Залог любви - Пола Хейтон

— Что вы сегодня ели?

Одри выпрямилась в кресле.

— Мне уже гораздо лучше.

— Не думаю. Вы все еще очень бледны. Вы не перегружаете себя? А витамины принимаете? Сколько часов в сутки вы спите?

Одри вскинула брови.

— Что за допрос? Вы, кажется, не врач, мистер Андервуд.

— Извините, — отступил Ричард. Он еще раз внимательно посмотрел на ее бледное усталое лицо. А что, если Одри упадет в обморок, когда встанет с кресла? Ричард посмотрел на часы — рабочий день закончился. — Я провожу вас до машины, когда вы немного придете в себя.

Одри покачала головой.

— Я езжу на метро.

— Тогда я отвезу вас домой на своей машине.

— Ричард, вы очень любезны, — Одри допила воду и, потянувшись, поставила стакан на край стола, — но мне уже гораздо лучше и, уверяю вас, я в состоянии самостоятельно добраться до дома.

— Одри, — терпеливо сказал Ричард, — вы только что едва не упали в обморок. Вы беременны, устали, наверное, голодны. Вам нельзя сейчас ехать на метро или на автобусе — вам снова может стать плохо. В вашем положении…

Одри упрямо сжала губы.

— Мне не нужен опекун.

Ричард закатил глаза.

— Одри, поймите, из-за своего упрямства вы рискуете не только своим здоровьем, но и своим ребенком.

Глаза Одри расширились, и она поспешно схватилась за свой живот, словно защищая свое еще не родившееся дитя.

— Запрещенный прием, — пробормотала она, осуждающе глядя на Ричарда.

Он пожал плечами и улыбнулся.

Одри нахмурилась, раздумывая.

— Ну хорошо, — сказала она наконец. — Вы, наверное, правы. К тому же в метро в этот час полно народу.

— А у меня в машине просторно и спинку сиденья можно откинуть, — в тон ей подхватил Ричард. — Ну же, соглашайтесь!

Одри подумала еще мгновение, затем строго подняла вверх маленький пальчик с безупречным маникюром.

— Хорошо, — сказала она важно. — Не подумайте только, что я не могу сама о себе позаботиться. Меня вовсе не нужно опекать. Но, так и быть, вы выиграли — в этот раз.

Пряча улыбку, Ричард открыл перед Одри дверь. «В этот раз»! Неужели она еще не поняла, что он выигрывает всегда?

Марион Шелли с довольной улыбкой наблюдала, как из ее кабинета вышла Одри Маллиган в сопровождении Ричарда Андервуда. Все складывалось как нельзя лучше — Ричард как раз тот человек, который, как никто, сможет позаботиться о бедняжке Одри. Если кто-то и способен выцарапать у этого мерзавца — бывшего дружка Одри — пособие на ребенка, так это Ричард. У него бульдожья хватка.

Когда за ними закрылась дверь приемной, Марион повернулась и встретилась с внимательным взглядом Маргарет. Конечно, Марион была дочерью президента банка, а Маргарет всего лишь ее секретарем, но они дружили еще со школы и поверяли друг другу все свои секреты. Недавно они придумали себе небольшое развлечение — решили заняться сватовством и переженить всех холостых сотрудников «Лондон Юнион». Это было очень увлекательное занятие, и, пожалуй, процесс занимал подруг больше, чем результат. Собственно, результат пока был единичным, они успели сосватать только одну пару.

— Ты читала этот роман? — спросила Маргарет, доставая из ящика стола один из любовных романов, которые читала запоем. — Такая романтичная история! Как у Дэнниса с Мойрой!

— Мы неплохо потрудились, не так ли? — мрачно спросила Марион.

Вся эта затея со сватовством раздражала ее, но в случае с Дэннисом и Мойрой, надо признать, все сложилось очень удачно. Им с Маргарет удалось сделать так, что Дэннис Ридли, вечно занятый и не замечающий вокруг себя никого и ничего, кроме работы, вдруг без памяти влюбился в свою очаровательную секретаршу Мойру и сделал ей предложение. Сейчас эти двое были абсолютно счастливы и собирались в ближайшем будущем внести посильный вклад в улучшение демографической ситуации в стране.

— Ну, с ними было легко, — улыбнулась Маргарет. — Иногда людей просто надо немного подтолкнуть друг к другу. Ну что, — весело продолжила она, — за кого из наших холостяков примемся теперь? Как насчет Ричарда Андервуда? — И она хитро подмигнула Марион.

— Ричарда? — удивленно переспросила та. — А, ты имеешь в виду — с Одри Маллиган? Мне не приходило это в голову. Когда я застала Одри плачущей в каморке уборщицы и она рассказала, в чем дело, у меня едва сердце от жалости не разорвалось. Когда я вызвала Ричарда, мне и в голову не приходило ничего такого… Нет, Маргарет, — с сомнением протянула Марион. — Я не думаю, что здесь что-нибудь получится. Одри сейчас просто нужна помощь Ричарда.

Маргарет подперла ладонью подбородок и хитро взглянула на подругу.

— Слушай, милая, а давай выдадим замуж тебя? Думаю, твой отец будет несказанно рад. Он мечтает видеть тебя счастливой.

— Ну да, а еще он мечтает о внуках, — подхватила Марион.

— А что плохого в детях?

— Ничего плохого, наоборот, дети и семья — это прекрасно. Но не сейчас, понимаешь, Маргарет? Я всю себя отдаю работе. Моя задача на сегодняшний день — доказать отцу, что я справляюсь с делами банка, что он может на меня положиться. Я знаю, что папа любит меня, даже слишком. По его мнению, каждая женщина счастлива только тогда, когда она замужем и у нее есть дети. Может быть, когда-нибудь, через несколько лет, у меня все это тоже будет, но сейчас для меня важна карьера. Так что давай-ка, Маргарет, осчастливим кого-нибудь другого.

Маргарет вынула из ящика стола папку, и подруги принялись изучать список сотрудников.

Одри вышла вслед за Ричардом из здания банка, и они направились к автостоянке. Хотя Ричард старался идти помедленнее, Одри все равно едва поспевала за ним. День закончился не так уж и плохо благодаря Ричарду Андервуду. Одри стало гораздо легче оттого, что кто-то взял на себя часть ее проблем. Ричард казался Одри человеком профессиональным, обязательным и очень порядочным.

— А вот и моя машина. — Ричард выудил из кармана пиджака ключи.

Разумеется, Ричард Андервуд ездил на дорогой машине. Не «бентли», конечно, — Одри грустно усмехнулась, вспомнив запросы Тедди, но достаточно представительная. Одри никогда не смогла бы себе позволить купить такую, даже если бы во всем себе отказывала.

Ричард открыл заднюю дверцу и помог Одри усесться, а затем с негромким хлопком закрыл дверцу. Одри вздохнула — Тедди практически никогда не помогал ей садиться и выходить из машины, а если и делал это, то так небрежно, что умудрялся прищемить ей подол платья, а то и руку, и после этого целый час ворчал о равноправии мужчин и женщин: помочь женщине, дескать, это значит унизить ее. Одри не понимала, что унизительного может быть в простом знаке внимания мужчины к женщине, но возражать не решалась.