Мастер татуировок - Михаил Владимирович Баковец

— Ты как, слышишь меня?

— Всё хорошо. Извини, если напугал. Просто мне так стало приятно, как никогда не было ни разу в жизни, — честно признался я.

— Тебе правда понравилось? — недоверчиво спросила она.

Вместо этого я притяну её к себе и поцеловал в губы. Она жадно ответила и немного погодя просунула язычок в мой рот.

Очень быстро член опять поднялся в полный рост.

— Ух ты, ты можешь два раза? — удивлённо сказала девушка.

— Что тут такого?

— Я читала и слышала от подруг, что мужчине после первого оргазма надо несколько часов, чтобы вернуть силы. Или таблетка виагры.

— Виагра? Я могу и без неё!

Я уже сам направил член во влажное и скользкое лоно партнёрши, крепко взял её за бёдра и начались скачки…

*****

— Сильвия, ты принесла мне одежду? — эти слова я прошептал на ушко молодой врачихи, одной рукой поглаживая её по спине между лопаток, а вторую запустив ей в трусики.

— Да-а, — выдохнула она. — У меня в шкафчике всё лежит.

— Потом убери её в пакет и спрячь в бачок унитаза. И пометь в какой, слышишь? Наклей сбоку какого-нибудь покемона, что ли.

— Да-а, — повторила она. — Джон, хватит меня мучить, трахни уже.

Дважды просить меня не нужно было. Я развернул её к себе спиной, спустил штаны с трусиками до колен, распахнул полы халата, сдвинул резинку трусов на себе и направил головку члена, уже стоящего, как телеграфный столб, в её киску. Та вскрикнула, но потом начала постанывать от удовольствия и двигать попкой, подстраиваясь под мой ритм.

Сильвия трудилась анестезиологом в поликлинике, где я находился семнадцать дней. Она была не первая среди местного персонала, кого я соблазнил. Удивительно для недавнего девственника, не так ли? Но местный слабый пол оказался ещё менее искушён в теме секса, чем я. У них становилось мокро в трусиках просто от того, что я им улыбнулся и сделал комплимент. Включая интерна Карлу, с которой я перестал быть девственником, в моей постели — условно, конечно, так как секс у меня был и в туалет, и в личном кабинете врача — побывало уже восемь девушек и женщин. От восемнадцати лет до тридцати пяти. Однажды я слышал от одного якобы опытного донжуана на каком-то форуме, что у женщины после тридцати вагина становится морщинистой, раздолбленной или сухой, даже с природной смазкой. Так вот, здесь у меня случилось две партнёрши возрастом тридцать пять лет. И щёлочки у обеих были влажные, тугие и эластичные, как у девчонок интернов. Это можно списать на особенности местных дамочек. Или на то, что тот донжуан просто великий пиздобол, прокачивающий своё эго на форуме стеснительных девственников.

Сильвия кончила уже через пару минут, но продолжала неистово насаживаться на член, чтобы дождаться моего оргазма и ещё кончить, но уже вместе.

В этом мире женщины отличаются огромной чувственностью и сексуальностью. А вот мужчины… м-да, с представителями моего пола всё было плохо. Во-первых, в начале двадцать первого века, куда я попал, соотношение между мужчинами и женщинами равнялось одному к восьми. В начале двадцатого века это было один к шести. А в середине девятнадцатого на одного мужчину приходилось пять женщин. Одновременно с падением рождаемости мальчиков те слабели здоровьем. Хотя, наверное, это было взаимосвязано: много больных — высокая смертность — огромная разница между парнями и девушками к совершеннолетию.

Скажу ещё, что я оказался в марвеловском мире. Только заметно изменённом по сравнению с комиксами, написанными в моей вселенной. Главное отличие заключалось даже не в соотношении между полами, а в том, что здесь мутантов не гнобили, а всячески привечали и открывали двери в любую службу и должность. Разумеется, это не касалось психов, расистов и прочих недоумков. И как по мне, это было правильно и реалистично. Сами подумайте, какой мутант с силами Росомахи, Алмаза, Зверя, Гадюки и тому подобных станет прятаться, как бомж от людей? Да вы посмотрите на статистику преступлений с тем же травматическим оружием. Любой его обладатель чувствует себя суперменом и пускает его в дело, чувствуя, что имеет на то право, даже если всё обстоит с точностью наоборот. Точно также и в отношении мутантов. Какой-нибудь распространитель чумы или телепат способен в считаные часы уничтожить или взять под контроль крупный город. И вот как с таким сражаться? Только с помощью такого же мутанта или супера. Но вопрос: а станет ли он защищать тех, кто его унижает, оскорбляет, заставляет жить в резервации? Нет, нет и нет! Правительства стран очень быстро это поняли и стали методически менять политику взаимоотношений между суперхомосапиенс и просто хомосапиенс.

А ещё наличие армии мутантов и суперов — это оружие против армии суперов с мутантами во вражеском лагере. В моём мире в разгар Холодной войны противоборство заключалось в запусках на территорию того же СССР самолётов-шпионов, подлодок и им подобных. А сейчас эту роль скинули на мутантов. Их враги также сменили истребители перехватчики и зенитные ракеты на таких же мутантов. И пока они режут друг друга, то простые люди живут себе спокойно и в ус не дуют.

Но бог с ними, с мутантами и прочими обладателями суперспособностей. Вновь хочу вернуться к отношениям между мужчинами и женщинами в этом мире. Слабый пол — это мужчины. Средний мужчина не особо сильнее, почти на равных со средней женщиной. При этом, если так можно сказать, средних мужчин на порядок меньше таких же женщин. И выходит так, что большинство женщин сильнее.

Статус женщины зависит от того жената она или нет. Даже просто быть любовницей — а это здесь редко кто скрывает — уже неплохо для местной дамочки. Во всём мире существует особый закон, который в простонародье прозвали гаремным. Каждый мужчина к тридцати пяти годам обязан иметь пять жён. Почему не восемь при таком соотношении? Бог знает, может, это тоже мужская привилегия, которых тут немало. Или пинок под задницу женщинам, чтобы они двигались энергичнее, боролись, соперничали, развивались сами и толкали вперёд науку и экономику своей страны, чтобы стать лучшими и привлечь внимание мужчины. При этом мужику можно было быть пузатым стопятидесятикилограммовым боровом и легко получить под бочок пять стройных и знойных красоток, обладательниц не только смазливых мордашек и тугих сисек, но ещё и нехилого ума, к которому прилагается высокооплачиваемая работа. Из поколения в поколение глупые и малоактивные дурнушки исчезали, уступая дорогу сообразительным красоткам. И с каждым новым поколением первых становилось меньше, вторых больше. Вот такая природно-социальная евгеника.