Круче, чем скорость - Юлия Гетта

Понять-то, конечно, можно. Вот только принять я их не могу.

Если б только его беспокоило мое отсутствие по ночам, как считает моя мама! Возможно, тогда я действительно всерьез задумалась бы о смене рабочего места, и уже давно. Но тот факт, что пять дней в неделю я появлялась дома под утро, его совсем не трогал. Он относился с пониманием, ведь я работала, зарабатывала деньги. По крайней мере, пока я работала официанткой, никаких проблем между нами из-за этого не возникало.

Хоть ему действительно с работой никогда не везло — нигде не получалось задержаться слишком долго. То в одну компанию устроится, то в другую — где-то руководство неадекватное, где-то зарплата маленькая, где-то график бешеный, где-то снова руководство… Одним словом — все не слава Богу. Но, тем не менее, деньги у него водились, и, в общем и целом, зарабатывал он значительно больше, чем я в свои ночные смены с разносом. В то время все было в порядке между нами. Пока я не стала администратором.

Но как не пыталась я поставить себя на его место, как не прикидывала на себя его амбиции, все равно в голове не укладывались подобные взгляды. Что же мне теперь, намеренно держаться на ступень ниже него, чтобы его мужское эго чувствовало себя комфортно? Уволиться и пойти кассиром, после всего, через что мне пришлось пройти ради успеха в своей карьере? Продать свою ласточку, купить «Део Матис» и радоваться жизни?

Родить ребёнка и дрожать от страха, что завтра его снова уволят, или он сам уйдёт, в очередной раз нахамив начальству, и мы останемся совсем без средств к существованию?

Как не пыталась я рассмотреть вариант нашего примирения и воссоединения — все внутри противилось этому. Хоть и безумно жаль тех почти семи лет, что мы провели вместе, жаль несбывшихся надежд, но без него я чувствовала себя лучше, словно груз с плеч свалился.

Может, разлюбила. А может, и не любила никогда… Ведь и начались наши отношения, можно сказать, случайно. Если б не общий интерес к гонкам, возможно, ничего бы не получилось. Потому что с самого начала между нами не было никакой влюблённости дикой, страсти, о которой пишут в книгах. По крайней мере, с моей стороны точно. Сердце не замирало, дыхание не сбивалось, и никакого волнения при встречах.

Подумав о волнении, непроизвольно вернулась мыслями к случаю сегодня в клубе. Перед глазами возник самоуверенный взгляд того парня, в голове зазвучали его хамские фразочки — и по телу вновь побежал озноб, спина покрылась мурашками. Несмотря на распахнутое настежь окно, в комнате стало душно, жарко.

Наглец. Еще никто не смел вести себя со мной подобным образом. Но больше всего злит даже не это. А то, что я спустила ему с рук эту выходку, и с этим уже ничего не сделаешь. После драки кулаками не машут.

Пусть так. Но лучше ему на глаза мне больше не попадаться.

Дорога, что ведёт в старый аэропорт, была идеальным местом для проведения любительских гонок. Где нужно, она позволяла разогнаться по прямой, выжимая из своей тачки все, местами петляла, давая возможность обойти соперника, применив навыки вождения по максимуму. Обогнув старое, слегка обветшалое здание и обнесённые высоким забором взлётные полосы, начинала здорово петлять и уходила вниз серпантином — для дрифта лучшего места и не придумаешь.

Никогда не забуду, как впервые приехала сюда с Максом. Ощущения были, словно я попала в параллельный мир, в сказку, частью которой непременно захотелось стать. Тогда я и представить себе не могла, что моя мечта вскоре сбудется.

До меня девчонки в гонках вообще не принимали участие. Не потому что их не пускали, а просто почему-то не находилось желающих. И когда я заявила Максу, что хочу попробовать, он буквально рассмеялся мне в лицо.

«Детка, это ведь не игрушки. Тут бывает по-настоящему опасно. Если хочешь, можешь остаться в машине, когда я буду участвовать в звезде»

«Я умею водить, Макс. И понимаю, что это не игрушки»

Картинки из прошлого так чётко оживали перед глазами, что становилось даже немного не по себе.

В тот день Макс свою тачку мне так и не дал. Придумал миллион отмазок. Это я потом уже поняла истинную причину — на самом деле он всего лишь боялся, что я спалю ему сцепление или, чего доброго, вообще разобью машину.

Я тогда ужасно расстроилась из-за его отказа. Очень уж хотелось испытать свои силы в настоящем заезде.

Но зато Макс стал регулярно брать меня с собой на гонки. Каждые выходные. Мы ещё не встречались с ним тогда, он ещё только ухаживал, а я держала дистанцию. Не потому что Макс мне не нравился, наоборот, он казался хорошим парнем, смешно шутил, любил скорость, как и я, и ездил на «Мазде» триста двадцать третьей «ф-ке» с такими забавными, поднимающимися и опускающимися, словно глазки моргают, фарами. Мне нравилось общаться с ним, было легко и хорошо, но вот физического контакта не хотелось — ни поцелуев, ни чего-то большего. Да и он, надо сказать, особо на этом не настаивал.

И вот однажды мне все же удалось каким-то чудом выпросить у него машину. В заезде тогда участвовали довольно сильные водители, но тачки у всех были равноценные. Гонка была по прямой, то есть, от меня требовалось всего лишь вовремя переключать передачи. И случилось чудо — я пришла первой.

Кажется, Макс испытал лёгкий шок от моей победы, и пришёл в полный восторг. Накинулся с объятиями, подкидывал меня в воздух, кричал всем, что я его девушка, и как безумный улыбался.

А я… А я была в эйфории. Никогда не забуду то состояние. Впервые я ощутила на себе столь мощный выброс адреналина, не знаю даже, каким чудом при этом сумела сосредоточиться и сделать все, как положено…

Помню только, как перед самым стартом закрыла глаза и прошептала себе под нос:

«Я — скорость…»

И пусть эту знаменитую фразу я спёрла у «Молнии Маквин» — забавной машинки из детского мультика, но она невероятно воодушевляла меня, и потом, никто ведь не слышал.

Помню свой триумф, слепую радость, ликование. Помню восхищённые взгляды парней. Помню запах паленой резины от резкого торможения. Помню, как до безумия была благодарна Максу за то, что дал возможность испытать все эти эмоции. Помню, как сама набросилась на него с поцелуем.

В ту ночь он и стал моим парнем.

Воспоминания отдавались в груди болезненной истомой. Это место было так дорого мне, но вместе с тем, приносило боль. Боль утраты того, что возвращать, увы, я не хочу.

Сейчас вокруг было уже темно. Я намеренно тянула время и приехала сюда после заката, чтобы привлечь к себе как можно меньше внимания.

Привычный гвалт голосов, рев двигателей, приглушенные басы модной музыки, доносящиеся со всех сторон из открытых дверей салонов автомобилей… Я дома.

У старта стоит несколько машин, среди которых я заметила и легендарную «Шелби». Рядом суетится Сева, собирает деньги с желающих сделать ставки на участников. Макса пока нигде не видно. Оно и к лучшему. Меньше всего хочется столкнуться с ним.