Мертвые не лгут - Саймон Бекетт

– Поверьте, он лучше, чем предлагают в фургоне, – заверил он меня, завинчивая крышку. – Если только переносите сахар. Знаете ли, я сладкоежка.

Я сладкоежкой не был, но чаю обрадовался и жаждал больше услышать о ходе расследования.

– Есть какой-нибудь прогресс? – Я пригубил горячий напиток.

– Пока нет, но вертолет работает с самого рассвета. К нам направляется старший следователь Пэм Кларк с патологоанатомом. Но нам дана отмашка брать тело, как только мы его обнаружим.

Его слова меня удивили. Старший следователь и патологоанатом прибывают, если останки обнаружены на суше, – к потенциально возможному месту преступления, которое и следует рассматривать таковым. Но это не всегда практично, если тело обнаружено в море, где операция зависит от прихоти приливов и течений. В подобных обстоятельствах считается, что самое главное – как можно быстрее получить труп.

– Вы упомянули, что хорошо представляете, где искать тело? – спросил я.

– Мы так полагаем. Его заметили в устье вчера около пяти часов вечера. С отливом его быстро потащило в море, и, если вынесло, мы зря теряем время. Но готов поспорить, оно задержалось здесь. Взгляните туда.

Ланди указал толстым пальцем на выход из устья примерно в миле от нас. Я заметил поднимающуюся с илистого дна гряду похожих на коричневые холмы груд.

– Это наносы – тянущиеся поперек устья песчаные отмели. Установленные вдоль побережья защитные сооружения ослабляют течения, и весь песок, который выносит река, остается у ее порога. Только суденышки с малой осадкой способны даже во время прилива выходить в море и возвращаться обратно, так что есть надежда, что и тело не преодолело преграду.

Я вгляделся в далекие песчаные банки.

– Как вы планируете его доставать?

Я полагал, что приехал именно за этим: давать советы, как лучше вытаскивать труп без риска его еще больше повредить, если он и без того в плохом состоянии. По-прежнему считал, что мое присутствие здесь не обязательно, но зачем еще меня сюда позвали? Ланди осторожно подул на горячий чай.

– Зависит от топкости места, где мы его найдем. Если на песчаной банке, вертолетом вывезти не получится – там слишком мягкий грунт для посадки. Попытка приземления может кончиться плохо. Лодка самый надежный вариант, поэтому остается надеяться, что мы доберемся до трупа до того, как ее унесет приливом. – Он ухмыльнулся. – Надеюсь, вы захватили сапожки.

Памятуя, каково доставать тело из воды, я захватил кое-что получше – болотные сапоги. Хотя по тому, что здесь увидел, было ясно, что работа предстоит не из легких.

– Вы упомянули, что представляете, кто бы это мог быть.

Ланди отхлебнул чаю и тронул усы.

– Совершенно верно. Было заявлено, что месяц назад пропал тридцатиоднолетний местный житель Лео Уиллерс. Его отец сэр Стивен Уиллерс. Ничего не говорит?

Последнюю фразу он облек в вопросительную интонацию, но фамилия мне ничего не сказала, и я покачал головой.

– Семья здесь известная. Видите эти земли? – он обвел рукой окружающее нас пространство, захватив гораздо шире русла. Они лежали несколько выше того места, где мы стояли, и представляли собой не соляные болота с протоками, а возделываемые поля, помеченные черными линиями защитных живых изгородей. – Владения Уиллерсов. По крайней мере, некоторые из них. И с нашей стороны тоже. Семья занимается земледелием, но сэр Стивен этим не ограничивается – сланцевая смола, обрабатывающая промышленность тоже предметы его интересов. Эти устричные ангары тоже принадлежат ему. Купил промысел примерно десять лет назад, через полгода закрыл и всех уволил.

– Представляю, какой это вызвало резонанс. – Я начал понимать, о каком давлении Ланди говорил по телефону.

– Не такой ужасный, как можно было бы подумать. У него был план превратить это место в пристань для яхт. Прорыть в эстуарии каналы, построить отель, изменить всю округу. Тогда бы появились сотни рабочих мест для местных жителей, и это сняло бы остроту закрытия устричного производства. Но возникло множество возражений от защитников окружающей среды, и сэр Стивен заморозил идею. Он может себе позволить играть в долгосрочные игры, и у него достаточно политического влияния взять в итоге верх.

Люди такого сорта обычно побеждают. Я обвел глазами грязное дно эстуария, куда уже возвращалась приливная вода.

– Сын участвовал в его планах?

– Нет. Во всяком случае, не прямо. Лео Уиллерс, что называется, «паршивая овца». Единственный ребенок, мать умерла, когда он был еще маленьким. Выгнали из частной военной школы, ушел с последнего курса Университетского корпуса подготовки офицеров. Отец устроил его в Королевскую военную академию, но и ее он не закончил. Без каких-либо официальных причин, так что остается предположить, что случилась некая неприятность, но сэр Стивен употребил свое влияние, чтобы ее скрыть. Затем один скандал следовал за другим. Благодаря материнскому доверительному фонду Лео был обеспечен, не нуждался в работе, и, судя по всему, ему нравилось баламутить все вокруг. Смазливый малый, с девушками вел себя, как лис в курятнике. Расстроил пару помолвок и то и дело попадал во всевозможные истории: от вождения автомобиля в нетрезвом виде до нападений с применением насилия. Его отец оберегал достоинство фамилии Уиллерсов, и семейные адвокаты были постоянно при деле. Но даже он был не в состоянии все замять. – Ланди встревоженно посмотрел на меня. – Это не для протокола.

Я постарался не улыбнуться.

– Никому ни слова.

Он удовлетворенно кивнул.

– В двух словах: был период, когда казалось, что Лео угомонился. Отец, видимо, тоже так решил, потому что вознамерился ввести его в политику. Пошли разговоры о его выдвижении в местные члены парламента, интервью в прессе. Обычная муть. И вдруг все стихло. Местная партийная организация подыскала другого кандидата, а Лео Уиллерс выпал из поля зрения. Мы так и не выяснили, почему.

– И в этот момент он пропал?

Ланди покачал головой.

– Нет, все это было раньше. Но пропал другой человек – женщина, с которой у Лео была связь.

Оказывается, я понял все не так. Решил, что речь идет о поисках пропавшего мужчины. Решил, что Лео Уиллерс стал жертвой, но он таковой не являлся.

Он был подозреваемым.

– Информация строго конфиденциальная. – Инспектор понизил голос, хотя рядом никого не было. – Она не имеет отношения к сегодняшнему событию, но подоплека такова.

– Вы считаете, что Лео Уиллерс убил ту женщину?

Ланди пожал плечами.

– Тело мы не нашли, так что не смогли ничего доказать. Но он был единственным серьезным подозреваемым. Женщину звали Эмма Дерби. Эффектная, блистательная, она была фотографом и переехала сюда из Лондона два года назад после того, как вышла замуж. Женщин такого сорта не ждешь встретить в местах вроде нашего. Уиллерсы наняли ее поснимать Лео для публичной кампании, когда тот собирался в политику, и поручили заняться дизайном интерьеров дома. Но, судя по всему, этим не ограничилось, поскольку экономка и садовник утверждали, что видели, как из спальни сына хозяина выходила соответствующая описаниям Дерби женщина.