Защитники - Билл Болдуин

— Эй, Брим! По Гиммасу только медведи ходят, когда можно ездить!

Голос резко вернул его к настоящему. Рядом у тротуара стоял глайдер с открытой дверцей. Внутри, озаренный только огнями приборной панели, виднелся длинный и тонкий нос с огромными усами. За всем этим просматривались слезящиеся глаза и тощее лицо Марка Валериана, главного конструктора «Звездного Огня», давшего имя целому классу легких крейсеров, сделавших революцию в космической войне. Брим считал, что Валериан вообще лучший конструктор своего времени.

— И карескрийцы, Марк, — ответил он, весело ухмыляясь. — Мы тоже малость тронуты, как медведи.

— За это мы и выпьем, — подхватил Валериан. — Всякий, кто водит гоночные корабли моей конструкции, должен быть тронутым.

Брим усмехнулся, а мысль его мгновенно вернулась на много лет назад. Да, наверное, у него шариков не хватало, когда он сел за штурвал гоночной яхты Валериана. Кажется, это было в другой жизни, а на самом деле всего несколько лет назад — в 52005 году, если память ему не изменяет. Это когда содескийская медведица-физик У. В. Попова разработала теорию отражательного сверхсветового двигателя. Основанная на темной (в те времена) специальной теории номер шесть Шелдона Тревиса, гипотеза Поповой открыла дорогу целому новому поколению звездолетов. В нормальной ситуации от такой радикально новой гипотезы и до практической реализации прошли бы годы и годы экспериментов. Но благодаря потрясающему успеху на ежегодных скоростных соревнованиях звездолетов — гонках на Кубок Митчелла, содескийские работы над отражательным двигателем пошли таким темпом, что через три года все имперские гоночные яхты ходили под новым двигателем, и тогда имперские рулевые во главе с Бримом завоевали кубок в вечное владение — а тем временем разработки Лиги шли по обычному пути. Это загадочное достижение технологии вместе с одновременной разработкой Валерианом классического Шеррингтонского «Звездного Огня» всего через несколько лет дало один из тех результатов, что меняют ход истории.

И вопреки легендарной репутации «Звездного Огня», ничего мистического в конструкции Валериана не было. Просто прямое слияние всех последних технических достижений в одну машину, с ее сверхсовременным двигателем из Красны-Пейча, со всеми усовершенствованиями, которые дал опыт гонок на Кубок Митчелла. В случае «Звездного Огня» все пришлось в нужный момент — редкий случай в истории развития звездолетов и двигателей…

— Псих ты или нет, а в бар я тебя отвезу, — заключил Валериан, выдергивая Брима из воспоминаний. — Составишь мне компанию?

Брим задумался. Опять сегодня не придется тренироваться.

— Договорились, — сказал он, залезая в тепло салона. — И, кстати, о психах: какой новый тип корабля затащил тебя на этот раз на Гиммас? Тем более что дома на Шеррингтонских верфях на Лисе сейчас лето.

— «Звездные Огни», — ответил Валериан, трогая глайдер вперед. — По крайней мере пока что. Брим повернулся и нахмурился.

— «Звездный Огонь» ты спроектировал уже много лет назад, — сказал он. — Так что, ничего нового?

— Ну, мы на Лисе мусолим сейчас пару-тройку новых идей, Брим, — протянул Валериан, слегка улыбнувшись. — Но я не сказал — «Звездный Огонь», я сказал — «Звездные Огни». — Он подмигнул, выезжая на круговую дорогу, обрамленную скелетами деревьев, уже много сотен лет мертвыми. — Новые «Звездные Огни». Вроде истребителей «Марк-1C».

— Истребителей? Марк, «Звездные Огни» — это легкие крейсера, но не истребители.

— «Один С» — истребители, Брим, можешь мне поверить, — рассмеялся Валериан. — С обычными «Звездными» у них только корпуса одинаковые. Одна рубка. Никаких средств для долговременного крейсирования. Я там каждый кубический ирал забил усилителями для новых разлагателей.

— И разлагатели новые?

— А то как же — 425-миллиираловые.

— За каким чертом? — спросил Брим, выходя на снег. — Я думал, что больше 406-миллиираловых не делают.

— Уже делают, — ответил Валериан. — И новые «1C» несут их четырнадцать на семи башнях. Сверхфокусированные, вот как. Мы купили технологию у «Теобольд, Интерспейс» с Ликсора.

Брим придержал для друга дверь бара, и его обдало знакомыми теплыми запахами. Запах тысячи сортов камарговых сигарет смешивался с запахом хогга-пойи, выпивки, духов и самой жизни.

— Нейтралы чертовы, — засмеялся он при упоминании «Теобольд Интерспейс». — Эти ликсорские жукиды делают — и сбывают — оружия больше, чем вся галактика. Они такие миролюбивые, что меня от них чуть не тошнит.

— Это ты прав, — согласился Валериан. — Зато они стреляют меньше других.

— Эту работу они оставляют покупателям, — сказал Брим, отдавая шинель стройной старшине-гардеробщице. — Вроде этих тытьчертовых облачников.

— И нам тоже, — напомнил Валериан. — Насколько я понимаю, тебе эта покупка понравится.

— Если она лучше гробит корабли облачников, я ее просто полюблю, — мрачно отозвался Брим. — Те гады, с которыми мы дрались у Флюванны, заставили нас попотеть.

Сквозь древнюю деревянную арку были видны Бородов и Голсуорси, и Брим направился к ним.

— Тебе на «1C» не только разлагатели понравятся, — заверил его Валериан.

— Почему-то я в этом почти не сомневаюсь, — бросил Брим через плечо. — Еще и старое логийское, например. Спасибо, доктор, — сказал он, принимая бокал. Понюхав его содержимое, Брим воскликнул:

— Класс! — и посмотрел на просвет на отлично сделанную имитацию камина — на мертвом Гиммасе дрова стоили баснословных денег.

— На вкус не хуже, чем на вид! — подхватил Валериан, отпивая из бокала, который ему протянул Голсуорси. — Еще раз доказывает, что медведи — прирожденные искусники не только с двигателями.

— Приятно, когда тебя ценят за действительно важные вещи, — с легким смешком сказал Брим. — С хорошим логийским ни одна двигательная система не сравнится.

— Кстати, о важном, — прервал его Голсуорси.

— Вот так сразу говорить о работе? — насмешливо прищурился Валериан.

— О войне, — поправил его Голсуорси.

— А для меня война и есть работа, — вяло бросил Брим, наполняя вновь свой бокал из свежего графина, бесшумно поставленного матросом-официантом. После шести дней на сверхсветовой в тесном эсминце путешествие начало сказываться.

— Военная работа — это и есть то, о чем нам надо поговорить, Брим, — вдруг стал серьезным Голсуорси. — Всем нам.

— Собрание, к порядку! — провозгласил Бородов, поднимая бокал. — За Его Величество Оранда Пятого!

— За Оранда Пятого! — подхватили хором остальные. — Да продлится его правление!

— Итак, Брим, — начал Голсуорси, садясь, — мы все трое тут собрались специально, чтобы помочь тебе в твоей новой работе. Что ты хочешь услышать прежде всего?

Брим сел и подумал. Вино приятным теплом отзывалось в животе, и одолевала усталость. Будь его воля в самом деле, он бы хотел услышать, как ему добраться до своей комнаты и придавить ухо пару метациклов.