Лоханка - Сергей Калашников

Тут я возьми и ляпни:

— Здесь бы электросваркой…

— А где мы сварщика возьмём? — взбеленился наш бригадир дядя Вася Маркелов.

— А что, разве в мастерских есть аппарат? — вот как-то так меня стрельнуло в этот момент, потому что не об отсутствии трансформатора речь зашла, а о специалисте.

— Есть, — говорит, — техника. Да вот работать с ней никто не умеет. Послали мы человека на учёбу, а только не вернулся он — его на тамошний завод направили по комсомольской линии.

— Да чего тут уметь, — отвечаю. — Было бы чем, а сделать — не проблема.

Мигом притащили со склада здоровенный металлический ящик с торчащей через стенку эбонитовой рукоятью. Ну, с проводами уже мне самому пришлось возиться, электроды разыскивать, маску — всё имелось, но лежало под замком в добротном сарае. А через часок-другой я в лучшем виде обеспечил герметичность всех лоханок.

Нет, я не сварщик, если говорить всерьёз. Но умею маленько — каких только навыков не нахватаешься, когда занимаешься ремонтом автомобилей!

* * *

Вообще-то в моём положении сидеть нужно тихо и не привлекать к себе внимания. То есть — ходить на работу, копаться на огороде да рыбку ловить. В крайнем случае можно запереть дверь, занавесить окна и поиграть в игры на планшетнике — есть у меня с собой несколько особенно полюбившихся бродилок-стрелялок. Или почитать — книжек тоже накачано прилично. Вообще-то этот девайс я прикупил для работы — тут у меня каталоги запчастей, адреса поставщиков, записи, справочные материалы по некоторым хитрым приемчикам насчёт восстановления деталей после износа, рецепты нескольких мастик… да много чего накопилось за годы работы и так называемого технического творчества.

Я ведь из школы сразу пошел в ПТУ, а там и на работу устроился. В армии меня не шибко гоняли в поля да на стрельбища — держали при парке в ремонтном подразделении и грузили той самой работой, к которой душа лежит. Потом ещё предлагали заключить контракт, но мне поднадоели все эти монстры… я про танки, самоходки и тягачи вместе с бронетранспортёрами. В общем, вернулся к Лексусам, Фордам и Ниссанам. Заработка хватало, тем более, что обзаводиться семьёй я не спешил. Как-то не нуждался в этом. А уж выбраться на рыбалку тогда, когда пожелаю и в интересное мне место — никогда себе в этом не отказывал.

Всё-то было хорошо… ну да и здесь я также хотел жить мирно и праведно, никого не беспокоя и радуясь предсказуемости бытия. Но ситуация начала меняться. И всё из-за этих лоханок. Меня сразу назначили сварщиком, и сарай с причиндалами для этой работы тут же сделался «моим». Подчинялся я теперь прямо начальнику мастерских и, в основном, занимался теми самыми лоханями — сваривал их без всякой клёпки, потому что других работ нашим клепальщикам на этот период выпало очень много. Так что пришлось мне закрывать брешь в производственных возможностях мастерских, потому что от заказа с важной стройки отказываться было политически близоруко. Это до моего сведения довели. И, да, лист привезли потоньше — тройку и четвёрку. И ещё — уголки. А то уж больно тяжелыми были наши первые изделия — почти на тонну вытягивали.

В одно из этих корыт размером два на четыре метра я и пристроил газосварочную аппаратуру, а таковая тоже тут оказалась припасена. Только ацетилен нынче не в баллонах — его нужно получать из карбида в специальной бочке. Ну и с кислородом постоянно случались перебои — его привозили издалека. Поэтому газом работали только в местах, куда не протянуто электричество — обычно на выезде. Вот для таких случаев я и использовал одну из лоханок в качестве понтона. Буксировали её куда нужно, ну а остальное уже за счёт длины шлангов. Всё-таки размер два на четыре метра — это довольно-таки приличное судёнышко для размещения в нём оборудования массой в сотню-другую килограммов.

