Отель сокровенных желаний - Антон Леонтьев

Сопровождавшая князя мелкая девица, жалкое подобие Алины, все порывалась что-то вставить, а на лице дамы в черном играли желваки. Она даже собралась было ринуться на олигарха, но князь Кошкин удержал ее за руку.

— Жанна, прошу тебя, не надо! — произнес он глубоко обиженным тоном. — Он этого не стоит.

Прасагов перебил:

— Загадка — что выйдет, если встретится князь Кошкин с князем Мышкиным? Ответ: рожки да ножки!

Он рассмеялся своей непритязательной шутке, а потом сказал:

— Разрешу себе представить и почтивших нас своим присутствием дам. Дама в сапожках, очках и с начесом — Вика. О фамилии Вики история умалчивает. То ли Уткина, то ли Петухова. Вика — личный секретарь князя Степы. А дама в черном, не снимающая солнцезащитные очки не только в туалете, но и даже в душе, это великая и ужасная Жанна Олеговна Хват! Да, такая у нее фамилия. Хотя считаю, что лучше быть хватом, чем Кошкиным! И князь Степа мог бы поправить ситуации, взяв в жены Жанночку и приняв ее фамилию, став, таким образом, князем Стивой Хватом. Звучит, согласитесь, намного солиднее. Но загвоздка в том, что сама Жанночка, которая, кстати, является своего рода начальником несуществующей княжеской охраны, так сказать, дружины, неравнодушна к Вике и иже с ней. А сам князь Степа Кошкин питает нежные чувства к накачанным подиум-моделькам и мелким поп-звездочкам одного с собой пола. Так что мезальянса не выйдет!

Монолог олигарха был пропитан ядом, но князь Степа, уже успокоившись, доброжелательно заметил:

— О, как ты осведомлен о нашей личной жизни! Лучше поведай о своей! И о том, почему твоя женушка развелась с тобой, оттяпав солидную часть твоего не столь уж и большого состояния, и настроила против тебя детишек? Что же касается мезальянса, то всего бы этого не было, если бы не имел место этот дикий брак моей прабабки, княжны, с холопом, твоим прадедом! Как хорошо, однако, что плод этой любви умер в младенчестве! И что ты — потомок сына бывшего крепостного моего высокочтимого предка и поповской дочурки! Попал ведь впросак, Прасагов?

Оба мужчины явно находились в давнишней конфронтации друг с другом, и им доставляло небывалое удовольствие делать сомнительные шуточки относительно происхождения и фамилии своего противника.

Настало время Прасагова взбелениться. Однако в этот момент в дверях показалась Алина. Ойкнув при виде незваных гостей, она произнесла:

— Михаил Георгиевич, финны снова передумали, требуется мое присутствие. Я отъеду?

— Отъезжай, милая! — произнес нежно князь Степа. — Михаилу Георгиевичу сейчас не до финнов, а также ни до норвежцев со шведами. Он сейчас того гляди от злости лопнет!

Снова завибрировал мобильный Алины, и она, отдавая на ходу распоряжения, заторопилась прочь.

Эта пауза остудила пыл олигарха, он — со все еще красной шеей, однако подозрительно спокойный — отчеканил:

— Ваше… гм… сиятельство! Вы находитесь на территории принадлежащего мне объекта собственности. Ни вас, ни ваших двух мадам я не приглашал и приглашать не собираюсь — в том числе и на открытие моего «Петрополиса», которое состоится через два года! Моего! Так что, как бы это сказать помягче… А — катитесь прочь! Иначе вызову охрану и вас выбросят с территории за шкирку!

Князь Степа снова тряхнул белесыми кудрями, видимо, это было или невротическим тиком, или тщательно заученным светским жестом, и произнес с доброй улыбкой сладким голоском:

— А позвольте узнать, Михаил Георгиевич, на какие шиши вы приобрели этот лакомый кусочек в Питере? Ведь, согласно инсайдерской информации, дела у вашей империи, с учетом кризиса, не ахти. С ликвидностью большие-пребольшие проблемы. Вы и по старым кредитам уже не платите, кто бы вам новые предоставил? Зачем в кризис вбухивать такие деньжищи в премиум-сегмент?

С не менее доброй улыбкой, еще более сладким голосом Прасагов ответил:

— А не запихнуть бы вам, ваше сиятельство, все эти вопросики в одно столь любимое вами место? Проблемы у всех, в том числе и у вас с вашими инвестиционными фондами! Когда вы себя банкротом объявляли?

Кошкин вздохнул:

— Было дело, но я этого не скрываю. Потерял полмиллиарда, заработал потом сразу три. А вот ты, Миша, только теряешь и теряешь. И не только деньги, сегменты рынка сбыта и деловую хватку, но и чутье. Ты не задавался вопросом, отчего тебе с легкостью дали такой огромный кредит? Если ты не в курсе — еще в начале года я купил активы того банка, которому ты должен круглую сумму. И что именно я велел дать тебе кредит, хотя все финансовые аналитики были против. Теперь ты с твоей империей — у меня в кармане. Шансов, что вернешь кредит, нет. Но ты его получил, купил «Петрополис», не подозревая, что ты у меня на крючке! Так чей «Петрополис» — твой или все же мой?

Удар был сокрушительный. Олигарх, который только что почитал себя победителем, вдруг побледнел, а потом, схватившись за сердце, стал медленно оседать на пол.

Странно, но князь Степа, только что праздновавший триумф, сам всполошился и, словно забыв о вражде, бросился к Прасагову. Скинув дорогущее пальто, он подложил его под голову прижимавшему руку к груди олигарху.

— Жанна, ты же должна уметь оказывать первую помощь! — взвизгнул он. — Не хватало еще, чтобы Миша умер!

— Надо срочно вызвать «Скорую»… — начала помощница Вика, но Прасагов проскрипел:

— Никакой «Скорой»… Сердце немного прихватило… У меня нитроглицерин во внутреннем кармане пальто…

Ярослав первым отреагировал на его слова, извлек тюбик, вынул таблетку и положил Прасагову под язык. Надо же, ведь от чего-то подобного страдала его, Ярослава, бабушка… А олигарх казался крепким и цветущим мужчиной. Внешность, как выходило, была обманчива. Как, впрочем, и надежда на то, что заказ на восстановление «Петрополиса» принесет их архитекторскому бюро кучу денег: ведь если князь Степа прав и олигарх в долгах как в шелках…

Михаилу Георгиевичу на глазах полегчало.

— Все в порядке, все в порядке, — прошептал он и попытался подняться, однако это вышло у него плохо, поэтому он остался сидеть на грязном полу.

— Не ведал я, что информация о реальном положении вещей приведет к такой бурной реакции! — произнес князь Степа, и Ярослав уловил в его голосе нотки раскаяния.

Прасагов, даже не глядя в его сторону, отрывисто сказал:

— Что же, ты обошел меня, Стивен, и я это признаю. Однако покуда я выплачиваю кредит, отель мой! И я и впредь буду выплачивать его, об этом волноваться не приходится. И попробуй только самовольно изменить условия кредита, я тебя засужу!

— Не сомневаюсь, — заявил со смешком тот. — Однако я не подлец и требовать с тебя единовременной выплаты всей суммы не намерен…

Прасагов, кряхтя, предпринял новую попытку встать на ноги, и она увенчалась успехом. Так как держался он еще не вполне уверенно, князь пытался было подхватить его под руку, но олигарх довольно грубо оттолкнул Стивена.