Найти, чтобы потерять - Наталья Костина

– Договорились! – стараясь казаться благодарным, говорю я. – Не буду никогда ничего подписывать, не читая! А также читать неподписанное. И вообще ничего не буду читать! Просто так, на всякий случай!

– Я очень ценю в людях, особенно в писателях, чувство юмора! – сдержанно произносит тот, что давал за мою ушибленную голову тридцать тысяч в конвертируемой твердой валюте – куда более твердой, чем моя голова и мои убеждения! Потому что хоть моя голова и выстояла тогда, получив лишь сотрясение, с убеждениями вышло куда печальнее. Убеждения я готов сейчас засунуть в карман, потому что пользы от них никакой, особенно финансовой. И второй данный мне судьбой шанс я никак не желаю упустить. Потому что этот шанс может сработать, подарив мне – пусть временно! – но зато то, что я ценю больше всего: ощущение свободы. Свободы переместиться в практически любую выбранную точку на земном шаре. Путешествия и литература… И пусть литературой то, что я напишу здесь, никак нельзя будет назвать, путешествия, заработанные посредством нее, будут вполне реальны!

– Вот что я задумал, Лев Вадимыч!

Я несколько ошарашенно взираю на своего уже документально подтвержденного работодателя. После первого ознакомления с игрой под названием «гольф» я понял, что она, игра, мне неожиданно понравилась – и так же неожиданно меня захватила, причем захватила до такой степени, что я буквально загорелся желанием остаться здесь подольше и таки освоить все ее премудрости… насколько будет возможно при моих физических данных, конечно! Которые, то есть данные, как оказалось, весьма уступали возможностям моего нового патрона. Я с завистью смотрел, как жилистый и нисколько не уставший за полтора часа моего обучения Ник Ник ловко управляется с клюшками, и все больше ощущал дрожь в ногах и напряжение в пояснице. А также предвкушал, что завтра у меня будут ныть абсолютно все мускулы, если они у меня еще не атрофировались, разумеется! Итак, в результате всего я еще и завидую – отчаянно завидую «прыткому старикашке», который пока что бьет меня по всем позициям: и по части спорта, и по части фантазии. Потому что даже я не додумался бы преподнести в качестве свадебного подарка любимой женщине свою автобиографию! То есть про автобиографию я уже был наслышан – собственно, для литературной обработки оного шедевра я и был приглашен, – но что он собирается подарить это женщине?..

– М-да… – мямлю я. – Интересно!

– Вас что-то смущает? – вскидывается Ник Ник, у которого нюх на интонацию, как у легавой на затаившуюся дичь.

– Буду откровенен: женщинам обычно дарят несколько другие подарки!

– Лин, детка, – ласково обращается Ник Ник к необычайно красивой молодой особе, представленной мне этим утром, – что бы ты хотела получить в подарок: умную книгу или дорогое украшение?

– Наверное, я бы предпочла книгу, – говорит Лин и загадочно улыбается. – Украшение можно потерять, его могут украсть… А мудрость прочитанной книги остается с тобой навсегда и стоит всех драгоценных камней мира!

«О господи, – думаю я, – вот это ответ! Достойный не очаровательной леди, но античного философа!» Я изо всех сил стараюсь не таращиться на ту, что предпочитает мудрость денежному эквиваленту, но это мне удается из рук вон плохо. Не потому ли, что тут есть на что посмотреть: безупречный овал лица, ровного тона мраморная кожа, изумительный разрез глаз, изящные движения… и брючный костюм на совершенном теле уж точно сидит не как на Светочке – то есть не как на корове седло!

– Вот поэтому из всех возможных подарков я и выбрал именно книгу! – улыбается Ник Ник, и в нем вдруг тоже проявляется что-то восточное: сейчас он похож на излучающего блаженное сияние мудреца.

«Да это же его будущая невеста! – вдруг догадываюсь я. – Он задумал жениться в шестой раз! И я даже буду способствовать этому явлению! Интересно, он не боится, что опять… что снова?..» Вслух, слава богу, ничего из этого я не озвучиваю.

– Лин – мой секретарь, – веско произносит Николай Николаевич и как-то по-особенному смотрит на меня.

Ладно… хорошо… я все понял! Секретарь – значит, секретарь!

– Она – просто незаменимый секретарь! – добавляет он и улыбается. Девушка тоже улыбается – сдержанно, одними уголками губ, и становится еще неотразимее. Она слегка прикрывает веки, и ее густые, длинные ресницы так и хочется сравнить с крыльями бабочки, хотя у меня теперь совсем иные задачи: я приставлен к автобиографии одного из сильных мира сего, как канцелярская скрепка к магниту. Кроме того, мне не дóлжно заглядываться на экзотических красавиц, коими я никогда не буду обладать. Хотя бы потому, что не могу предложить им ничего: ни драгоценностей, ни мудрости! Мне не остается ничего другого, как тоже улыбаться, чем я и занимаюсь. Втроем мы излучаем такую приязнь, что раннее августовское утро за окном вправе нам позавидовать.

– Режим дня будет такой… – не спеша информирует босс. – Начинать будем, пожалуй, в девять… Конечно, это поздновато, но я не хочу переутомлять мою девочку. – Он нежно треплет незаменимую секретаршу по лилейной ручке. – Для женской красоты недосып – первый враг! Тем более что нужно успеть сделать гимнастику, потом пробежку, завтрак… Нет, пожалуй, начинать будем в девять двадцать! Иначе никакой пользы ни от спорта, ни от пищеварения!

Я лично хотел бы начинать в десять двадцать, а еще лучше – в одиннадцать, потому что именно в это время я обычно и просыпаюсь. Презрев спорт и правильное пищеварение. Разумеется, это нехорошо и неправильно, но – увы и ах! – я так живу. Или же это не называется полноценной жизнью?

– Итак, решено: в девять двадцать! Завтра у вас еще выходной день, Лев Вадимович. Ну а понедельник, как известно, день тяжелый… и не пропустить ли по этому поводу нам и его тоже? Что говорят о понедельнике китайцы, моя дорогая? – обращается Ник Ник к девушке.

– В Китае о неблагоприятных начинаниях в понедельник ничего не известно, – корректно начинает Лин. – Вы бывали в Китае, Лев Вадимович?

– Да… один раз. Очень красивая страна.

– Удивительная страна! – восклицает Ник Ник. – Обязательно поедем туда… в свадебное путешествие! Но знаете, что в Китае главное? Чтобы вас не побили метлой! Потому что, если вас побьют метлой, счастья и удачи в этой жизни вам уже не видать никогда!

– Неужели? – искренне удивляюсь я.

– Совершенно верно! – подтверждает Лин. – Такая примета!

– В таком случае я бы вообще запретил употреблять метлы в Китае! – притворно ворчу я, а Лин заливается смехом, словно серебряный колокольчик. – Я не слишком верю в приметы, – неожиданно говорю я, а сам размышляю: не метлой ли шарахнул меня год назад достопочтенный Николай Николаич и не от этого ли развалилась моя столь счастливо начавшаяся личная жизнь?

– А что говорят китайцы о заключении браков? – опрометчиво интересуюсь я, некстати позабыв о правилах хорошего тона, поскольку тут наличествовали жених и невеста, но Лин, кажется, нисколько не смутилась.