Роковая любовь - Франсуаза Бурден

– Завтра же пойду искать работу! – заявила она безапелляционно.

Она повернулась к нему, держа в руках туфли.

– Куда мне их положить?

– Куда хочешь, ты ведь у себя дома.

Это было не совсем точно, потому, что он не платил за аренду последние четыре месяца, и владелец уже посылал к нему судебных исполнителей. До сего дня ему не хватало смелости объяснить все Лоре, но надо будет как-то это решить.

Его финансовая ситуация, как всегда, была катастрофической, притом, что отныне он не мог рассчитывать на помощь семьи.

Ему срочно нужно было обратиться к своему агенту, чтобы как можно быстрее найти контракт, иначе банк отзовет его чековую книжку и кредитные карты. Мог ли он представить себе что-то худшее именно в тот момент, когда в его жизнь вторглась женщина с ребенком?

Он лег на диван и закурил сигарету, чтобы придать себе смелости. Он только собрался заговорить, как она опередила его.

– Что тебе сказал Виктор?

Естественно, она хотела это знать. Должно быть, она тоже чувствовала себя виноватой, равно как и сам Нильс.

– Да почти ничего.

– Как он выглядел?

– Подавленным, злым, несчастным.

– Я позвоню ему,– неуверенно сказала она.

Она этого не сделает, это очевидно. Какие чувства все еще связывают ее с мужем? Вернее, с бывшим мужем, поскольку адвокат ускорит этот переход.

– Все еще любишь его?

Он задал вопрос как бы между прочим и тут же пожалел об этом. В самом ли деле он хотел знать, что она испытывала к Виктору? Если они не желают быть раздавленными сознанием вины, то лучше избегать этой темы.

– Не знаю,– ответила она после некоторого раздумья.– О, его трудно не любить, ты же знаешь!

К сожалению, Нильс знал это очень хорошо. Подростком он восхищался и завидовал успеху братьев у слабого пола. Особенно Виктору, который умножал победы над девушками, не привязываясь ни к одной, и всегда умел с ними элегантно расставаться. Никто на него не обижался, все его обожали, это был действительно очаровательный молодой человек. Нильс тогда мечтал быть таким, как он.

– Он забудет,– прошептала Лора.

Она подошла к нему и села рядом. Он обнял ее, не испытывая настоящего желания. И как ему удалось это сделать? Как получилось, что она переехала к нему? О нет, Виктор не забудет и не простит! А Нильс, хотя ему уже за тридцать, так привык к безусловной поддержке семьи, что теперь спрашивал себя: как ему, одному отныне, выкрутиться, чтобы не ударить в грязь лицом.

Шелковый пеньюар распахнулся, открывая грудь Лоры. Он обожал ее тонкое тело, длинные ноги, ее светлую кожу натуральной блондинки. Он сразу захотел ее, правда, он знал, что это желание немногого стоит.

– Но существуют наследники, имеющие право на обязательную долю, мадам Монье, поэтому вы не можете распоряжаться всем имуществом...

– Но почему, ведь оно мое?

Виктор начал терпеливо объяснять правила наследования, впрочем, малоубедительные для его клиентки. Он знал мадам Монье уже очень давно, она была учительницей истории у них в коллеже, и его не покидало ощущение, что она все еще воспринимает его как мальчишку. Понадобилось еще около четверти часа разговора, прежде чем он избавился от старой дамы, посмеиваясь над ее упорным желанием завещать все своему садовнику. Ее дети никогда не приезжали к ней, и в какой-то мере они заслуживали того неприятного сюрприза, который их ожидал.

Он рассеянно заглянул в свой ежедневник и спустился в холл. Его секретарша почти скрылась за грудой папок, наваленных на столе.

– Это что еще такое?

– Ваш брат заставил стажера разбирать архивы,– она с понимающей улыбкой.

У Максима была мания наводить порядок, и, должно быть, он задумал новую систему классификации. Подвал конторы был оборудован металлическими стеллажами, на которых размещались тысячи дел. Разложенные по коробкам, в полном порядке лежали многочисленные жизни, составляющие историю целого региона. В коробках покоились три поколения семейных тайн: отвергнутые дарения и спорная собственность, сомнительное родство и признанные отцами незаконные дети, брачные контракты и оплата посмертных счетов.

– У вас есть сегодняшние биржевые сводки?

Пока секретарша стучала по клавишам, чтобы выйти в Интернет, Виктор напрасно рылся в карманах – он бросил курить, когда родился Тома, и сигарет у него не было. Он протянул руку к затерявшейся среди телефонных аппаратов пачке.

– Можно?

– Вы не должны, но, пожалуйста, возьмите.

Первая затяжка показалась ему чудовищной, но вторая просто восхитительной. Он взял выползший из принтера листок и пошел с ним к себе в кабинет, зажав сигарету в зубах. Он собирался поразмыслить над просьбой о размещении капитала, с которой к нему обратился один из его крупных клиентов, и цифры, в общем, его не разочаровали. Однако стоило ему сесть за стол, как индексы котировок показались ему смертельно скучными. Его взгляд обратился к телефону. Он сопротивлялся искушению позвонить Лоре. Последний раз, когда он решился на это, он нарвался на Нильса и повесил трубку, не сказав ни слова. Надо было послать Лоре денег, он точно знал, что на ее счету совсем немного. Куда она их потратит? Купит дорогое белье, от которого Нильс сходил с ума? Пристрастия младшего брата были ему хорошо знакомы, когда они были моложе, они обсуждали во время «мальчишеских» разговоров и этот вопрос.

Виктор со злостью раздавил окурок в серебряной чашечке, совершенно не предназначенной для этого. Если дело пойдет так и дальше, он просто сойдет с ума. Лора ушла от него, потому что она его больше не любит. Не должен ли он принять эту реальность, вместо того чтобы пылать безумной ревностью, представляя ее в объятиях брата?

– Если ты закончил, то мы можем ехать,– прозвучал в интерфоне голос Макса.

Радуясь, что можно отвлечься, он без сожаления бросил колонки цифр и пошел во двор. Макс со свойственным ему тактом делал все, что в его силах, чтобы помочь ему, вплоть до того, что пожертвовал собственным обедом ради поездки в Рок.

– Возьмем мою машину,– решил Виктор.– На обратном пути куплю тебе гамбургер, обещаю!

Они выехали из Сарлата в направлении поместья. От Круа-д'Алона дорога стала узкой, извилистой. Она петляла меж холмов, поросших каштанами.

– Ты хорошо помнишь эти места? – спросил Макс, не отрывая глаз от окна.

– Пожалуй, да!

После того как они покинули Рок, иногда они проводили там каникулы. К сожалению, мать чувствовала себя в поместье ужасно и никогда не соглашалась оставаться в Роке надолго. Когда они были юношами, с благословения отца они устраивали там вечеринки. Но когда они начали работать в конторе, а позже приобрели статус женатых мужчин, эти развлечения потеряли для них интерес.