Орион - Бен Бова

Как скоро выяснилось, такого адреса просто не существовало. Информация оказалась примитивной фальшивкой. Я остановился на углу улицы, начиная чувствовать себя неловко в моем дорогом деловом костюме там, где все без исключения носили джинсы, рабочие спецовки, рубашки свободного покроя или даже шали, судя по всему еще недавно бывшие обыкновенными скатертями. Я не опасался за себя, хотя взгляды, которые я порой ловил, при всем желании трудно было назвать дружелюбными. Я сконцентрировал все свои мыслительные способности, пытаясь понять, почему Арета сообщила администрации больницы фальшивый адрес. Я не сомневался, что медсестра была искренна в разговоре со мной. Следовательно, сама Арета вполне сознательно сказала неправду.

«Андеграунд»…

Что она подразумевала под этим словом? Андеграунд? Я взглянул на свои часы. Прошел почти час с того момента, когда она покинула госпиталь. За это время они могли оказаться в любой точке огромного перенаселенного города.

– Эй, у тебя отличные часы, приятель.

Я почувствовал, как острие ножа уперлось в мою спину, а зловонное дыхание его владельца защекотало мне ноздри.

– Мне действительно нравятся твои часы, парень, – продолжал он басом, стараясь придать голосу угрожающие нотки.

Я вовсе не хотел оказаться ограбленным среди белого дня на углу оживленной улицы. Этот болван, стоявший сейчас вплотную за моей спиной и почти воткнувший свой нож в мою поясницу, был настолько наивен, что надеялся, что я покорно позволю обобрать себя на глазах многочисленных прохожих.

– Просто отдай мне твои часики и держи свое хлебало закрытым.

Я приподнял руки, словно собирался снять часы с запястья, и, резко повернувшись, ударил его локтем в адамово яблоко, после чего ребром ладони нанес рубящий удар по переносице грабителя. Нож выпал из его руки и звякнул о тротуар. Новый удар в солнечное сплетение выбил остатки воздуха из его груди, так что малый не мог даже закричать. Согнувшись пополам, он опустился на асфальт, закрывая руками сломанный нос. Кровь заливала его грязные лохмотья. Схватив его за волосы, я резким движением откинул его голову назад и заглянул в залитое кровью лицо.

– Убирайся отсюда, прежде чем я потеряю терпение, – предупредил я его и левой ногой отправил его игрушку в сточную канаву.

Второго приглашения не потребовалось. С перекошенным от боли и страха лицом он вскочил на ноги и исчез в ближайшей подворотне со всей быстротой, на которую был еще способен. Несколько прохожих бросили на меня косые взгляды, но никто не сказал ни слова и не сделал попытки вмешаться в инцидент. Поистине, Нью-Йорк – удивительное место.

Андеграунд?

Неожиданно прямо из-под моих ног до меня донесся стук колес поезда подземки.

«Андеграунд» – английское слово, равнозначное американскому «сабвэй» или французскому «метро». Я знал, что одна из станций была расположена прямо у главного входа госпиталя Святого Милосердия. Бросив взгляд на другую сторону улицы, я обнаружил, что вход в подземку находится прямо против меня. Я перебежал, не дожидаясь сигнала светофора, вызвав тем самым хор протестующих автомобильных гудков и проклятий взбешенных владельцев машин, скатился вниз по лестнице и оказался в грязном, пропахшем нечистотами помещении. Мне пришлось изучить несколько развешанных вдоль стены схем нью-йоркского метро, прежде чем удалось найти такую, где бы под написанными от руки непечатными словами и высказываниями можно было различить название станций. Сомнений не было: станция, где я находился, была соединена прямой линией с той, что возле госпиталя Святого Милосердия.

Андеграунд. Итак, они отправились сюда и вышли из поезда именно на этой станции. Вот что означала написанная в спешке записка Ареты.

Что же делать теперь? Куда они направились дальше? Поезд, состоящий из четырех обшарпанных вагонов, с грохотом вкатился на станцию и под лязг тормозов остановился у платформы. Как и схемы, стены вагонов были испещрены похабными рисунками и солеными выражениями. Автоматически я начал осматривать состав, отчаянно надеясь найти несколько слов, оставленных специально для меня. Тщетная попытка.

Двери вагонов с шипением распахнулись, и пассажиры высыпали на платформу. Я направился было к первому вагону, но негр в форме железнодорожного служащего остановил меня.

– Последняя остановка, мистер. Поезд идет в тупик. Следующий поезд в верхнюю часть города через пять минут. Отправление со второй платформы верхнего уровня.

Двери захлопнулись, пустой поезд отошел от платформы и скрылся за поворотом туннеля. Я прислушался, стараясь не обращать внимания на характерные звуки подземки; разговоры пассажиров, грохот рок-музыки, доносившийся из магнитофонов компании мальчишек; визгливый смех девчонок-подростков.

Поезд, скрывшийся за поворотом туннеля, остановился всего в нескольких сотнях метров от меня.

«Поезд направляется в тупик», – припомнил я слова железнодорожного служащего. Насколько мне было известно, именно в таких тупиках свободные составы находятся какое-то время, пока снова не потребуются на линии.

Я огляделся вокруг. Никто не обращал на меня ни малейшего внимания. Дойдя до конца платформы, я легко перепрыгнул через ограждение, закрывавшее доступ к железнодорожному пути, и спустился по ступенькам, ведущим в туннель. Грязь, накопившаяся здесь за долгие годы эксплуатации, могла поразить воображение самого бывалого человека. Полотно туннеля напоминало канализационную трубу, по которой, по прихоти строителя, зачем-то проложили рельсы. Я обратил внимание, что третий рельс, по которому передавалась электроэнергия, позволяющая вести составы, обшит деревянными досками. К этому времени мои ботинки уже успели промокнуть от смрадной грязи, покрывавшей полотно туннеля, и, махнув рукой на осторожность, я взобрался на него в твердой решимости довести до конца свое рискованное предприятие.

В отдалении послышался звук приближавшегося поезда. В стенках туннеля имелись многочисленные ниши, позволявшие человеку укрыться в них как раз в случае возникновения подобной ситуации. И когда состав приблизился на опасное расстояние, я забился в одну из них, прижавшись спиной к грязной стене. Ощущение было не из приятных, но все обошлось благополучно. И все же это оказалось отнюдь не легким испытанием для моих нервов. Мне потребовалось по меньшей мере несколько минут, чтобы как следует отдышаться после того, как грохочущие вагоны пронеслись всего в нескольких дюймах от моего лица.

Взяв себя в руки, я покинул свое убежище и двинулся дальше вслед за удаляющимся поездом. В тупике уже находилось около дюжины или более таких составов, неподвижно стоявших рядом друг с другом. Редкие фонари над моей головой располагались слишком далеко один от другого, и их света явно не хватало, чтобы разогнать мрачную тьму, царившую в туннеле.

«Они должны быть где-то рядом, – пытался убедить я самого себя. – Больше им просто некуда деться».

Я остановился и, задержав дыхание, прислушался. От одних глаз при таком освещении было мало проку. Странный скребущийся звук донесся из темноты. Стая небольших животных пронеслась мимо меня. Одно из них задело мою ногу, едва не заставив меня потерять равновесие. Крысы. Десятки, а может быть, сотни отвратительных красных глаз смотрели на меня со всех сторон.