Дочь Клодины - Розалинда Лейкер

Монахини всегда разрешали ей навещать могилу отца, и Люси периодически приходила с цветами, клала их на могилку и разговаривала с ним. Однажды с сестрой Эллис они подошли к высоким воротам дома, находящегося недалеко от монастыря, в котором жил отец Люси. Она смотрела на дом и представляла папу, сидящего на веранде и греющегося на солнышке, смотрящего на море и на проплывающие мимо лодки или улыбающегося ее маме, которая подсаживалась к нему, и вместе они вслух читали письма, недавно пришедшие из Англии. После смерти отца дом продали, и люди, купившие его, не проявляли ни малейшего интереса к монастырю, поэтому у Люси больше не было возможности близко подходить к дому. Она могла только издалека на него смотреть.

Однажды, когда Люси пошла на церковное кладбище, синьор Стефано и заметил девушку. Его особняк, который находился по-соседству с монастырем, был похож на роскошный дворец с прилегающей к нему обширной территорией. Люси не могла представить, войдя в него впервые после свадьбы, что однажды старший сын ее мужа будет угрожать ей тем, что закроет ее пол замок в этом месте, а после похорон Стефано обесчестит, ведь до того момента она была девственницей, потому что Стефано никогда и пальцем ее не тронул.

— Вы в порядке, синьора? Я взяла нюхательную соль на случай, если она вам понадобится.

Алина сидела на противоположном сиденье в экипаже, при тусклом свете было видно, что она переживала за свою хозяйку и хотела ей чем-нибудь помочь.

— Спасибо. Я в порядке.

— Вы не хотите поспать немного?

Люси кивнула, и Алина пододвинула подушечки под ее голову и накрыла ее мягким дорожным пледом, как только Люси сняла туфли и вытянула ноги на мягком, обшитом кожей сиденье. От безграничной усталости ее глаза сразу же закрылись. Она не знала, удастся ли ей заснуть, но очень этого хотела, потому что каждая минута забвения сокращала путешествие и быстрее приближала ее к дому.

Если бы это было возможно, она ехала бы ночь и день без остановок, но с ней были слуги и лошади, которым нужен был отдых, и с ночными остановками понадобилось несколько дней, чтобы экипаж преодолел горы, холмы, а затем подъехал к порту Генуи. Экипаж мчался по мостовой, колеса громыхали по улицам, таким узким, что пешеходам приходилось отпрыгивать в сторону, чтобы пропустить транспорт. Люси проезжала мимо домов, построенных из черного и белого мрамора, и наконец-то экипаж въехал на пристань. Там Люси узнала, что корабль, плывущий в Англию, отправляется сегодня вечером, и, перед тем как она и слуги поднялись на борт судна, лошади были отведены в конюшню, располагающуюся на нижней палубе, экипаж крепко привязали и закрыли в кормовой части корабля под охраной моряков.

Каюты, предназначенные для пассажиров, были комфортабельные и хорошо оборудованные, море было спокойным, но сильный ветер колыхал паруса и заставлял корабль плыть быстрее, и Люси с огромным нетерпением ждала, когда же ее путешествие наконец закончится. Она стояла, облокотившись на перила, когда на горизонте сквозь туман начали прорисовываться очертания Англии, и зарыдала от радости, понимая, что вот-вот и она окажется дома.

