Вишня в шоколаде - Мэгги Кокс

Эдуардо подошел к большому овальному зеркалу, пристально посмотрел на свое отражение и скорчил гримасу, увидев глубокие тени под глазами — следствие телесных и духовных страданий и бессонных ночей.

А потом...

«А потом будет видно», — сказал он себе, с трудом представляя свое будущее.

О каком будущем можно было говорить, когда две жизни, так тесно переплетенные с его собственной жизнью, были вырваны с корнем? Когда каждую ночь ему снится кошмарный сон о той катастрофе, которая убила их? Сон о катастрофе, которая произошла из-за него?..

Торговец фруктами, предрекавший метель, оказался прав. Утром, выглянув в окно, Марианна увидела белоснежную мантию, накрывшую сад и улицу.

Приготовив себе горячий шоколад, она стала наигрывать на фортепиано незаконченную песню, которую сочиняла. Наконец, не в силах больше выносить одиночество, надела поверх джинсов и свитера теплую куртку, натянула сапоги, водрузила на голову шапку и вышла на улицу.

От морозного воздуха перехватывало дыхание, глаза слезились. Идти по снегу было трудно, но она заставила себя совершить прогулку в ближайший парк. При виде веселых детей, катающихся с горки на санках и играющих в снежки, к ней снова вернулась надежда на будущее. А если какие-то горькие воспоминания о ее собственном детстве, лишенном таких радостей и ощущения защищенности, и начали подбираться к ней, она решительно отбросила их.

Вернувшись домой, Марианна поклялась себе и впредь отметать от себя подобные воспоминания. В середине дня рано опустившаяся на городок темнота заставила ее снова зажечь везде свет и задернуть занавески. Сидя в кресле у камина, она смотрела на языки пламени, лижущие поленья, и в который уже раз обдумывала перспективу своей одинокой жизни в ближайшем будущем.

Доналд бы страшно рассердился на нее за то, что она сидит здесь одна и жалеет себя. Это уж точно! Марианна вдруг расплакалась. Так долго сдерживаемый поток слез вырвался наружу.

А когда слезы иссякли, Марианна подошла к кровати и легла, свернувшись клубочком. Она накрылась с головой пуховым одеялом, чувствуя себя совершенно опустошенной. Перед тем как закрыть глаза, девушка поклялась себе, что никогда больше не допустит такой бесплодной жалости к себе! Завтра наступит новый день, который наверняка принесет что- то интересное.

Однако когда на следующее утро она подняла угол занавески и увидела еще более толстый покров снега и кружащиеся в воздухе снежинки, ей пришлось собрать все свои силы, чтобы не пасть духом. Ночью она многое обдумала и сегодня должна была многое сделать, чтобы выполнить свое решение.

Взрослые дети Доналда — Майкл и Виктория — оспорили завещание отца, по которому он оставляя дом и все свое имущество Марианне. Почти полтора года она терпела формальные и холодные письма от их адвоката, приводящего разные доводы в пользу детей Доналда. Адвокат намекал на то, что Доналд, отдавая все своей жене, был не в своем уме...

С нее хватит! Пусть забирают и дом, и все имущество. Она все отдаст им, не раздумывая и без всякого сожаления.

Марианна была уверена, что Доналд простил бы ее за это.

А она сама не хочет быть никому обязанной. Даже своему покойному мужу. Она хочет снова быть свободной... Так что из этого дома она возьмет только свою одежду, гитару и те небольшие сбережения, которые у нее есть. Все остальное — даже подарки, которые ей делал Доналд в течение их короткого брака, — она оставит его алчным детям.

Решив ничего не откладывать в долгий ящик, Марианна потратила весь день на уборку дома, расставила на полках книги, упаковала свои вещи и поставила мебель так, как та стояла, когда она впервые въехала сюда с Доналдом.

Проснувшись на следующее утро, Марианна увидела, что снег все еще продолжает идти. Значит, сегодня у нее не будет возможности выбраться в город.

Марианна импульсивно принялась искать визитную карточку Эдуардо де Сауза, которую тот настойчиво вручил ей. А затем дрожащими пальцами стала набирать номер его домашнего телефона.

Теперь, когда она приняла решение уехать и наладить новую жизнь, обеспечить свое будущее, ей не терпелось поскорее оставить прошлое позади и начать все сначала. «Но снежные заносы могут задержать меня надолго», — подумала она, чувствуя, как ее охватывает настоящий страх, пока она ждала, когда ей ответят на том конце провода.

Алло? — ответил мужской голос с акцентом.

Это мистер де Сауза? — отважилась спросить Марианна.

Нет. Могу я спросить, кто звонит?

Решив, что это, должно быть, его слуга, Марианна четко произнесла:

Марианна Локвуд. Мистер де Сауза может подойти?

После некоторой паузы мужчина ответил:

Подождите, пожалуйста. Я посмотрю.

Пока этот человек разыскивал своего хозяина, Марианна несколько раз порывалась положить трубку.

Что она делает?! Она понятия не имела, что значит быть помощницей по хозяйству. Не знала и о том, каким работодателем может оказаться Эдуардо де Сауза. Вне всякого сомнения, он будет строгим и придирчивым и заставит ее горько раскаяться, что она приняла его предложение работать у него.

Марианна? — раздался в трубке голос Эдуардо, нетерпеливый и слегка запыхавшийся, словно его оторвали от какого-то дела.

Здравствуйте. Это Марианна... уличный музыкант из города, — произнесла она слегка дрожащим голосом. — Я... я надеюсь, вы не возражаете против моего звонка? Вы говорили...

Вам что-то понадобилось?

Марианна подняла глаза к небу, набираясь смелости.

Работа... и крыша над головой, — ответила она, сделала глубокий вдох и заставила себя посчитать до десяти, чтобы не передумать. — Вам все еще нужна помощница по хозяйству?

Испарина выступила на лбу Эдуардо. «Этот физиотерапевт вполне мог бы быть палачом во времена испанской инквизиции», — мрачно подумал он, когда врач вертел во все стороны его испещренную шрамами ногу, проверяя ее подвижность. Не выдержав наконец пытки, Эдуардо выругался. Как оказалось — вслух. Вздрогнув, физиотерапевт пробормотал извинения и уложил ногу пациента обратно на кушетку.

Уставившись на украшенный лепниной потолок своей библиотеки, где он лежал, Эдуардо почувствовал, как его сильно бьющееся сердце постепенно возвращается к нормальному ритму.

Мы закончили? — спросил он хриплым голосом.

Рыжеволосый врач сочувственно улыбнулся:

Вам достаточно на сегодня, мистер де Сауза. Мой совет — дайте вашей ноге покой до конца этого дня. Постарайтесь хорошо отдохнуть сегодня и не переутомляться.

Это вас в медицинском институте учат говорить столь избитыми штампами? — раздраженно произнес Эдуардо, свесив ноги с кушетки и проигнорировав попытку врача ему помочь.

Ничем не выказав обиду, по крайней мере внешне, физиотерапевт снова улыбнулся: