Любовь, граничащая с безумием - Оксана Ильина

   От кухарки Кэтрин узнала, что Шери (так ее называла женщина), всего четырнадцать лет и она сирота. Мать девочки померла несколько лет назад от чахотки, а отца и вовсе не было. Кэт сразу же почувствовала симпатию к Шерилин, и сочувствие к ней сливалось с ее собственной скорбью. Она прекрасно понимала, что испытывает та, оставшись сиротой, ведь примерно в таком же возрасте и она сама лишилась матери. Но как бы девушка ни пыталась найти подход к Шери, девочка всячески старалась держаться от нее подальше. И Кэт все гадала, почему?,Ведь она не сделала ей ничего плохого.

   Рок настиг Кэтрин уже следующим вечером. И наверное, последующие события станут для девушки действительно судьбоносными, потому что отныне ее жизнь в корне изменится. И пусть она еще не знала, что ждет ее впереди, но сразу же почувствовала нехорошее, услышав, как управляющий ледяным голосом произнес:

- Кэтрин, ступай немедленно в покои господина Габриэля и наведи там чистоту.

   Руки девушки тут же замерли, и она чуть не выронила блюдце, которое только что с таким усердием вытирала. Кэтрин подняла глаза и вздрогнула, неожиданно наткнувшись на взгляд Шерилин, полный ужаса. Девочка таращилась на нее не моргая и внутри у Кэт зародился невольный страх.

- Но у меня еще гора немытой посуды,- возразила девушка дрожащим голосом, пытаясь спастись,- Возможно кто-то из прислуги менее занят...

- Ты глухая?- недовольно пробубнил Эйбут.

- Нет, - виновато опустив глаза ответила Кэтрин.

- Ты получила распоряжение?

- Д-д-да,- сквозь зубы выдавали Кэт.

- Так выполняй, да поживей,- рявкнул управляющий, собираясь, уходить.

- Но я даже не знаю, где находятся покои господина,- жалобно пропищала девушка. И в эту минуту совсем некстати распахнулась дверь кухни, на пороге которой появилась Клейм.

- Клейм тебя проводит,- бросил ей вслед Эйбут и немедля зашагал прочь.

В голове Кэтрин крутились самые дурные мысли. Она медленно, на ватных ногах, поднималась по лестнице, следуя за провожатой. Та же молчала, нахмурившись, совершенно не обращая внимания на свою спутницу. И лишь в темном коридоре, там, куда не падал свет от ламп, она остановилась и резко обернулась к Кэтрин. После чего схватила девушку за плечи и с невероятной силой прижала к стене.

- Слушай меня внимательно,- прошептала Клейм, тяжело дыша Клейм, а ее глаза блестели, как у безумной.- Что бы там ни произошло, молчи и терпи. И во что бы то ни стало не подавай никаких эмоций.

- О чем ты?- дрожа от страха, промямлила Кэтрин.

- Запомни хорошенько: не сопротивляйся и не кричи. Ради всего святого, только не провоцируй его.

   Широко открыв рот, Кэтрин смотрела на Клейм и не узнавала ее. Лицо девушки в темноте казалось пепельно- белым, а руки, сжимающие плечи Кэт, обладали отнюдь не девичьей силой. Девушка хотела спросить, что все это значит, но соседка резко убрала руки, и Кэтрин чуть было не упала. Опомнившись, она подняла голову, а Клейм уже успела отойти на несколько шагов.

   Соседка оставила Кэтрин у огромных двустворчатых дверей. Не проронив больше ни слова, Клейм посмотрела внимательно в глаза Кэт и удалилась. И теперь девушка переминалась с ноги на ногу, не решаясь войти. Она не чувствовала себя настолько обреченной даже тогда, когда ее выставляли с остальными невольниками на площади для продажи. Казалось, что стоит войти и выхода назад уже не будет. Дрожащими руками девушка сжала тряпицу, которую захватила с собой для уборки, и, тяжело вздохнув, все же заставила себя войти. И тут же отступила назад и вжалась спиной в закрытые двери.

- Стучать не учили?- недовольно бросил Габриэль, еще мгновение назад стоявший у распахнутого окна, а теперь внимательно разглядывающий невольницу. Парень был без рубашки, хотя в комнате царила прохлада, и Кэтрин могла лицезреть выпуклые мышцы под загорелой кожей. Она невольно покраснела, отметив, что Габриэль довольно неплохо сложен, а бронзовая кожа — большая редкость для человека его положения.

- Простите. Я не знала, что вы здесь,- произнесла Кэт, чувствуя, как пересыхает в горле. - Мне велели навести  у вас порядок.

- Что ж, раз велели, наводи,- не отрывая от девушки любопытных глаз, ответил господин.

Кэтрин нерешительно прошла вглубь комнаты и бросилась протирать пыль и раскладывать вещи по своим местам. Однако уборка не ладилась, ибо девушка постоянно чувствовала на себе пристальный мужской взгляд. Спустя некоторое время Кэт заметила, что комната заполнилась полумраком, и, обернувшись к хозяину, произнесла, не поднимая глаз:

- Уже слишком темно, я доделаю работу завтра утром, если вы, конечно, не возражаете.

- Возражаю,- ответил Габриэль, и девушка увидела, как в темноте блеснули его белые зубы. - Мне нужна твоя помощь.

- Что от меня требуется?- машинально протараторила она.

- Помоги мне снять сапоги.

Кэтрин хотела было возразить, но, не посмев, подошла к господину, восседавшему на кровати, и опустилась перед ним на колени. Он вытянул свои длинные, стройные ноги, позволяя девушке стащить с них обувь. Выполнив прихоть хозяина , Кэт резко поднялась, собираясь уйти, но ее кисть сжали горячие пальцы Габриэля.

- Послушная девочка,- похвалил парень с полуулыбкой. -  Тебе не говорили, что ты совсем не похожа на прислугу?

- Отчего же? - проглотив комок, появившийся в горле, выдавила Кэтрин.

- Слишком хороша для уборки...

- Выбирать не приходится,- промямлила девушка, дернув руку, чтобы освободиться. - Простите, мне пора.

- Я тебя еще не отпускал,- недовольно прошипел Габриэль, и теперь его глаза странно заблестели.

Не дав Кэтрин опомниться, парень резко бросил ее на кровать и мгновенно навис над ее телом.

- Красивая,- произнес он, прочертив костяшками пальцев по гладкой щеке. Кэт застыла, боясь сделать вдох, а сердце в груди выбивало колокольную трель.

Расширенными от ужаса глазами девушка смотрела, как Габриель в один прыжок оседлал ее и уперся руками в подушку по обе стороны от Кэтрин.

- Поиграем?- охрипшим голосом произнес парень. И Кэт  хотела было закричать, чтобы он ее немедленно отпустил, но тут же в памяти всплыли слова Клейм: «Молчи и терпи». И пока ее мозг судорожно искал какие-либо пути к спасению, рука Габриэля смяла платье на груди девушки и одним резким движением разорвала его.

Кэтрин, обуреваемая паникой, смотрела, как Габриэль растерзал лиф ее платья, оголяя грудь. Перед глазами вспыхнула картина того дня, когда отец так же пытался надругаться над ней.

— Пустите, умоляю, я не хочу! — прокричала в отчаянии девушка, понимая, что ей не одолеть столь крепко сложенного парня.

— Тебя никто не спрашивает, чего ты хочешь, — прорычал Габриэль, и его лицо исказила злость.