СПИРИТ - Макс Гудвин

Чак вскочил с места и рванул в гараж, набирая Киби на коммуникаторе под молчаливые качания головой женщины-ящерицы из аналитического отдела. Голограмма возникла по центру кабинета. Запыхавшийся Чак был уже в шлюпке и недовольно смотрел в сканер.

— Стажёр с хвостом, дуй вниз! У нас работа, — произнёс он. — Я в гараже.

— Отлично, — кинула папки на свои места Эйни и, махнув тем самым хвостом, вышла из кабинета.

* * *

Чак летел почти молча, изрекая на любую сказанную вещь стажёра лишь однотипные и односложные слова:

— Угу. Нет. Хм. Угу…

Эйни болтала, как не в себя, расстегнув комбинезон сверху, чтобы её грудь третьего размера могла загорать на солнце. Её волосы развивались, а темы не заканчивались. Она болтала о том, что в полицию её привела тяга к набору рейтинга в Спирит. Что сначала хотела в пожарные, однако она завалила тест по физической подготовке, всё потому, что экзаменатор — девушка — завидовала её комплектации, а вот в полиции ФИЗО принимал мужчина, тоже без модификаций, но такой трогательный.

Психологический портрет сформировался у Чака в первые минуты. Лисодевочка играла роль глупенькой, красивой, легкомысленной лисички, которая всегда нуждалась в помощи и внимании со стороны мужского пола. А мужские руки за это открывали для неё все двери на её жизненном пути, только завидев хвостик, ушки и, конечно же, грудь.

“Болтающий стажёр — хуже начальника”, — подумал Чак выдохнув, паркуясь у скопления автомобилей и полицейских шлюпок низкого полёта.

— На месте преступления руками ничего не трогать, — на всякий случай напомнил Чак, хотя в академии должны были и так это вбить в умы будущих полицейских.

— У меня лапки, — улыбнулась Эйни, на что Чак одарил её суровым взглядом, намекая, что это — неуместная шутка, и у неё всё-таки руки.

Место преступления окружила толпа, которая блокировалась патрульными полицейскими и жёлтой натянутой ленточкой, на которой на нескольких языках было написано “не входить, работает полиция”. Чак отодвинул какую-то женщину с ребёнком фурри-медвежонком, поднырнул под ленту и показал дежурившим жетон, что он носил на шейном шнурке.

— Это со мной, — кивнул он на Эйни, но полицейские и так застыли словно замороженные.

Лисодевочка прогнулась в спине, делая широкий шаг в сторону ленты, и, наклоном корпуса миновав ту, показала патрульным свою лучшую, как ей казалось, часть тела.

— Привет, ребят! — помахала она одними пальчиками и, если бы дело происходило в старом мультике, то полицейские вывалили бы на неё глаза и засвистели словно чайник, уронив челюсти и языки на пол.

“Щаз ты по-другому замахаешь”, — подумал про себя Чак, продвигаясь к центру событий к накрытому брезентом телу, лежащему в переулке.

Возле трупа уже крутился медицинский эксперт.

— Дарова, Никки! — окликнул оперативник медика, — седого и лысого мужчину в тонких перчатках — присев рядом с ним.

— Привет.

— Ну, что у нас тут?

— Фурри волк, тело обрито, края ран аккуратные… — начал перечислять Никки.

— Умер от чего?

— Ты не поверишь, Чак, от того, что его препарировали, изъяв органы брюшной полости, — пошутил доктор своим специфическим юмором.

— По характеру на кого похоже? Сектанты, органлегеры с черного рынка?

— Не похоже. Его растащили на органы, но не на все сразу, как сделал бы черный органлегер, там и конечности бы ушли, — протянул Никки.

— Может, времени не было? — вмешалась Эйни, нависая прямо над трупом.

— Кто эта богинеподобная лисичка? — сощурился врач, приподнялся, обтёр руку о халат и пожал ладонь девушки.

— Моя головная боль, — пригляделся Чак и еле заметно понюхал труп.

— Эйни Лаос, очень приятно! — улыбнулась лисодевочка.

— Николай Бизл, врач! — начал трясти руку девушки медик.

— Не отвлекайся, Бизл! — вернул доктора на землю Чак.

— Всё просто. Времени было предостаточно, это не уличное нападение. Его побрили, положили в криокапсулу и уже там изъяли органы, потом слили кровь и выкинули вот сюда, — док отпустил ладонь девушки и указал обеими руками на место, где и был найден труп.

— Крио капсула? Даже не ванна со льдом… — протянул Чак.

— А что было при потерпевшем? Деньги, документы? Есть ли свидетели, личность установили? — спросила Эйни у врача.

— Боюсь, на этом моя компетенция заканчивается. Труп передадут в моё царство, если я что-то узнаю, то, конечно же, вам позвоню! Ну, Чак, я тебе больше не нужен?

— Нет, Никки, хорошего дня тебе.

— И вам, господа офицеры, не хворать! — доктор сделал несколько шагов из переулка. — А! Ещё пара сломанных рёбер и разорванные ткани на затылке говорят, что его выбросили сюда с высоты.

Чак поднял голову вверх, похлопав пальцами по пластиковой папке, где уже был отчёт прибывших на место полицейских, опрос свидетелей и биометрическое опознавание личности.

Фурри волк был неким Микхаэлем Альф, а значит, он был не только в клане Бурых Клыков, но и дальним родственником Чака.

— Так, стажёр, вот тебе задача: сейчас пройдись по жилым блокам, произведи опрос, может, кто что видел помимо того, что мы имеем в этой папке. Как только закончишь, дуй в лабораторию к Нику, мне нужна дополнительная информация.

— А ты? В смысле «Вы»? — переспросила Эйни.

— А мне надо кое с кем повидаться…

Чак встал с корточек и направился к полицейским, бросив патрульным что-то типа «подстрахуйте девочку с походом по вероятным свидетелям» и дав понять, что труп можно грузить, а ограждение и кордон сворачивать.

Глава 3. Семья — это клан

Прозрачный лифт небоскрёба корпорации Альффэмили нёс Чака вверх, оставляя суету улиц внизу, у подножий массхолла — центра города, где сконцентрировано 80% достатка и изобилия. Тут не встречались возрастные фурри и уж точно здесь нельзя было застать постаревших людей. Даже работая уборщицей где-нибудь в этом районе, можно было насобирать себе на регулярную порцию эфки. Регулярную порцию для того, чтобы вечно работать на корпорацию, позволяя себе чуть больше, чем обычный житель любого другого района Дрим Сити.

Пафос прямо так и витал в воздухе: в запахе, в разговорах, в манерах передвигаться — да и во всём ином, на что бы ни падал взор полицейского. Чак сунул руки в карманы и опустил подбородок, будто ему было холодно. Этот мир был таким приторно ненастоящим, таким контрастирующим с тем,