каждой новой тренировкой. Роль Валентина Борисовича сводилась к нажатию кнопки «Старт» и к финальной уборке кровавых следов.

Ну и в том, чтобы пройти чёртов полигон, разумеется.

«Сегодня я был хорош…»

Закончив с ловушками, собрался вернуться в ванную, но был остановлен телефонным звонком.

— Урано?

— Я просил называть меня Борисычем, — грубовато отозвался старик.

Ему не нравился собеседник, и он не считал нужным скрывать своё к нему отношение. Тот, в свою очередь, охотно огрызнулся в ответ:

— А я просил у Бога новые ноги. И что толку?

— Мне не нравятся такие сравнения. — Валентин Борисович был убеждённым атеистом, но к православию относился с уважением: покойная жена верила, и старик до сих пор ставил в чужой ему церкви свечи за упокой души Екатерины. — Да и у какого Бога ты просил?

— Их много напридумывали, я пытался дать взятку всем.

— И оказался никому не нужен? — не сдержался Валентин Борисович.

— Что? — не расслышал Кег.

— Чего звонишь, спрашиваю? — Старик решил побыстрее закончить разговор.

— Узнать, как твои дела.

Вот уже две недели Кег задавал этот вопрос не реже двух раз в день, и Валентин Борисович давно придумал ответ:

— Тренируюсь.

— Получается?

— Сегодня я убил крысу кинжалом, — не удержался от хвастовства старик. — Копьё застряло в лапе…

— Я их уже четыре дня так убиваю, — высокомерно оборвал его Альфред.

Иногда Альфред Кег вёл себя как настоящий ублюдок… Нет, иногда Альфред Кег вёл себя как человек, правда, настолько редко, что на долю старика таких случаев пока не выпадало.

— Ты, наверное, спишь со своим персом, — буркнул Борисыч.

Настроение было безнадёжно испорчено.

— Как раз наоборот: не сплю, а тренируюсь, в отличие от некоторых.

«Ну, погоди, Кег, дойдём до дуэлей, тогда посмотрим, кто кого…»

— Так для чего звонишь? На самом деле?

— Завтра встречаемся с Ваятелем. Сам доберёшься или за тобой заехать?

Обычно Валентин Борисович не имел ничего против поездки в Курортный район дружной компанией, но в прошлый раз Кег устроил в микроавтобусе безобразную сцену, до визга разругавшись с Сашей, и старик решил отказаться:

— Сам доберусь. Мне по дороге к сестре надо заехать.

— У тебя нет сестры.

— Я скорее умру, чем познакомлю тебя с ней.

— Не боишься давать такие обещания?

— Я давно ничего не боюсь.

— Наверное, поэтому Ваятель и взял тебя в игру: других достоинств у тебя нет.

— С каких пор ты стал разбираться в достоинствах?

— Я прочитал о них в журнале с картинками, — хихикнул Кег. — Ладно, Урано, увидимся.

— Называй меня Борисычем!

В ответ — короткие гудки.

«Скотина! — Старик нервно сдавил ни в чём не повинную трубку. — Скотина!»

Кег не просто раздражал — Кег бесил всех игроков, волею судьбы и Ваятеля оказавшихся с ним в одной команде, бесил настолько, что мог стать поводом уйти, если бы… Если бы новая игра не увлекала настолько сильно.

Администратор не обманул: после Церемонии Валентин Борисович погрузился в real FoolFeel, невозможный ни в одном онлайн проекте, и не собирался уходить на ранних уровнях.

…Шестьдесят девять лет — возраст?

Для кого-то — старость, дрёма на лавочке в ожидании неизбежного конца. Кто-то полон сил, энергичен, работает, или руководит, или и то, и другое, хотя редко. Или учит, или даже научные труды пишет — в шестьдесят девять многие ещё ого-го какие живчики, и Валентин Борисович Снегирёв относился именно к ним: сил хватает, о существовании врачей напоминает лишь ежегодный медосмотр, жить интересно… Вот только от дел Валентин Борисович отошёл ещё в шестьдесят пять. Решил, что пришло время им с Екатериной пожить для себя, и отошёл. И первые два года «свободной жизни» стали похожи на сказку. Их с женой пенсии, плюс накопления, плюс сданная в аренду пятикомнатная квартира в центре Питера — доходы позволили старикам не вылезать из санаториев, минеральных вод и просто много путешествовать, набирая мили за всю предыдущую жизнь. Они объездили Европу, Северную Африку, добрались до Америки и Китая, накопили два жёстких диска фотографий и почему-то не сомневались в том, что сказка для них закончится одновременно. Как и бывает во всех сказках.