Бруклинский музей Нью-Йорк - Александр Майкапар

Литая плитка (изразец) Иран Середина XIX века. Керамика. 34,9x3x29,8

Эта плитка изображает четырех вельмож из окружения Насера ад-Дина (1831–1896), шаха из династии Каджаров, правившего 47 лет. Они стоят, готовые исполнить любое приказание правителя, в позе, предписанной придворным ритуалом того времени — руки сложены на поясе.

Подобные керамические плитки использовались для украшения помещений дворца или княжеского особняка. Бруклинский образец этого искусства свидетельствует о высоком уровне искусства мастеров керамики, достигнутом в каджарский период. Фигуры выполнены в технике гризайли, в которой используются исключительно оттенки черного, белого и серого. Герои «парят» на кобальтово-синем фоне с богатым цветочным орнаментом.

Аббас аль-Мусави (годы жизни неизвестны) Битва при Кербелею Конец XIX-начало XX века. Холст, масло. 182,9x299,7

Данная картина повествует о мученической смерти имама Хусейна, внука пророка Мухаммеда и третьего имама — лидера мусульман-шиитов. Он был убит воинами халифа Язида I в пустыне Кербела в Центральном Ираке в 680. Имевшие численное превосходство солдаты Язида I заблокировали все подступы к Евфрату и таким образом лишили воинов Хусейна запасов воды. После этого они всего за день перебили обессиливших от жажды людей. Хотя существуют определенные разногласия: одни историки утверждают — схватка длилась три дня, тогда как другие говорят, что все воины были убиты за один день. Не допустив имама к воде, Язид показал себя необыкновенно жестоким человеком. Этот бой породил непреодолимую вражду между мусульманами-шиитами и суннитами.

В центре полотна — сводный брат Хусейна Аббас на белом коне, он пронзает мечом солдата Язида. Отдельные сцены, связанные с муками, которые перенесли имам и его соратники до и во время битвы, показаны в меньших по масштабам эпизодах слева. Справа Хусейн со своими спутниками изображены в раю, тогда как их противники — в аду.

Эта и подобные имеющиеся в музее картины демонстрируют, как такой монументальный жанр, как батальная сцена, предназначавшийся для двора, переосмысливался применительно к вкусам широкого зрителя конца XIX — начала XX века. Полотна использовались в качестве декораций для представлений, которыми отмечается годовщина сражения: их сворачивали в рулон и переносили из селения в селение, где рассказчик, повествуя о битве, показывал ее эпизоды на холсте. Картинами украшали кофейни, отсюда название — «кофейная живопись».

Жеребец. Середина XIX века

Фигуры всадников на лошадях 581–618. Фаянс, следы пигмента. 24,8x9,5

Глиняные скульптурки конных солдат составляли «почетный караул» в китайских гробницах, по крайней мере, с III века до н. э. В усыпальницах знати такие фигурки стояли в небольших камерах с обеих сторон гроба в ожидании своей очереди услужить умершему. Изваяния часто раскрашивались, и бруклинские, датирующиеся эпохой династии Суй, до сих пор хранят следы краски.

Л. Н. Гумилев охарактеризовал подобные статуэтки из погребения одного китайского вельможи (их боевая одежда состояла из головного убора и панциря): «Воины одеты в халат с высоким, доходящим до подбородка воротником. ‹…› Халат доходит до половины голени и застегивается на правую сторону, так что левая пола оказывается сверху. Поверх халата надет панцирь из металлических пластин, отороченный коричнево-красной каймой. Панцирь доходит до колен, подпоясан узким поясом, рукава короткие, выше локтей. ‹…› Лошади не взнузданы, что указывает на их хорошую выучку; грива подстрижена. Все это создает впечатление хорошо натренированного и подготовленного кавалерийского коня, которого любят и на которого надеются в трудные минуты». Примечательно сходство назначения этих фигурок с древнеегипетскими ушебти, создававшимися за 10ОО лет до китайских.

Кувшин с головой феникса. X век. Керамика, горячий обжиг, полупрозрачная глазурь. Высота — 37

Этот кувшин — великолепный образец китайской сине-белой керамики, для создания которой при обжиге применялся сильный огонь (высокая температура). Страна была родиной данной техники. Необычайно выразительна голова феникса на представленном изделии: она чудесно очерчена, и у нее воистину свирепый вид.

Об этой сказочной птице античные авторы (Геродот, Овидий, Полибий Старший и другие) дают различные свидетельства. Она прожила до глубокой старости — некоторые утверждают, что пятьсот лет — и, в конце концов, сожгла себя на алтарном костре, превратившись в пепел, из которого возник новый, молодой феникс. Символический акт самосожжения и затем воскресения — это то, что сближало судьбу птицы с техникой керамики.

Самые ранние подобные емкости с головой феникса или василиска датируются эпохой династии Тан (618–907). Примером для таких керамических изделий служили кувшины с фениксом из золота и серебра, импортировавшиеся в Китай из Сасанидской Персии. Морская торговля между Китаем и Юго-Восточной Азией на Филиппинах и островах современной Индонезии значительно расширилась в начале династии Сун (конец X века), и много подобных предметов было экспортировано в этот регион. Образ феникса, встречающийся в европейском аллегорическом натюрморте, возник из знакомства художников с китайскими образцами.

Закрытый погребальный сосуд 960-1127. Керамика, горячий обжиг. 30x17,4

Эта ваза для отправления погребальных обрядов заставляет задуматься над проблемой взаимопроникновения разных культур. Будучи китайской по происхождению, она свидетельствует об ассимиляции некитайских мотивов, в частности, о влиянии буддийской религии. Орнамент представляет собой узор из резных лепестков лотоса — характерный мотив индийского искусства. Точное предназначение изделия неизвестно. Высказывалось предположение, что в подобной емкости могли делаться хлебные приношения: сосуды с их следами обнаружены в захоронениях эпохи династии Сун на юге Китая. Форма вазы с «носиками» на «плечах» может происходить от более древних погребальных сосудов в форме стебля бамбука с выступающими по бокам побегами.

Ваза для вина с изображением Восьми Бессмертных 1271–1368. Керамика, горячий обжиг. 25,4x27,8x29,5