Квартира №3 - Марина Рублевская

ворочалась и дрожала. Я уж начал засыпать, но она перебила сон рассуждениями:

— Макс, ты был так спокоен рядом с демоном. Ты очень храбрый парень.

— Нет, просто в стрессовых ситуациях у меня отключаются эмоции. Действует только рассудок.

— Это и есть храбрость, — сказала она, устраиваясь на моём плече.

Я промолчал, наслаждаясь моментом.

Света встала раньше и сделала завтрак. Я выполз из-под одеяла и поплёлся на зов аромата жареного хлеба.

— О! Гренки! — воскликнул я, радостно потирая руки.

— Какие гренки? — девушка обернулась от плиты, — Французские тосты!

В клетчатой пижаме с влюблёнными мышами она выглядела светлым пятном из параллельного мира уюта на моей пустой кухне.

— А! Вот я тёмный!

— Хах! Иди умывайся!

К моменту, как я вернулся из ванной, завтрак из отварных яиц, несладких жареных тостов и горячего чая уже стоял на столе. Мы ели молча. Мне было нормально, а Света явно испытывала неудобство. Она уронила вилку и пролила чай.

— Уф! Нет! — в очередной раз убирая последствия своей неловкости, выпалила она. — Ну что мне делать?!

— А? — поднял я голову.

— Как домой возвращаться? А вдруг там погром? Где мне жить? Ещё и на работу надо!

Она закашлялась, запила приступ чаем, а после схватила себя за ворот пижамы.

— С-с-слушай… Не пойми только… Можешь остаться у меня. Сходим, возьмём твои вещи, закроем комнату. Поживёшь здесь, пока не проясниться.

Света косилась достаточно долго, чтоб я начал сомневаться в своём предложении, и гадать, не сквозило ли в словах двусмысленных интонаций.

— Хорошо, — согласилась она, сбросив гору с моих плеч. — Только смогу ли я отблагодарить тебя?

— А это так важно? — я не удержался и игриво подмигнул, чего девушка не оценила.

В третью квартиру мы крались с опаской, оглядывались будто два вора.

— Я один проверю. — Сказал я, открывая дверь и прислушиваясь.

— А вдруг…?

— Тогда зови на помощь.

И вновь квартира днём не таила никаких угроз. Даже тени не собирались в углах, разгоняемые солнечным светом из высоких окон. Случившееся ночью подтверждали бурые полупрозрачные пятна, покрывающие кухонную раковину и тумбы вокруг. В темноте мне показалось, что из крана идёт кровь. Потёр одним пальцем — скорее ржавая вода, застоявшаяся в старых трубах.

Комната Светы тоже никак не изменилась. Разобранная кровать и открытая балконная дверь. Будто хозяйка только поднялась и отправилась по своим делам. На всякий случай я заглянул в каждую щель. И не обнаружил ничего интересного. Можно было звать девушку.

Соседка, не теряя времени, собрала нужные вещи и комом забросила их в огромную спортивную сумку. Она заправила постель, закрыла и зашторила окна. После полила цветы из полной двухлитровой пластиковой бутылки, стоящей рядом на подоконнике. Девушка не планировала возвращаться сюда в ближайшее время.

— Готова? — спросил я.

— Да.

— А где твои квартиранты? Вторые сутки их не видно. Съехали?

— Нет. Я слышала, что они в гости собирались. Наверное, в притоне торчат. Ладно, пора.

Света закрыла комнату на ключ, и мы вернулись в мою берлогу. Пока она раскладывала вещи, мы гадали — кому выгодно насылать на неё демонов.

— Да тётка это! Больше некому.

— Погоди, а как же бабка? Помнишь, она шептала: «Будь ты проклята»?

— И что?

— Это же и есть проклятие.

— Много ты понимаешь в чёрной магии! — усмехнулась Света. — Для этого вещь нужна личная. Или кровь. Ни того ни другого у старой дуры нет.

— И всё же. Не надо вычёркивать её из списка подозреваемых. В конце концов, соседи твои могли вынести ей кое-что. Ты сама говорила о пропадающих вещах.

— Хм-м-м… Вот я блондинка! Точно.

— Выходит уже двое. Может кто-то из ревности? Бывший парень или подружка нынешнего?

— Ой, не то пальто. Бывший мой в деревне остался, а в городе я никого не встретила.

— А…

— Мог бы прямо спросить, есть ли у меня кто-нибудь.

— Я просто перебираю варианты.

— Ну, разумеется. — Света подмигнула.

— А квартиранты: прежние и нынешние, ты не замечала в них ничего необычного?

— М-м-м, как-то нет. Они все были конченые, но гадили физически.

— Надо бы присмотреться к паре алкашей. Очень подозрительно, что они свалили именно в эти дни. У тебя есть ключи от их комнат?

— Нет.

— Плохо. Надо бы достать. Или взломать замок и глянуть, что они прячут.

— Пустые бутылки под сдачу. Ой, ладно, Максим, я уже на работу опаздываю. Вечером обмозгуем.

— Да, точно. Я осмотрюсь у тебя в квартире, если не возражаешь.

— Ради бога!

Света бросила мне ключи и отправилась принимать душ. Я проводил девушку, сам привёл себя в порядок и приступил к расследованию. Первым делом я вернулся в третью квартиру, где подергал запертые двери сдающихся комнат. Хорошо бы осмотреть их прямо сейчас, но ломать замки было чревато проблемами с тёткой соседки. Тогда я заглянул в общую ванную — ужасно грязное место, которое не убирали, должно быть, никогда. Не скажу, что отличаюсь повышенной чистоплотностью, мне, как и многим парням, свойственна некоторая неряшливость, но то, что я там увидел, отбило охоту влезать в жизнь этих людей: засохшая рвота у унитаза, капли крови на раковине и гора тряпья в углу, от которой разило дерьмом.

— Фу!

Я закрыл ванную и вернулся на кухню. Здесь Света пыталась поддерживать чистоту, хотя и с трудом. Ей выделили ужасно неудобные метры: комната в углу, и ещё одну совместили с кухней, превратив в огромную гостиную. Такая планировка не подходит для проживания с соседями, а тем более алкоголиками. Девушку выживали как только можно. А она держалась, словно тонкий полевой вьюнок, которого не просто оторвать, даже растоптав.

На её части квартиры я бывал уже дважды и теперь понятия не имел, на что ещё можно обратить внимание. Потоптавшись немного, вернулся к себе. Пора приступать к наблюдению.

Я сидел на кухне, слушал шум с лестничной клетки и с улицы. И совсем скоро действие стремительно завертелось.

Кто-то шкрябал ключами, отпирая третью квартиру. Я припал к глазку: незнакомая женщина вошла внутрь и показалась через десять минут. Удалось перехватить её.

— Здравствуйте, — вышел я на лестничную площадку.

— Добрый день, — буркнула она в ответ, пытаясь застегнуть сумку.

— Вы тётя Светы?

— Чего? — женщина оставила саквояж открытым. — Ты кто такой?

— Сосед, — я указал в сторону своей жилплощади.

— И что тебе надо?

Она уставилась на меня своими чёрными круглыми глазами, густо намазанными тушью. И без того тонкие губы, теперь сжались в полоску. Должно быть, когда-то эта сморщенная крашеная брюнетка слыла красавицей, но старость, скупость и презрение, превратили её в урода. Одевалась дама явно хорошо, дорого и со вкусом. И