Следующим шагом оказалась высказанная начальником мастерских мысль, поставить эту передвижку на колёса, чтобы не на катках катать её по берегу и не волоком тягать… хе-хе. Он у себя дома делал водопровод, а я по-соседски, помогал. И сварка для этого дела была ох, как не лишней. А мысль подкатить сварочное оборудование прямо к крыльцу почему-то его очень увлекла.

Колёса же для подобной махины, а только корпус тянул больше, чем на полтонны, были нужны немаленькие, уж никак не от телеги. От трактора Фордзон-Путиловец показались мне подходящими — я так начальнику и сказал.

Задние колёса, которые в диаметре около метра. Так снабженцы вскорости привезли откуда-то четыре штуки. Видно было, что не новые, может даже с окончательно сработавшихся машин, или где моторы угробили в хлам? Ну да в кузнице их чуток подправили, я подварил немного в сомнительных местах. А потом началось рождение ужасного угробища, в котором всё было не по уму, а по начальственному указанию. Спорить мне и в голову не пришло — до дома директора мастерских оно как-то доедет, а большего от этой колымаги и не требуется.

Первая же проблема возникла с осями. Обычная-то тележная, что делается, грубо говоря, из лома, коротка — тут нужно больше двух метров. А из арматурной стали, по общему приговору, делать негоже — мягкая она, эта сталь, и никакой закалкой этого не поправить. Никак не могли сыскать в имевшемся у нас сортаменте проката ничего подходящего. Вот тут-то и приволокли со станции Ахтуба, что от нашей Петропавловки сразу за железнодорожным мостом, какие-то огромные пружины. В кузнице их распрямили в пруток, который потом снова закалили. Длина вышла подходящая, только на мой взгляд тонковато оказалось. Хотя, да, хороший материал, прочный, упругий. А главное, точно входящий в один из размеров имевшихся у нас стальных труб.

Их, трубы эти, я и вварил, но не под днище, а поверх, выпустив концы сквозь борта так, чтобы не потерять герметичность корыта. Почему не снизу? Так чтобы, в случае чего можно было опять на катках это чудо передвигать потому, что на мой глаз, колёса должны были вскорости отвалиться. Токарный станок в мастерских имелся, так что переходные детали выточили и колёса на оси насадили. Практически с этого шага и началась эпопея сварочной передвижки, способной покорить сразу две стихии. Причём и то и другое делала она отвратительно.

На суше эту махину приходилось буксировать трактором, потому что для лошади подобный груз был великоват, особенно в горку, а собирать упряжку из четырёх или шести голов, как-то нынче уже и не принято. Все уже потихоньку начинают уповать на моторы — кое-какая техника в Петропавловке есть — бегают грузовички и трактор в порту то и дело что-то тянет на салазках.

Так вот — на моей телеге колёса были закреплены на неподвижных осях, отчего поворачивать в узких местах приходилось, переставляя один из концов экипажа малой подачей при помощи здоровенных ваг. Хотя по голой степи по дуге большого радиуса заворачивали без особых проблем. Ну и когда пошли дожди и дороги развезло — колёса намертво уходили в вязкую местную глину — грунтозацепы очень этому способствовали.

На плаву понтон более-менее держался, если был к чему-то причален или приткнут к берегу, но буксировать его предпочитали тихонько-тихонько, чтобы не захлестнуло поднятой тупым носом волной. Тем не менее, получившееся чудовище со мной в придачу активно использовалось и во Владимировке, и в солепогрузочном порту Петропавловки и на станции Ахтуба и даже на Баскунчаке, на солепромыслах. Не моего ума дело зачем наш директор частенько ссуживал нас с повозкой другим местным начальникам, но, похоже, корысть для него в этом была немалая аж до самого того момента, когда это порождение его мрачного гения не увязло во Владимировской грязи так, что ничем его выволочь не удавалось. Зима в этом году выдалась гнилая — земля размокла, пропитавшись влагой, и не захотела выпускать свою добычу.