Укротитель принцесс - Леона Шелл

— Знаешь, Тори, все-таки хорошего игрока в покер из тебя не получится, ты совершенно не умеешь блефовать.

Он провел пальцем по ее обнаженному плечу, затем по всей руке до запястья. Кровь в венах Тори превратилась в раскаленную лаву. Ей вспомнилось, как они играли в покер на раздевание… выигрывал обычно Джош, но в конечном счете выигрывали оба. Однако, как бы ни были сладки воспоминания, Тори ждала работа. А уж тянуться душой и телом к человеку, который никогда не ночует под одной и той же крышей дольше недели, предпочитая мотаться по всему свету и повсюду разбивать женские сердца, было и вовсе бессмысленно.

— Джош, я приехала сюда не в игры играть.

Тори говорила тихо, но ее серьезный тон подействовал на Джоша. Он кивнул и поднял руки, словно признавая свое поражение:

— Ты права. Больше никаких игр.

Только когда он встал с кровати, Тори ощутила холод потери и поняла, что быть правой порой не так уж приятно. Она крепче сжала пальцами края одеяла, мысленно повторяя, что именно этого от Джоша и добивалась. Направляясь к двери, Джош остановился возле стола и посмотрел на бумаги, которые Тори там разложила.

— Можно взять их с собой? Почитаю, пока буду ждать тебя внизу…

— Неужели ты не можешь подождать пять минут?

Но Джош уже начал читать, да так увлекся, что проигнорировал реплику Тори. Взяв со стола папку, он продолжил путь, читая на ходу, и только рассеянно пробормотал:

— Тогда до скорого.

Наконец дверь номера закрылась за ним. Тори вздохнула с облегчением. Хотя Джош прихватил ее бумаги, по крайней мере, он ушел. Пока он сидел на ее кровати, ей было очень трудно бороться с искушением. Как, спрашивается, она сможет продержаться целую неделю в обществе Джоша и не упасть к нему в руки, как спелая груша?

Тори встала и взяла из чемодана самый строгий из своих деловых костюмов — к счастью, он почти не помялся. Костюм должен был сыграть роль доспехов, которые защитят ее от стрел обаяния Джоша. Потому что, как бы ее к нему ни влекло, Тори не собиралась поддаваться обаянию этого плейбоя. И это было вопросом не самолюбия, а жизни и смерти: если она снова сблизится с Джошем, то второго расставания — а оно неизбежно — просто не переживет.

Тори спустилась в вестибюль через пятнадцать минут после того, как Джош покинул ее номер. Судя по серому твидовому костюму, строгой прическе и сурово сжатым губам, Тори была на него страшно сердита. Джош попытался загладить вину. В качестве оливковой ветви он протянул Тори ее же папку и сказал:

— Блестящий план.

— А ты воришка.

Она выхватила у него папку и сунула под мышку.

Вот тебе и примирение, подумал Джош.

— Извини, Тори. Но ты оставила папку открытой, и, как только текст привлек мое внимание, я не смог остановиться.

— Тебе вообще не следовало заходить в мой номер, — проворчала Тори.

— Ты что, была бы рада, если бы я оставил тебя глохнуть от того грохота? Ладно, Тори, не дуйся. Пойдем лучше поедим жареной форели и ты посвятишь меня в свои планы.

Когда они вышли из отеля, гнев Тори потихоньку стал остывать. На улице шел снег, и она обрадовалась ему, как ребенок. Тори смилостивилась настолько, что даже позволила Джошу взять ее под руку: себе она объяснила это тем, что подошвы ее кожаных сапожек скользили на снегу.

Джош старался не думать о ногах Тори. Ему нужно было сосредоточиться на плане продвижения своей продукции на рынок. Поскольку его карьера профессионального лыжника закончилась, все надежды он возлагал на свою молодую фирму по производству лыж.

Когда речь зашла о деле, ради которого Тори и приехала, она, казалось, расслабилась. Джош был приятно удивлен ее деловой сметкой. После обеда, когда они вышли на морозный ночной воздух, Джош совершенно искренне заметил:

— Теперь я понял, почему тебя считают мастером своего дела.

Джош знал, что не стоило лишний раз подвергать себя искушению, оставаясь в обществе Тори дольше необходимого, но она с таким интересом смотрела на фигуристов, кружащих по льду замерзшего пруда, что он проникся ее настроением. Вейл зимой похож на ожившую рождественскую открытку. Кивнув в сторону террасы ресторана «Вэлли», Джош предложил:

— Хочешь, посидим, посмотрим на фигуристов?

Ее улыбка напомнила ему о прежней Тори, отчаянной искательнице приключений.

— Хочу. Горячий шоколад — за мой счет.

Они купили в баре горячий напиток и сели на скамью. Через окно из зала ресторана доносились звуки гитары. Тори задумчиво посмотрела на пар, поднимающийся над чашкой.

— Мне, конечно, приятно слышать твою похвалу, но, говоря по справедливости, в том, что дело пошло так быстро, есть и твоя заслуга.

Джош недоуменно поднял брови.

— Ты скромничаешь.

— Ничего подобного. Когда человек искренне любит то, чем занимается, а не просто зарабатывает деньги, это всегда чувствуется. Я абсолютно уверена, что тебя ждет успех.

Ее уверенность передалась Джошу, и он вздохнул с облегчением — наверное, впервые за несколько месяцев. Теперь он и сам наконец поверил, что его начинание будет успешным. Одно дело — купить стабильно работающий отель, и совсем другое — начинать собственное предприятие с нуля. Отель приносит надежный доход, но никогда не принесет того удовлетворения, какое получаешь от создания собственной фирмы.

— Почему ты вернулся из Швейцарии? — спросила Тори в перерывах между глотками горячего шоколада.

Над ее верхней губой осталась тонкая полоска коричневой пены. Джош уставился на нее, как завороженный. Восемь лет назад он, не долго думая, слизнул бы этот след с ее губы своим языком. Интересно, как Тори отреагирует, если он попытается сделать это сейчас?

— Слишком шумно, слишком много амбициозной молодежи.

Тори облизнула губу, и Джош испытал острейший приступ первобытного голода.

— То есть слишком много юных Джошей Грантов?

— Таким я никогда не был.

Тори фыркнула.

— Ты со мной не согласна?

— Знаешь, когда-то ты был совершенно неукротимым.

Вот именно, «когда-то», с горечью подумал Джош. После травмы он даже не поднимался на гору. Он, правда, обучал местных подростков всяческим тонкостям катания на лыжах, в свое время позволившим ему добиться успеха, но не более того. Он превратился бы в бледную тень себя прежнего, но, к счастью, у него есть новая сфера приложения сил, новая вершина, которую нужно покорить, — бизнес.

Тори наблюдала за Джошем и пыталась понять, о чем он думает. Судя по всему, он был не в настроении говорить о прошлом, но Тори хотелось задержаться в этой зимней сказке. Пока она придумывала благовидный предлог, какой-то горнолыжник свернул с проходящей рядом трассы и помчался в их сторону.