Финита ля трагедия - Наталья Александрова

Павел Петрович хотел захлопнуть дверцу и тронуться за ней, но в дверцу кто-то вцепился и потянул на себя. Подняв глаза, Соколов ахнул: перед ним стояла Надежда Лебедева, жена старого друга.

– Надя, ты как здесь… ты чего… – растерянно проговорил он, все еще инстинктивно пытаясь закрыть дверь.

Однако Надежда протиснулась в машину, устроилась рядом с Павлом на переднем сиденье, перевела дух и сердито проговорила:

– Даже и не думай от меня отвязаться! Не для того я целый час вялилась тут на солнцепеке, уже как вобла стала! Меня скоро можно будет к пиву подавать! Живо рассказывай, кого ты заметил, что так подхватился!

Надежда была страшно зла на весь мир. Она явилась к ресторану «Цветок сливы» заранее, в половине первого, чтобы сориентироваться на местности. Окна в ресторане были завешаны бумажными картинками, что значительно осложняло наблюдение, так что в ресторан Надежда войти не рискнула, чтобы не пропустить машину Павла. Она купила подтаявшее с одного бока мороженое, потом бутылку тепловатой минеральной воды, съела мороженое, попила водички – Павел все не приезжал. Люди текли мимо нее нескончаемым потокм, некоторые заходили в «Цветок сливы», среди них было довольно много молодых женщин, но ни одна не подходила под описание Павла – очень стройная шатенка с не слишком короткой стрижкой. Подходящего мужчины тоже не было. Сегодня с утра стояла жуткая жара, но пришлось надеть удобную для слежки одежду, то есть брюки. В брюках же, хоть и легких, было жарко, и Надежда понемногу накалялась от жары и от злости. Потом она не выдержала и отошла в тень автобусной остановки. Оттуда было плохо видно, да еще пристал какой-то потный тип с бутылкой пива в руке. В такой парилке типа здорово развезло, и он никак не мог сообразить, куда ему ехать. В результате Надежда чуть не пропустила Пашину «девятку».

– Ну? – рыкнула она. – Говори живо!

– С какой стати? – возмутился Соколов. – Некогда мне с тобой разговоры разговаривать, мне нужно ехать вот за той машиной! – Он показал на удаляющуюся черную «БМВ». – А то они сейчас скроются, и тогда…

– Поезжай, – согласилась Надежда, – расскажешь по дороге!

– Да с какой стати… – начал Павел Петрович, выворачивая в левый ряд и устремляясь за черной машиной, но, непонятно почему, все же начал рассказывать о своем вчерашнем приключении. Надежда задавала вопросы исключительно по существу.

– И вот теперь у меня срывается поездка! – огорченно проговорил он в заключение, резко выворачивая руль. – Самолет во вторник, а у меня нет приглашения! Просить повторное – неудобно, да и не успеть: пока пришлют, пока оформят визу, будет уже поздно… а такая интересная конференция!

Надежда все это уже знала, но притворилась, что слышит в первый раз, – ей было стыдно признаться, что вчера она подслушивала на балконе.

– Да, в Париже сейчас, наверное, здорово… – мечтательно протянула она.

– Один доклад профессора Верже чего стоит! – вздохнул Павел Петрович. – Я давно мечтал с ней познакомиться!

– С ней? – переспросила Надежда. – Это что – женщина?

– Ну да, – Соколов пожал плечами. – Жаклин Верже, замечательный специалист по системам слежения…

– Паша, ты просто неисправим! – усмехнулась Надежда. – Впрочем, это не мое дело…

– Вот именно, – ехидно ответил Павел, – поскольку профессору Верже шестьдесят четыре года, она уже свой возраст не скрывает.

– Так или иначе, ее система слежения нам бы сейчас не помешала, а то я уже потеряла из виду ту черную машину!

– Она свернула на Киевскую, – пробормотал Павел Петрович, поворачивая следом.

– Девушки своей, я так понимаю, ты не видел, – начала Надежда, – а в той машине…

– Они схватили того мужика, что был с ней вчера! Просто запихнули в машину и увезли!

– Бандиты? – уточнила Надежда.

– А знаешь, как-то они на бандитов не похожи, – протянул Павел Петрович, – те здоровые такие, затылки бритые, цепи золотые, а эти все в черном…

– В такую жару? – поразилась Надежда.

– Вот именно. И с виду некрупные, один так и вообще маленького роста, рыжеватый такой…

– Это плохо, – заметила Надежда, – потому что раз крепкий и относительно молодой мужчина не сумел отбиться от двух мелковатых парней – стало быть, эти двое – профессионалы.

– Ох, Надя, чует мое сердце, что не побывать мне этим летом в Париже! – вздохнул Павел Петрович.

Надежда тоже уверилась, что дело тут непростое, но вслух сказала, чтобы Павел не отчаивался, а следил за машиной, мол, может, что и удастся выведать.

Они увидели, как в дальнем конце улицы черный автомобиль свернул с проезжей части и въехал в ворота. Павел Петрович подъехал туда же и остановился. Перед ним был опущенный шлагбаум и будка охранника.

В окошко выглянул заспанный хмурый мужик и недовольно проговорил:

– Пропуск!

За воротами виднелись складские корпуса, пандусы, заросшие травой подъездные пути. Черная машина мелькнула последний раз и скрылась за одноэтажным кирпичным зданием.

– Пропуск! – повторил охранник, багровея.

Павел Петрович принялся мямлить что-то невразумительное. Сзади подъехала длинная грузовая фура, ее водитель начал нетерпеливо сигналить.

– Или быстро предъявляй пропуск, или освобождай проезд! – рявкнул страж ворот.

Соколов вывернул руль, отъезжая в сторону.

– Ну вот, – протянул он, – последняя ниточка оборвалась!

– Паша, а какие бумаги в той папке, которую оставила у тебя вчерашняя девушка? – поинтересовалась Надежда. – Может быть, по ним можно выяснить ее координаты?

– Вот смотри, – Соколов остановил машину возле тротуара и протянул розовую папку, – какой-то список…

Надежда отстегнула кнопочку и вытряхнула единственный листок. На нем в колонку были отпечатаны несколько фамилий и адресов.

– Севрюгина Л. Б., – прочитала Надежда, – улица Сверхсрочников, дом семь, квартира двадцать восемь… Варенец О. Т., Фиолетовый бульвар, дом шестнадцать… Туманян А. А., поселок Веселое… и еще несколько фамилий, – Надежда пересчитала, – всего десять человек.

– Ну и что мне делать с этим списком? – растерянно проговорил Павел Петрович. – Приходить к людям и спрашивать – не знаете ли вы такую девушку… да меня в лучшем случае за дверь выставят, скажут: зачем этот старый хрыч девчонку разыскивает?

– Действительно, – проговорила Надежда Николаевна, проглядывая список по второму разу, – то есть ты, конечно, вовсе не старый хрыч, но вряд ли нам так что-то удастся разузнать… мы даже не знаем, о чем спрашивать людей. Что это за список? Кто такие эти люди?

– Может быть, сотрудники ее фирмы? – предположил Павел Петрович. – И одна из этих фамилий – ее? Например, Севрюгина…

– Может быть, – с сомнением протянула Надежда, – но только я почему-то сомневаюсь. Ты же сказал, что эта девушка бережно обращалась со своей папкой, как будто это что-то очень важное. Вряд ли она так носилась бы со списком собственных сослуживцев! Нет, здесь что-то более серьезное… нам нужно понять, что общего между этими людьми…