Когда мертвые говорят - Анна Мария Роу

Только чуть позже. Сейчас Оливия была занята сверхважным делом.

Она пряталась. От Дорис Форстер.

Эмилия считала сестру своего отца дотошной и прилипчивой. Элиф повесила на нее ярлык эксцентричной старой девы. Оливия же вежливо сносила жалость, похлопывание по щечкам и сюсюканье. Когда лорд Форстер первый раз взял с собой свою сестру, он надеялся, что она найдет общий язык с Маргарет, и они несколько нейтрализуют неуемный энтузиазм друг друга. Но леди Дорис в своих немодных ярких одеяниях, пестрых платках и массивных украшениях острую на язык бабушку Маргарет немного побаивалась. А общество Оливии ей нравилось. Та не смеялась над чудачествами, не злословила и не могла уйти, если общение становилось в тягость.

Поэтому девушка с самого утра и пряталась за портьерами на подоконнике в бильярдной. Леди Дорис уже несколько раз проходила мимо, делая вид, что просто совершает утренний моцион, чрезвычайно полезный для здоровья. В прошлый раз она нашла пропажу за диваном, но совать нос за мебель по всему дому как-то не пристало почтенной даме… А ей так хотелось рассказать про свой сон. И пожаловаться на ноющую спину.

Дорис еще раз обшарила глазами комнату, потерла нос чучелу медвежонка, капризно поджала губки и вышла. Ливи вздохнула с облегчением и уже собиралась перебежать в новое убежище или поискать сестер, но ее спугнули голоса.

— Это бильярдная. — В комнату вошла леди Флоренс с незнакомым молодым человеком. — Простите, что не открываем шторы, но здесь хранится несколько очень старинных полотен римских мастеров. Им вреден дневной свет.

Раньше за ней не наблюдалось заботы о произведениях искусства. Оливии стало любопытно, ради кого Фло изображает ценителя живописи, и девушка заглянула в щелочку между шторами.

— Понимаю. — Незнакомец, заложив руки за спину, вышел на середину помещения.

Бедняга! Вот не повезло же ему родиться рыжим! Если бы не огненная шевелюра, его можно было бы посчитать вполне симпатичным. А так на лису похож. На хитрую, опасную, не прощающую слабостей.

— Было весьма любезно с вашей стороны, леди Элингтон… — Голос у него оказался мягкий, как вода в весеннем ручье. И такой же изменчивый и холодный, — …провести для меня экскурсию по дому. Кстати, дверь закрывать на замок не обязательно. Я не убегу. — А улыбка его вовсе не красила.

— Киану… — Флоренс подошла ближе. Осторожно прикоснулась к руке гостя. — Я могу вас так называть?

— Нет. — Мужчина щелкнул пальцами, и дверь, запертая на два оборота ключа, приоткрылась. — Смею напомнить, что приворот незаконен. Как и любые колдовские действия в отношении сотрудников Скотленд-Ярда.

— Я не владею даром. — Хозяйка дома сменила медовый тон на деловой, отпрянула на несколько шагов и элегантно присела в кресло у окна. Темно-зеленая переливчатая тафта легла красивыми складками. Маг с каменным лицом сел напротив. — Я просто уставшая женщина, которой не хватает мужского внимания.

— Если с вашим мужем что-нибудь случится…

— Дело в той глупой записке, да? — У Флоренс лихорадочно заблестели глаза. Вот-вот заплачет. — Это же розыгрыш! Глупый розыгрыш девчонок.

— В который вы верите. — Киану сцепил руки в замок. И усилил свою защиту. Сидящая перед ним женщина магом не была, но от нее фонило… с первого раза не разобрать. Чужеродным, неизвестным колдовством, чуть терпким, манящим.

Вот же демон! Даже ее гипотетическая опасность была притягательной. Интригующей.

— Что вы! Рэймонд однажды придумал для наших девочек игру на Рождество: несколько подсказок, загадок, улик и один клад. Каждый год ищут. Кажется, ни разу не нашли…

— А вы играли в эту игру?

И подавил зевок.

— Скажете тоже! — Она засмеялась, прикрыв ладошкой рот. Ее платье слишком темных тонов для утреннего времени в полумраках комнаты выглядело эффектно. Словно из змеиной кожи сделано. — Они считают меня чересчур старой. Я же жена их дедушки! Не подумайте, я люблю своего мужа…

Упаси нас демоны от такой любви!

— И, между прочим, если убийство в самом деле произойдет, то жертвой, скорее всего, окажусь я, — продолжала леди Флоренс. — Мой муж подозревает, что я ему не верна…

Подозревает? Да вы чуть ли не признались в этом, дорогая!

— Падчерицы слишком цепляются за состояние и боятся, что Рэймонд выполнит свою угрозу и вычеркнет их из завещания.

Интересно, а не с вашей ли подачи ему в голову пришла предсказуемая идея?

— У меня нет родственников, и в случае моей гибели к солидным кускам торговой империи Элингтона каждый из его наследников получит еще и часть моих фамильных сокровищ.

А из какой такой вы фамилии, странная леди? Языкастая Маргарет этого не сказала. Если вы безродная, то откуда драгоценности? А если есть деньги, то почему вышли замуж за старика?

Эта мысль стряхнула оцепенение. Или это был стук открываемой двери и скрипучий голос экономки? Но после сладкой патоки речей Флоренс любой звук будет казаться грубым и негармоничным.

Хозяйка поперхнулась, извинилась и вышла, обещав вернуться к разговору, как только уладит кое-какие дела.

Киану потер виски, прогоняя остатки наваждения. Леди Элингтон кого угодно убаюкает! Потянулся до хруста в костях. Не помогло. И решил рискнуть. Сосредоточился, и его аура заискрилась зеленью целительной силы, тщательно скрываемой даже от коллег.

В большинстве случаев маги владели хорошо если одной или двумя родственными стихиями. Уникумы, которым практически идеально подчинялись три или четыре цвета, встречались, но их на работу в розыск не брали. Нечего ценные экземпляры разбазаривать. А Киану с детства хотел стать детективом. Не ученым, военным или лекарем, как пришлось бы, если бы не удалось скрыть яркую изумрудную нить в своей энергетической структуре. Сочетание с сильной способностью к магии воды и воздуха не просто сделало его невосприимчивым к ядам и приворотам, но и подарило возможность очень быстро, практически молниеносно двигаться. Полезное качество для задиры.

Что ж, в итоге его мечта почти сбылась…

Краткая зеленая вспышка между пальцами принесла облегчение, свежесть и запах озона. Волна воздуха вырвалась сама собой.

Треск ткани.

Что? Опять, как в детстве, сейчас что-то разобьется, сломается, упадет?

Тогда ему часто везло и многое было поймано, схвачено и водружено на место. Может, бабушка и догадывалась, что вкривь и вкось висящие пейзажи не сами собой покривились, но на месте преступления внук ни разу не попадался.

А в этой демонами проклятой серой громадине обои из шелка, картины одна другой ценнее и древнее, статуэтки из дрезденского кружевного фарфора, на который и дышать страшно — раскрошится и расколется прямо на глазах. И годового жалованья, подкрепленного доходом от баронства, оплатить ущерб не хватит.