В то время как экипаж проезжал последние мили, разделяющие Лондон и Истхэмптон, Люси выглянула из окошка и с любопытством смотрела по сторонам, не обращая внимания на пасмурную холодную погоду. Ей было интересно, в каком направлении нужно ехать, чтобы добраться до местечка под названием Гранж, в котором находился дом, где жили ее родители. Она надеялась увидеть на дороге указатель, но, проехав мимо нескольких особняков, она так и не нашла дома с табличкой — особняк Лионела Атвуда. Но, по крайней мере, она представляла себе образ деревни, в которой вырос ее отец. Как только пересекли границу и проехали торговый городок иол названием Маррелтон, они очутились на богатой земле Даунс, расположенной на юге-востоке Англии, покрытой густым лесом и холмами. Несмотря на процветание землевладельцев, здесь бросалась в глаза и крайняя бедность. Люди, которых богачи нанимали для работы на полях, жили в убогих хибарках, похожих на сараи, и скромных домиках и еще не умерли с голода только благодаря небольшим клочкам земли, на которых выращивали самое необходимое. А те, у которых не было своей земли, питались объедками. Многие жители голодали, от этого выглядели очень худыми, на них было страшно и жалко смотреть, дети бегали босые, одетые в лохмотья.

Когда окраины Истхэмптона исчезли из виду, Люси стало казаться, что самые бедные люди могли бы лучше жить и одеваться, она предполагала, что в том районе всегда находилась работа, которую можно было выполнять и достаточно зарабатывать. Почти сразу же экипаж попал в местность, застроенную огромными домами, обнесенными изгородями и окруженными садами с бесчисленным количеством деревьев. Когда они выехали на главную дорогу, она заметила, что экипаж оказался в центре курорта. Впереди девушка увидела дом необычайной красоты, он стоял на холме, возвышаясь на просторном участке парка, окруженного каменным забором, сбоку располагались уютные террасы, от которых простирались широкие улочки и аллеи для прогулок, ведущие к берегу моря.

В то время как Люси пыталась все рассмотреть, прохожие заметили их экипаж. Они останавливались, чтобы полюбоваться каретой, и люди, сидящие в других экипажах или скачущие верхом на лошадях, оглядывались, изумленные и удивленные такой красотой. Карета Люси произвела небольшую сенсацию в Лондоне, в городе, который она посетила, чтобы посмотреть столицу своей родины и положить свои скромные накопления в банк, которому доверял ее отец. В банке ее очень вежливо обслужили и любезно разговаривали, так, будто в ее распоряжении было огромное наследство, а не маленькая сумма. Отель, в котором она остановилась, забронировал для нее место в «Отеле Уорвик», находящемся в Истхэмптоне. Также Люси информировали о том, что вид из окна гостиницы выходит на берег моря, бродить по которому одно удовольствие, а номер оборудован комфортабельной и удобной мебелью. Если бы она приехала в Англию в пик летнего сезона, когда прибрежный курорт полон отдыхающих, ей вряд ли удалось бы найти свободные апартаменты с дополнительными комнатами для горничной и шестерых слуг, но так как было только начало года, множество, комнат оставались свободными. Люси сама могла показать форейторам, как добраться до «Отеля Уорвик», потому что ей все подробно рассказали.

Среди людей, которые уставились на прибывшую роскошную итальянскую карету, оказалось трое молодых мужчин, судя по их виду, дерзких и самоуверенных, что было следствием их богатства, хорошего элитного образования и солидной материальной поддержки со стороны родителей. Они были одеты в шинели, двое держали в руках широкополые коричневые шляпы, а на голове у третьего красовалась черная шляпа цилиндрической формы, которая еще больше подчеркивала его и без того немалый вес. Они переходили дорогу, выходя из джентльменского клуба, в котором вместе пообедали, и сейчас стояли на обочине, удивленно провожая взглядом проезжающую мимо роскошно украшенную карету. Окружающий пейзаж был погружен в мягкие спокойные краски, почти уже голые деревья, растущие вдоль дороги, блестели в солнечных лучах, освеженные недавно прошедшим теплым дождем, очень необычно было смотреть на изобилие позолоты на улицах, усыпанных желтыми и оранжево-красными листочками. Посреди таких красок карета темно-синего цвета, ее быстро движущиеся колеса, богато украшенные лошади смотрелись великолепно. Более того, цвет смуглой кожи форейторов сильно выделялся и привлекал внимание, их обшитые лентами и тесьмой костюмы колыхались от ветра, дующего с моря.