Поздравляю со смертью - Маргарита Малинина

может быть месть какого-то преступника, которого он поймал.

Наш разговор прервала давешняя официантка, которая принесла мне коктейль.

— Я не заказывала.

— Это подарок от парня за тем столиком.

Я обернулась. Через стол от нас сидел типичный ботаник. Худой, хлипкий, очкастый. По-моему, даже в прыщах, но с такого расстояния толком не разглядишь. Он неловко помахал мне рукой. Я кивнула в ответ, слегка улыбнувшись. Думаю, этого ему хватит.

Официантка уже ушла, а я решила, что ничего страшного не произойдет, если попробую коктейль, хотя алкогольные напитки в принципе не жалую.

Изольда сидела все это время с широко разинутым ртом.

— Она не ошиблась? — спросила подруга, имя в виду, наверно, официантку. — Это тебе заказали?

— Я что, не могу понравиться очкарику?

— Можешь, конечно. Но ты спиной к нему сидела!

— Ой, ладно, — примирительно сказала Наташка, — он Инесску глазами пожирал все это время. Я все думала, подойдет — не подойдет.

— Я тоже видела, что он пялится на нас. Но… — Изя хотела добавить, наверно, «я думала, что он втюрился в меня, а не в нее», но отмахнулась. — Не важно, улов так себе. Я бы ему даже улыбаться не стала на твоем месте, а то расценит как-нибудь…

— Расценит улыбку как улыбку, — поспорила я.

— Ну, как знаешь… Не говори потом, что я тебя не предупреждала.

Наташка положила на стол открытку, вдоволь налюбовавшись. Изольда уже потянулась к ней, но я первая схватила, с тем чтобы еще раз уставиться на символы.

— Что? Понравилась? Бери себе, — милостиво разрешила подружка.

— Да нет, просто эти странные буковки… Я их видела недавно. На стене здания.

— Такие же? — почему-то заинтересовалась Алла. Изе будто было все равно, хотя открытку с загадочным сообщением прислали именно ей.

— Похожие. Такие или нет — не знаю. Надо еще раз посмотреть.

— А где?

— Да здесь. В усадьбе.

— Поедим — и сходим, — предложила Наташка.

— Очень надо! — фыркнула Изольда, гротескно отыгрывая мимикой. Глаза закатились так далеко, а брови взметнулись так высоко, словно их подгонял невидимый пропеллер внутри ее головы. — Ну, местные бомжи и мой экс общаются на одном марсианском или даже нептуновском языке. Дальше-то что? Я не вернусь к нему после того, что он сделал! Я знаю, кто я и чего заслуживаю!

— Ага, вон того ботаника! — прикололась Наташка. — Ой… — тихо добавила она, что-то заметив через мое плечо.

Я обернулась. Тот самый ботаник шагал в нашу сторону.

— Девушки, вы такие нарядные, что-то празднуете?

— Да, — стервозно отозвалась Изя, — удачное жертвоприношение. Троих мужиков сегодня зарезали на алтаре. Боги приняли жертву, вот и празднуем.

— День рождения, — доброжелательно просветила незнакомца вежливая Наташка. — Вот у этой красавицы, Изольды Федоровны.

— Рад знакомству. Павел. — Та только фыркнула, мол, видели и получше, и не стала принципиально на него смотреть. Тогда парень обернулся ко мне. — Простите, а вас как зовут?

Я внимательно рассмотрела кандидата. По виду лет восемнадцать. Прыщавый, щеки красные. Когда говорит, немного заикается — то ли от стеснительности и непривычки общаться с барышнями, то ли нервное расстройство. Лицо простоватое. Нос слишком короткий, пуговкой. Волосы жирные — настолько, что не спасает даже их довольно короткая длина. Я вообще раньше не думала, что сантиметровые волосинки могут быть такими сальными, что даже блестят, будто от геля. Это сколько нужно голову не мыть? Ладно, когда они реально длинные, свисают сосульками, но это и при трехдневном простаивании ванной комнаты бывает. Как у меня, например. Поэтому мою голову через день, а иногда и каждый. Но у него… просто кошмар. Возможно, у него чрезмерное потоотделение, которое тоже может быть вызвано и заболеванием, и обыкновенным стрессом. Одет как-то странно, в растянутый свитер, из-под которого выглядывает гавайская рубаха. Джинсы сильно заужены книзу, а поверх них — носки с рисунком. Знаю, что так сейчас модно среди молодежи, но «модно» не значит «красиво» и «адекватно», правда ведь?

Короче, подводя резюме: нет, не пойдет. Не такого принца я ждала всю жизнь. Но имя сказать — долг вежливости. Это ни к чему не обязывает.

— Инесса.

— Какое красивое имя! Редкое! — ну это как обычно, ничего нового очкарик не сказал.

— А у меня не редкое, я Наташка!

Алка же молча уткнулась в свою тарелку и видок имела такой, будто она не в ней. В смысле, не в своей тарелке. Изя говорила, что у нее проблемы в общении с противоположным полом. Она утверждает, что у младшей сестренки никогда мужика не было, даже не целовалась ни разу. Смеется над ней. Для меня такое отношение к сестре довольно странное, если не сказать жестокое. Во-первых, Изольда может и не знать, что отношения были, поцелуи во всяком случае. Во-вторых, даже если не было, это повод ею гордиться, а не наоборот. Изольда сама далеко не доступная девушка, но она легко влюбляется (впрочем, так же быстро остывает), поэтому ей невдомек, что у других бывает иначе. Я, кстати, тоже частенько подвергаюсь остракизму на этот счет, ведь я подруг тоже ни с кем ни разу не знакомила, и личной жизни у меня можно сказать что и нет.

Павел тем временем кивнул Наташке, но вернулся-таки ко мне (Изольда из-за этого сжала челюсти, ведь выходило, что официантка ничего не напутала и заинтересовался пацан конкретно мной).

— Можно ваш номер телефона?

— Не понимаю, зачем он вам, — тихо ответила я, пожимая плечами. Вроде не совсем отказ, так что обидеться не должен. Но должен понять, что я не горю желанием продолжать общение. Философия и политкорректность ходят рука об руку. Платон вообще всегда заявлял, что миром должны управлять мудрецы (или философы — в зависимости от перевода, ведь само слово «философия» означает «любовь к мудрости»). Поэтому иногда, прибегая к философии, можно исполнить роль весьма вежливого человека. Собеседник начинает думать о том, что все, окружающее нас, бессмысленно и, стало быть, не стоит усилий. Или, пока он думает над серьезными вещами, можно успеть смыться. Этим приемом я тоже довольно часто пользуюсь. Но не сейчас, конечно: глупо сбегать, когда ты с подругами.

— Чтобы я мог вам позвонить и мы могли погулять… — не отставал новый поклонник, который, судя по всему, любил действовать, а не разводить демагогию.

— Она с нами гуляет! — с гордо запрокинутой головой ответила ему Изольда. Запрокидывать пришлось, потому что парень продолжал стоять, а мы — сидеть.

Я думала, что она добавит что-то вроде «гусь свинье не товарищ, а червь нашей Инесске не ухажер» (вполне в ее стиле), и она даже приоткрыла пухлые губки, явно что-то такое придумав и собираясь