Пророчество - Василий Горъ

– Прошу прощения, а у вас есть талантливые ученики, Марк Иванович? Я бы мог, естественно, посмотрев на них, предложить им высокооплачиваемую работу…

– Ученик у меня один. Мой внук. Он студент. Учится на дневном… – гордо расправив широченные плечи, ответил Марк Иванович. – Я не знаю, как у него со свободным временем, но по сравнению с этими клоунами он просто мастер.

– Извините, а каким видом боевых искусств он у вас занимается? – поинтересовался внимательно прислушивающийся к разговору Приходько.

– Трудно сказать! – хмыкнул старик, попытавшись представить себе, на что похоже то, чему он учит мальчика. – Что-то вроде помеси годзюрю, кэмпо, кобудо и кэндо.

– Это контактный стиль? Он не боится бить в полную силу? – поморщился Кириллов, явно незнакомый с перечисленными стилями и не желающий вникать в тонкости и особенности каждого по отдельности или всех их вместе.

– Не боится. Ни бить, ни рубить, ни колоть… – От холодной, даже чересчур, улыбки обоим его собеседникам стало порядком не по себе… Чтобы заполнить неловкую паузу, Михаил Вениаминович глянул в сторону сцены, где на смену закончившим выступление бойцам выбежала новая пара, и поинтересовался:

– А как вам вот эти двое?

– Тот, что поздоровее – слишком тяжел. Много качается, мало двигается… Будет пытаться задавить массой… Второй – откровенно слабее, но бывший боксер, что-то вроде КМС – а значит, чувствует ринг и не даст загнать себя в угол… Нокаута не ждите – будет дурацкая беготня и бестолковые взаимные попытки хоть что-нибудь сделать!

– Вы это увидели за те несколько секунд, что прошли с начала боя, или вы их знаете? – поинтересовался Приходько.

– В первый раз вижу!

– Ладно, посмотрим… – удивленно сказал Кириллов, откидываясь в плетеном кресле…

Бой прошел, как и предсказывал Тимофеев, под знаком «беглеца» – мелкий носился по рингу, как бабочка, жаля своего противника легкими и неакцентированными ударами рук, лишь иногда по необходимости изображая удары ногами. Толку эта тактика не приносила, как и все попытки здоровяка поймать своего оппонента на лоу-кик – удар голенью по бедру – или на тяжелый, но довольно медленный крюк в голову. И почему рефери отдал победу именно ему, не поняла ни публика, ни сами участники: перевес в одно очко можно было присуждать и тому, и другому спортсмену…

После окончания боя Кириллов с гораздо большим интересом поглядел на соседа, вытащил из кармана визитку, протянул ее доедающему десерт Деду и с уважением в голосе произнес:

– Здесь мои мобильные и офисные телефоны. Перезвоните мне, как сможете, скажем, завтра! Приведите парня ко мне, я на него посмотрю и… подумаю, что бы я мог ему предложить…

– А у вас в офисе есть возможность проверить его бойцовские качества? – изумленно посмотрев на собеседника, хмыкнул Мерион.

– Н-нет! Я хотел просто на него глянуть…

– А смысл? Он же не фотомодель! На мой взгляд, какой-нибудь экзамен был бы для вас нагляднее…

– Серьезный экзамен? – недобро нахмурился Кириллов, несколько выведенный из себя таким пренебрежением к его мнению.

– Естественно! Он у меня не девочка, знает цену крови… И работа за копейки ему тоже не нужна – поверьте, мы не нуждаемся в деньгах… Так что любой уровень сложности, по вашему выбору!

– Что ж, как скажете! – хмыкнул Михаил Вениаминович, приподняв брови, глянул на своего подчиненного, бросил на стол две стодолларовые бумажки, убрал во внутренний карман пиджака бумажник и встал. – Приятно было познакомиться. Мы подумаем насчет экзамена и, когда вы нам перезвоните, сообщим, в чем он будет заключаться… Вы не против?

– Что вы! – спокойно улыбнулся Дед и, тоже встав, пожал протянутую ему руку. – Я тоже рад знакомству. До встречи, Михаил Вениаминович! До встречи, Семен Игоревич!

– До свидания! – потирая сплющенную, словно тисками, руку, Приходько направился в сторону выхода вслед за своим шефом, стараясь успеть к двери пораньше, чтобы отворить ее перед начальством…

…Теплое весеннее солнышко приятно согревало спину. Руки, стертые о камень стен обители в кровь, неприятно ныли. Предплечья, вздувшиеся от перенапряжения, готовы были разорвать ремешки тяжеленных боевых наручей. Но улыбка то и дело возникала на моем лице последние минут десять, – с тех пор, как я обогнул дозорную башню и лез по последней стене Обители. Я успевал! Первый раз в жизни! Значит, сегодня наставник Мерион разрешит мне провести тренировочный бой с самим Самиром по прозвищу Каменный Цветок! Бой, о котором я мечтал весь последний год, с тех пор как этот боец постучал в наши ворота и навсегда затворил за собой дверь в окружающий мир. Легкость, с какой этот великан двигался по тренировочной площадке, работая двумя огромными палашами, то атакуя, то защищаясь от невидимого противника, просто поражала. Глядя на него, я не мог поверить, что ему уже пятьдесят два года и что он готовится к своему Последнему Бою! Казалось невероятным, что это – уставший от жизни старик. Однако факты – упрямая вещь, и я, заранее жалея о его уходе из жизни, мечтал хоть о самых мелких крупицах Знания из его рук.

Последние метры по стене я почти пролетел и соскочил к ногам Мериона Длинной Руки задолго до того, как в песочных часах, стоящих перед ним, упала последняя песчинка. Увернувшись от традиционного подзатыльника, я вытянулся перед ним в струнку и замер.

– Что ж, оболтус, сегодня ты, как ни странно, не грохнулся со стены, не тащился по ней, как одноногий таракан, и не обнимал дозорную башню подобно пылкому любовнику. Значит, можешь бежать к Самиру. Времени у тебя два часа. Правда, тебе стоит еще немного размяться, чтобы не ударить лицом в грязь! – Длинная Рука ухмыльнулся и продолжил: – Сбегай до водопада и обратно. Не забудь захватить обратно Госпожу Этель!

Я оторопел и тут же пропустил очередной подзатыльник, отправивший меня в короткий полет: дело в том, что пробежка к водопаду и обратно обычно занимала у меня около часа, а если вспомнить о Госпоже… Впрочем, время останется все равно. Поэтому я вскочил на ноги, поклонился Наставнику и понесся вверх по тропе, забыв даже снять поножи и наручи.

Уворачиваясь от бегущих навстречу мне адептов Обители Последнего Пути, и особенно от их «шутливых» ударов, каждый из которых сшиб бы меня с тропы, я добежал до водопада и обмер: Госпожа Этель, бревно весом со взрослого мужчину, которое я каждое утро таскал то туда, то обратно, дожидалось меня не на привычном месте на берегу речки, а ехидно улыбалось нарисованной кем-то рожей на самом верху Клыка – скалы, с которой извергался радужный водяной поток! Не так высоко, как могло бы быть, но если Этель сбросить вниз в воду, то придется тащить ее мокрую, и мне явно мало не покажется. А если спускать на себе, то я не успею. Впрочем, пока я думал, руки и ноги, и так натруженные утренним лазанием, уже несли меня вверх. Искать зацепки и точки опоры на обыкновенной скале было гораздо легче, чем между плотно пригнанными блоками стен. Кроме того, в детстве Мерион начал гонять меня именно здесь…