Святой остров - Андрей Чернецов

– Вот ты тоже известный археолог. Да. И в журналах о тебе частенько пишут. Да. Я читаю. – Полковник возмущенно засопел. – И хоть бы раз подарила дяде номер со своим портретом. Да! Обидно. Очень!..

«Что-то дядюшку потянуло на сантименты. Не иначе от „Мартеля», – констатировала девушка, попутно удивившись тому, что, оказывается, ее дражайший родственник читает не только сводки с театров военных действий и информацию о скачках, но также следит и за ее успехами на археологической ниве.

– Обязательно подарю, дядюшка. В ближайшее время вышлю и журнал, и свою новую книгу об индийском йети.

– Ты его застрелила. Да? – вскинулся старик.

– Ну, не я… – смутилась девушка. – И дело не в этом…

– Все равно! – отрезал полковник. – Одним индусом меньше. Да! Хорошо! А йети – дважды индус. Дважды хорошо! Но лучше бы ты пристрелила их премьер-министра…

– А что случилось с Дэмпси Мелоуном? – поспешила вставить слово Бетси. – Я ничего о нем не слыхала…

– Что, понравился? Да? – Дядюшка хитро прищурился.

– Ну, дядя! – возмутилась юная леди, впрочем, не совсем искренне.

– Не ты первая. – Дядюшка Арчи печально взглянул на портрет и опрокинул новую рюмку. – И ты совершенно права. Да. С ним и впрямь случилось нечто. Беда. Плохое было дело. Очень! Да…

…Где-то в мае Дэмпси заметил, что за ним следят. Кто и зачем, он не догадывался и грешил на недобитых нацистов. Археолог доложил своему начальству, начальство сообщило куда следует, там проверили и рассудили, что никакой опасности нет и быть не может. Вероятно, мистер Мелоун просто переутомился…

Дядюшка Арчи пригорюнился и поспешил вновь наполнить рюмку. Переутомился? Еще бы! Дэмпси работал над этими бумагами как проклятый! С утра до вечера, да! Что-то в тех нацистских бумагах было особенное. Да, да, да! Он даже прекратил практиковаться в игре в бридж. Нет ничего хуже, чем прерывать регулярные упражнения. Это плохо сказывается на организме. Да!

…В конце мая Мелоун исчез. Контрразведка перевернула все вверх дном, но было поздно. Только когда приехала комиссия из Лондона, стало понятно, что работами Дэмпси интересовались не нацисты, а русские союзники. Интересовала же русских вовсе не нацистская белиберда, а то, что археолог спрятал в Ираке. По крайней мере так рассудили высокие армейские чины. Погоны полетели с плеч виновных, как весенние ласточки, но и это, конечно же, не помогло.

– С концами! – Дядюшка залпом проглотил коньяк, явно не почувствовав вкуса. – В омут! Сволочи! Нет, Бетси, не русские сволочи. Да! Русские – звери, варвары, они иначе не могут. Да! Они съели всю семью своего последнего царя! Нет. Да. Не важно. Наши – сволочи!

– Значит, выкрали. Как Валленберга, – негромко проговорила девушка, у которой внезапно испортилось настроение.

– Валленберг? – Полковник нахмурился. – Помню. Швед. Да. Проходил по ориентировке. В случае обнаружения доставить в штаб полка и позвонить по красному телефону. Да. Как Валленберга. Наши подняли крик, только что толку? Это был сорок восьмой, а не сорок пятый. Да… Сэр Уинстон предупреждал в Фултоне, но его не стали слушать. Нет! Это все Эттли…

…В конце концов нашлись двое свидетелей, видевших Мелоуна в русском секторе уже после исчезновения. Однако большевики тут же заявили, что Дэмпси хотел перебежать на ту сторону, но был убит сразу же после перехода разграничительной линии. Когда английское командование потребовало доказательств, им был предъявлен труп. В кармане окровавленного пиджака лежали документы археолога, но опознать его могла разве что родная мать по каким-то особым приметам – все тело было буквально изрешечено пулями. Особенно досталось лицу…

– И что же дальше? – взволнованно поинтересовалась девушка. – Неужели все?

