Смертельные игры Пустоши. Узница - Натали Палей

Хорошо, что Нита никогда не узнает о том, что его осудили и посадили в тюрьму с последующей пожизненной ссылкой в поместье на окраине империи.

Ученый открыл глаза, лениво осмотрелся. Маленькая камера, серые унылые стены, жёсткая  узкая кровать, металлические стол и стул, намертво привинченные к каменному полу, узкое маленькое окно с решёткой под потолком. Небо за решёткой уже потемнело и стало почти чёрным, скоро наступит ночь, которую он так не любил. Потому что ночью приходили они, те, кого он погубил.

Оливар часто вспоминал заключённых из лаборатории доктора фон Дока. Никогда не думал, что он, гениальный учёный и принц сильнейшей империи, окажется в аналогичном положении. Но это он сначала удивлялся, в первые недели заключения.

Не зарекайся, как говорится...

Со временем привык. Теперь уже не удивлялся. Просто, также со временем, понял, что устал.

А ещё физические силы и желание жить подтачивало огромное, разрывающее исстрадавшееся сердце, чувство вины. Не только перед дочерьми и внучками, но и из-за за того, что случилось с единственным сыном. 

Здесь, в заключении, в государственной тюрьме, практически в одиночестве, без долгих и ежедневных исследований, которыми он ранее постоянно занимал себя, и которые теперь не мог проводить без образца свежей крови Елении Огдэн, у Оливара вдруг появилось очень много свободного времени.

Снотворное охранники отобрали — видимо, для того, чтобы он совершенно измучился от мук совести или чтобы не смог уснуть... навсегда. Поэтому времени думать и сожалеть о том, что сделал, а ещё больше о том, что не сделал, но мог, неожиданно стало очень много.

Бывший принц Ровении полностью осознал, насколько был не прав по отношению к единственному сыну. Только он, его отец, виновен в том, кем тот стал, и что с ним случилось. Вернее — его полное равнодушие к сыну .

Конечно, он и себя считал чудовищем и грешником, не приписывая себе ангельского нимба над головой, но у него хотя бы цель была благородная. Оливар до сих пор так считал.

А у Роланда с матерью что была за цель? Уничтожить всех пустышек?

Они получили по заслугам, но от понимания этого становилось только тяжелее. 

Его сын всегда был красивым, умным и одаренным мальчиком. Если бы его энергию вовремя направили в нужное русло, дали бы другое воспитание, оказали на него положительное воздействие, то сейчас он не находился  бы в самом страшном месте их магического мира — в Тюрьме Пустоши. 

Кто ж знал, что его мать, вдовствующая императрица Ровении Оксия Варниус, окажется ещё  большим чудовищем, чем он сам, и воспитает внука своим подобием?

Чувство вины грызло Оливара днём и ночью. Чтобы его заглушить,  как-то отвлечься, мужчина принялся перечитывать записи по лабораторным исследованиям, написанные за долгие годы поиска эликсира бессмертия. 

Записи он получил от Эдварда Данери в обмен за рассказы о Земле. Подозревал, что Советник императора их полностью скопировал. Даже расстроился, что ученым Ровении просто-напросто не хватит знаний для продолжения исследований, хотя он двумя руками был бы за, и даже согласился бы помочь.

Со временем Данери разрешил обустроить в камере маленькую микроскопическую лабораторию. В уголочке, под решётчатым окном, там, где больше дневного света. Но Оливар ещё ни разу не подходил к ней. Что-то не давало, странный внутренний протест, и сильная апатия ко всему.

А однажды Оливар обнаружил в многочисленных  записях очень интересную информацию. Совершенно пугающую.

Он нашёл ошибку в последних вычислениях для формулы крови совершенного человека. Понял, что несколько лет назад в поместье Варниусов, когда похитил девочку с Земли и фурию, перелил Елении кровь фурии в неправильном соотношении пропорций.

А ещё... он совсем не должен был этого делать, потому что, как оказалось, кровь донора и реципиента оказались совершенно несовместимы. 

Если бы он продолжил исследования, то быстро обнаружил бы данное обстоятельство и предпринял необходимые меры, но Елению тогда выкрал из лаборатории поместья будущий император Майстрим Данери со своей личной боевой пятёркой, а потом за короткий период времени арестовали и его, и сына с матерью, и Оливар не успел изучить полученные результаты последних исследований. 

Сначала мужчина не поверил глазам, вчитывался  внимательнее в последние записи и формулы, но в итоге ощутил настоящий шок. 

Роковое упущение. Для Елении Огдэн и для всех пустышек. Для его потомков. 

Перепроверил остальные записи, формулы, уравнения, записанные за последние годы, но больше ничего шокирующего не обнаружил. Если бы Еления была прежней, то кровь Фурии, наполненная особой редкой магией, и, как оказалось, совершенно несовместимая с кровью землянки, сразу убила бы её, но девушка уже давно стала носителем изменённой крови и являлась практически совершенным человеком. Видимо, это её и спасло. 

Без сомнений, на время. 

К сожалению, Оливар не смог определить точный временной период, в течение которого  организм Елении сможет выдерживать происходящие в нем изменения, поскольку до того рокового дня у учёного не было опыта переливания крови настолько магически одаренного представителя его мира обычному человеку, которая ещё и абсолютно не подходит последнему, а обычному человеку с изменённой кровью — тем более. 

Оливар вспомнил сильное волнение и ожидание чуда, которое испытал несколько лет назад при проведении  эксперимента, и наступившее огромное разочарование из-за того, что его не удалось завершить.

Теперь он пришёл к выводу, что, если девушка до сих пор хорошо себя чувствует, то реакция её организма может ещё достаточно долго не сопровождаться выраженной клинической симптоматикой, но все равно, рано или поздно, приведёт  к летальному исходу.

Если бы Еления оставалась в лаборатории, он смог бы помочь ей, потому что перелитая кровь сохранялась в организме до тридцати дней, участвуя в кислородном обмене, но ему не дали этого времени, вмешавшись в уже начатый процесс, а теперь время безвозвратно упущено. 

Землянку уже сложно спаси, хотя пока ещё возможно.

От осознания произошедшего Оливар впал в странное состояние прострации. 

С одной стороны, он понимал, что нужно что-то предпринять,  — жизнь Елении Огдэн, которую он самолично несколько лет назад переправил в свой родной мир, находилась под реальной угрозой, но, с другой стороны, он думал: есть ли смысл спасать девочку? Исследований ему больше не разрешат проводить, а он не самаритянин.  

Потом стала точить надоедливая мысль, что если девочка умрет, то долгие удачные годы исследований канут в бездну, и, возможно, ещё очень долгое время никто не сможет так близко подойти к созданию эликсира бессмертия. Он же буквально в шаге от открытия. Оливар чувствовал это. 

Было ли ему жаль саму Елению, как невинного человека? Последние события в жизни настолько ожесточили его, что Оливар отчётливо понял: нет, не жаль. На сегодняшний день ему жаль только своего сына.