Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - Роланд Хантфорд

Люди, знавшие Амундсена ребенком, вспоминали, как его мать с благоговением говорила: «Он последний из викингов». Выше шести футов ростом, красивый, с пронзительно-голубыми глазами, он действительно походил на них. Огромный римский нос только добавлял его облику властности и сходства с хищной птицей, что отражало одну из сторон духа викингов.

Руаль Энгебрет Гравнинг Амундсен – таково его полное имя – родился 16 июля 1872 года в семье норвежских моряков и судовладельцев. Его предки, Энгебрет и Гравнинг, почитались особенно высоко. В те времена кланового общества они являлись неформальной аристократией.

Родиной Амундсенов был Хвалер – группа островов в устье фьорда Христиания. Хвалер – типичный норвежский архипелаг: отполированный ветрами и осадками гранит, силуэт необычно усеченной формы, словно горы утонули в море. Это суровая страна, потрепанная бурями, покрытая льдом. На протяжении столетий она являлась настоящим домом для рыбаков и моряков. Люди в тех местах – под стать природе – нация индивидуалистов, со своими собственными стандартами поведения.

Первое упоминание фамилии Амундсен появилось в XVIII веке, когда она образовалась от имени прадедушки исследователя Амунда Олсена Утгарда. Это было обычным способом выделить одну из ветвей большого рода. Так случалось, когда кто-то, достаточно гордый, успешный или имевший сильный характер, считал, что должен оставить отпечаток своей личности на тех, кто придет за ним.

К тому времени, когда вырос сын Амунда (и дед Руаля) Оле Амундсен, это была семья отличных мореходов и достаточно богатых по меркам островов судовладельцев. Оле Амундсен стал отцом двенадцати детей, пятеро из которых были мальчиками. Все сыновья выходили в море – и все оказались капитанами, судовладельцами и состоятельными людьми. Четвертым сыном и девятым ребенком в семье стал Йенс Энгебрет Амундсен, отец путешественника.

Начало XIX века считалось временем бедности и желаний. В Норвегии тогда почти совсем отсутствовала промышленность, а возможность зарабатывать на жизнь сводилась к нулю. В избытке были лишь лес да рыба. Приобретение предметов первой необходимости зависело от способностей судовладельцев экспортировать древесину и закупать товары за границей, поэтому страна сильно страдала от британской блокады во время Наполеоновских войн. К тому времени, когда в 1853 году Йенс Энгебрет стал капитаном, Британия отменила «Закон о мореплавании», который покровительствовал перевозке британских грузов британскими судами. Эта мера, как и снятие других аналогичных барьеров, изменила судьбу Норвегии. Норвежские судовладельцы брались за работу, которую другие с презрением отвергали, став своего рода морскими мусорщиками мира. Они показали отличный пример предприимчивости и инициативы – и в скором времени достигли высокого положения, непропорционального населению и размеру своей страны.

Йенс Энгебрет был ярким представителем этого племени. В 1854 году они с партнером по цене лома купили остов сгоревшего зверобойного судна. У партнера имелась небольшая верфь, на которой корабль, словно феникс, восстановили из пепла. Так его и окрестили – «Феникс».

Затем грянула Крымская война. Йенс Энгебрет, теперь капитан и совладелец «Феникса», услышал о сказочных деньгах, которые можно заработать на противостоянии британцев и французов с русскими, – и отправился к берегам Черного моря. Там накануне севастопольской битвы «Феникс» использовался для размещения офицеров британской армии. А потом до конца войны возил союзникам зерно и солому. Этой прибылью, полученной за счет нейтралитета страны в военное время, Йенс Энгебрет заложил основу своего состояния.

Женился он поздно. Ему было сорок два, когда он познакомился с Ханной Хенрикке Густавой Салквист, дочерью сборщика налогов. Много странствовавший Йенс Энгебрет, капитан и судовладелец, славился заграничными манерами. В Норвегии того времени с уважением относились ко всему иностранному, считая это проявлением культуры. Высокий и представительный капитан произвел на госпожу Салквист сильное впечатление. Кроме того, к моменту их знакомства в 1862 году Йенс Энгебрет уже был состоятельным человеком. В следующем году они поженились.

Они поселились не на островах Хвалер, а на материке, в поместье Хвидстен, купленном братьями Амундсен за несколько лет до этого. Поместье находилось недалеко от Сарпсборга, одного из главных морских портов Норвегии.

К этому моменту Йенс Энгебрет вместе с братьями основал собственную компанию, которая занялась морскими грузоперевозками и со временем стала крупнейшей в этой части страны. Но, несмотря на богатство, Йенс Энгебрет, следуя норвежским обычаям того времени, по-прежнему выходил в море, и Густава иногда сопровождала его. Их старший сын Йенс Уле Антонио (его звали Тони) родился в Китае, а остальные дети, все мальчики, – в Томта, доме Йенса Энгебрета в Хвидстене. Второй сын, Густав Салквист, появился на свет в июне 1858 года, а третий, Леон Генри Бенхам, – в сентябре 1870 года.

К концу июля 1872 года Аманда, племянница Йенса Энгебрета, написала своему отцу: «Длинного Джона нет, он в Лондоне… а 16-го тетя Густава родила еще одного сына. Эта женщина крепка и весела, как всегда, и уже на шестой день опять начала работать».

Легкомысленное объявление Аманды о рождении Руаля маскирует то напряжение, которое возникло в семействе Амундсенов. Отсутствовать дома, когда твои дети приходят в мир, – таков, без сомнения, удел всех мореплавателей. Но после девяти лет брака Густава чувствовала, что так и не стала настоящей женой моряка. Ей было не по себе среди просоленных шкиперов торговых судов, составлявших общество Сарпсборга. Будучи дочерью государственного служащего, она придумала прекрасный способ облегчить свою долю. Спустя три месяца после рождения Руаля Йенс Энгебрет без энтузиазма согласился с ее предложением, и Амундсены переехали в Христианию. Так называлась в те времена нынешняя столица страны Осло. Город получил это имя в честь датского короля Кристиана IV, основательно перестроившего его в XVII веке. Оно стало постоянным напоминанием о том, что Норвегия не являлась независимой страной и ею управляли иностранцы. Старое название столице вернули только в ХХ веке в качестве символа восстановленного суверенитета.

Амундсен появился на свет в период надежд и ожиданий. Несмотря на то что Норвегией четыреста лет владели датчане, а в XIX веке она оказалась под властью шведов, страну нельзя было назвать застойным болотом. Ее охватило активное национальное движение. Именно там европейский– национализм– расцвел раньше всего. Она первой получила независимость после победы над Наполеоном. Итог был впечатляющим: не прошло и ста лет, как Норвегия из находившейся в тени могущественных соседей бедной страны превратилась в современное индустриальное государство.

Однако промышленность по-прежнему занимала скромное место в экономике страны. В Норвегии всегда правила ее величество Природа. В течение веков положение человека здесь было неустойчивым. На то существуют веские причины. Три четверти территории страны занимают горы. Там, где море затопило глубочайшие долины, раскинулись знаменитые фьорды. Этот потрясающе красивый ландшафт с резкими контрастами дополняется суровым климатом. Здесь человек даже в городе никогда не забывает о силе Природы. И все это наложило свой отпечаток на национальный характер.