– А ты как думаешь? – дернул плечами старик. – Холодная война. Да. Мир и без того висел на волоске. Да. А Мелоуи был сиротой. И всего лишь археологом. Да. Гробокопателем. Да. Стоит ли один гробокопатель, чтобы из-за него международный скандал поднимать? А то, что у него был Орден «За оборону Империи» второй степени,

как-то забыли. Да. Сволочи! Я предлагал поднять наш полк… Где там! Трусы!

– Значит, все… – негромко проговорила Бетси.

– Вес! Был хороший человек – и нет. Фотография в журнале. Моя память. Все! Журнал спрячешь в сейф. Да…

Полковник помолчал, потом налил коньяк в рюмки и встал. Поднялась вслед за ним и племянница.

– Пасха! Души в Раю все слышат. Да! Помянем славного английского парня Дэмпси Мелоуна. Да. Вечная память! Выпили. Не чокаясь…

– С праздником! Chrestos Voskrese!

Огромный, почти двухметрового роста здоровяк – Айвен Джункоффски (для своих – просто Иван Петрович) широко распахнул медвежьи объятия, встречая на пороге столовой дорогую гостью. Бетси попыталась отшатнуться, но была схвачена и смачно расцелована.

– Русский обычай, леди, не обессудьте, – пояснил ухмыляющийся хозяин. – Исконный, православный!

По его лукавому лицу было видно, что он ни капельки не смущен и даже весьма доволен.

– Фиджийцы при встрече кусают друг друга за нос, – пожала плечами девушка. – Хорошо, что вы не фиджиец!

Джункоффски расхохотался.

– И вправду, мисс МакДугал! Вот не хотелось бы!.. Ну, прошу к столу. Разговеемся, чем Бог послал. Или вы не постились?

Бетси еле заметно скривилась. Джункоффски валял дурака, причем не очень умело. Менее всего он походил на хлебосольного русского барина прошлого века. Да и православная Пасха наступит только через неделю. Или он в отличие от дядюшки Арчи даже в календарь не заглянул?

– Ну-ну, не смущайтесь, – радостно рокотал хозяин. – Я тоже не ортодоксальный христианин, но традиции нужно уважать, Наши – русские, православные!..

И вновь девушка скривилась. Джунковские, предки мистера Джункоффски, хотя и жили в России, но были католиками, более того – поляками. Уж это она знала точно.

Между тем Иван Петрович, взяв мисс МакДугал под локоток, проводил ее к столу, буквально ломившемуся от яств. Глядя на это изобилие, можно было подумать, что Джункоффски постился не сорок, как это положено, а все триста шестьдесят пять дней.

В этот день экстравагантный хозяин явно решил поразить гостью особенностями национального застолья. В меню были представлены блюда исключительно русской кухни – пасха из творога, желто-коричневые куличи с белыми головками, разноцветье крашеных яиц, розовое, почти прозрачное сало. В серебряных jendovah плавали в рассоле соленые огурчики и моченые грузди, а с двух блюд, тоже серебряных, маслянисто подмигивала зернистая и паюсная икра. А еще окорок, груды пирогов и пирожков (настоящих rasstegay'ев), рассыпчатая картошка, сельдь с зеленым луком… В довершение всего два официанта внесли на зеркальном подносе полутораметрового отварного осетра, обложенного тартинками с икрой.

Каждое блюдо Иван Петрович представлял девушке лично. Рассказывал о том, почему оно присутствует на пасхальном столе, как его следует правильно готовить и чем запивать. Бетси была вынуждена отведать русской водки («Кристалловская», – с гордостью пояснил хозяин), и даже загадочные sbiten' и varenets. Предлагался и kvas, но девушка вовремя вспомнила, что иностранцы, бывавшие в России, называли этот напиток «лимонадом для свиней».