Дерзкий обольститель - Шэрон Кендрик

Она проработала у Дмитрия несколько лет. Он взял ее к себе с незначительной должности, которую Эрин занимала в недрах его компании. Отчасти потому, что она, в отличие от других сотрудниц, не теряла голову и дар речи каждый раз, когда Дмитрий входил в комнату. Эрин приучила себя не реагировать на его сексуальный магнетизм, не робеть перед харизмой и не обижаться на высокомерие. Она старалась общаться с Дмитрием так же, как с другими людьми в офисе, – с достоинством и уважением. Отмечая ее спокойствие и собранность в кризисных ситуациях, он расширял зону ответственности Эрин, пока работа не вытеснила из ее жизни все остальное. Молодая женщина не могла сосчитать, сколько раз Дмитрий звонил ей, когда она проводила время с друзьями в ресторанах и кинотеатрах, вынуждая уходить с середины ужина или половины фильма.

Но ей нравилось быть ему нужной, разве нет? Она гордилась, что такой могущественный человек прислушивается к ней, скромной простушке Эрин Тернер. Может быть, она напрасно считала, что самолюбие не играет в ее характере такой уж большой роли. Может быть, именно разросшееся эго позволило чувствам превратить ее из ценной сотрудницы во влюбленную дурочку, старательно закрывавшую глаза на скользкую сторону жизни Дмитрия. Пьянство, ночные клубы, азартные игры и женщины сомнительного поведения – ничто не могло спугнуть поселившуюся в ее сердце любовь.

Она наблюдала, как Дмитрий играет роль отмороженного русского олигарха – так отчаянно и залихватски, словно боится не успеть доказать что-то миру или самому себе. Мимо нее проплывали роскошные яхты и пролетали частные самолеты, делавшие остановки на самых престижных курортах Средиземного моря или Карибских островов. Во всех поездках на руке Дмитрия непременно висела супермодель. У половины его друзей были бандитские лица с пустыми глазами. О вещах, которые он вытворял в подпитии или с похмелья, слагались анекдоты. Дмитрий жил… без оглядки, быстро и жадно, словно не замечая, что эта карусель выходит из-под контроля. Личный телохранитель Лукас Сарантос уволился со скандалом, потому что Дмитрий пренебрегал его рекомендациями. Эрин однажды пришлось звонить Лукасу с просьбой о помощи уже после того, как он ушел. Вряд ли она когда-нибудь забудет ту заварушку в Париже…

Личная заинтересованность заставляла ее приглядывать за Дмитрием куда внимательнее, чем того требовали должностные обязанности. Поэтому одной темной дождливой ночью Эрин с пачкой документов под мышкой оказалась у дверей его апартаментов, куда ее привело желание убедиться, что с ним все в порядке. Дмитрий не отвечал на звонки, и молодая женщина умирала от беспокойства, воображая бог знает что.

Эрин помнила, как дрожали пальцы на кнопке звонка. Дмитрий открыл ей – голый, если не считать обернутого вокруг бедер полотенца. На загорелом торсе блестели капельки воды. Временно онемевшая от облегчения Эрин не сразу осознала, что вытащила своего начальника из душа и тем самым привела в не самое лучезарное расположение духа.

– Что случилось, Эрин? – нетерпеливо спросил он.

– Я… хм… принесла бумаги на подпись.

Нахмурившись, Дмитрий жестом пригласил ее пройти за ним в гостиную.

– Это не могло подождать до утра?

Близость сильного, почти обнаженного тела Дмитрия сбивала ей дыхание, но Эрин смогла выдержать его взгляд. Она положила документы на стол.

– Вообще-то я беспокоилась о тебе.

– А что со мной не так?

– Ты не брал трубку.

– И что?

Эрин растерялась. Она собиралась сказать, что вполне логично волноваться за благополучие человека, который водит такие опасные знакомства. Но могла думать лишь о той опасности, которой подвергалась сама, оставаясь с ним наедине.

Возможно, Дмитрий прочел затаенное желание на ее лице. Или обратил внимание, как нервно Эрин облизывает губы. Но у него сделался вид человека, который наконец-то решил сложную математическую задачку и получил неожиданный результат.

– Так-так, понятно. А я-то думал, что мои чары на тебя не действуют, Эрин.

Не дав ей шанса возмутиться его самомнением, Дмитрий с тихим смешком прижал Эрин к себе и поцеловал так крепко и требовательно, как никто никогда не целовал ее раньше. Возбуждение накрыло девушку стремительной жаркой волной, растопив все мысли и чувства. Только когда ее рука, блуждавшая по спине Дмитрия, набрела на обнаженную ягодицу, Эрин поняла, что полотенца на нем больше нет.

– Шокирована? – усмехнулся Дмитрий.

– Н-нет.

– Мне кажется, ты меня хочешь, – поделился он наблюдением, расстегивая пуговицы на ее пиджаке. – Ты же меня хочешь, звезда моя?

С таким же успехом ее русский друг мог спросить, встает ли солнце по утрам. Конечно, Эрин его хотела. Она едва могла дышать от предвкушения счастья, пока Дмитрий сноровисто снимал с нее темно-синий деловой костюм.

Если бы это была одна из эротических фантазий Эрин, Дмитрий отнес бы ее в спальню, но наяву она рассталась с невинностью на обеденном столе, а спальня случилась позже. Эрин нравилось, как жадно русский рвал на ней нижнее белье, она извивалась под его руками, больше не в силах сдерживать свой голод, умоляя Дмитрия поторопиться. Надевая презерватив, Дмитрий вслух удивился силе желания, которое она в нем пробудила. А потом вошел в нее – еще не поверившую до конца, что это не сон и не фантазия.

Эрин не сказала Дмитрию, что девственна, а сам он, судя по всему, не заметил. Она не испытала боли, как ожидала, вероятно, была слишком возбуждена. Дмитрий тоже основательно утратил контроль над собой, впервые на ее памяти. Даже если бы Вселенная вокруг них разлетелась на куски, он вряд ли обратил бы на это внимание.

Эрин помнила, как он двигался внутри ее – так напористо, словно хотел оставить там какую-то часть себя. Но разве она не желала того же? Ей казалось, что вся ее прошлая жизнь была лишь прелюдией к этому моменту. Два оргазма потрясли ее тело почти подряд. Торжествующе рассмеявшись, Дмитрий провел подушечкой пальца по дрожащим губам Эрин и сказал, что она легче в управлении, чем любой из его автомобилей…

– Да, мы провели ночь вместе, – повторил Дмитрий, вырвав ее из сладкого плена эротических воспоминаний. – А потом оба решили, что это было ошибкой.

Эрин кивнула. То же самое Дмитрий сказал ей, когда они проснулись в одной постели, и она сочла за лучшее согласиться. А что еще ей оставалось – вцепиться в его обнаженное тело и умолять заниматься с ней любовью снова и снова? Сказать, что она отдаст все на свете за возможность заботиться о нем и вытащить его из грязного, опасного мира, в котором он жил? Тем утром он отвел глаза, когда простыня сползла с ее груди, а потом выбрался из постели так быстро, словно ему не терпелось убраться от нее подальше. Слова, сказанные Дмитрием на прощание, окончательно убили надежду на повторение этой ночи: «Я не тот, кто тебе нужен. Иди найди какого-нибудь симпатичного добряка, который будет обращаться с тобой так, как ты заслуживаешь».

Это оставило Эрин лишь один путь, позволявший сохранить чувство собственного достоинства. Тем более Дмитрий в тот же день уехал из страны, ограничив их общение в течение следующих недель сухими и лаконичными телефонными звонками.