Похищение со многими неизвестными - Сергей Бакшеев

Елена вернулась к лежаку и мысленно обрисовала безрадостную ситуацию. Ее заперли, судя по всему, в подвале частного дома. Кто — неизвестно. С какой целью — тоже. Кажется, ее беспомощным состоянием похититель не воспользовался. По крайней мере, белье по-прежнему на ней, и ничего не порвано.

«Это похищение или чья-то дурацкая шутка? Вспоминай, как ты здесь оказалась?» — приказывала себе Елена.

Вчера вечером в этом платье она вместе с Маратом Валеевым поехала на такси в ресторан «Казачий двор» на встречу с одноклассниками. Ресторан «Казачий двор» находился за городом рядом с торговым центром. Их класс арендовал отдельный банкетный зал.

Со многими Елена ни разу за двадцать прошедших лет не виделась после школьного выпускного. С первой минуты — игра в узнавашки и нарочито радостные голоса. Охи, ахи, оценивающие взгляды и прямые вопросы. Других посмотреть и себя показать — это как раз про встречи выпускников. Сначала восторженные разговоры на тему: «А помнишь?» Будто все лучшее случилось в детстве. И сразу переход: «Ты кем работаешь? А муж? А дети? Да ты что!»

Придирчивый осмотр чужих фигур и шепоток по кругу.

«Светка потолстела, бедняжка». «У нее трое детей. Сама попробуй роди и не растолстей».

«У Кати грудь видела? Аж из декольте ее шарики выпрыгивают. И не признается, что искусственная!»

«У Ленки Глузкиной ни одного лишнего грамма, вот стерва! В школе худышкой была, сейчас чуть налилась, стала женственной, а глазками, как и раньше, в сторону мужиков стреляет».

Каждого попросили принести по одной школьной фотографии. Их прикалывали на стенд у входа. Елена выбрала свою любимую, где она, беззаботно и весело подбрасывает осенние кленовые листья на субботнике в десятом классе. Марат, как увидел, сразу взъелся: «Ты специально меня подразнить хочешь?» Оказывается, в кадр тогда попал Сергей Петелин, ее будущий муж. Его взгляд не оставлял сомнений в нежных чувствах, что заметили и со смехом прокомментировали многие.

Сам Марат приколол коллективное фото из пионерского лагеря в Коктебеле. На площадке после торжественной линейки в начале смены пионеры в белых рубашках, синих пилотках, красных галстуках и зеленых шортах. Вожатые одеты почти так же. Начальство в длинных брюках, и руководители кружков одеты пестро, кто во что горазд. Дети уже собирались расходиться, и стройность рядов была нарушена. В центре кадра три одиннадцатилетних друга: Марат Валеев, Дима Русов и Андрей Бахлин. Все сияют от счастья.

— Чтобы не забывали, — объяснил Валеев свой выбор, показывая на улыбающегося миловидного Диму Русова. — Это последнее фото с ним. Через месяц его собьет электричка.

Припомнив эту фотографию, в голове Петелиной щелкнуло: Андрей Бахлин! Владелец сети ломбардов и банка. Он звонил ей ночью с какой-то проблемой, даже в чем-то пытался обвинить. Спросонья она ничего не поняла. Кажется, они условились встретиться и поговорить в ресторане.

«Уже кое-что. Память возвращается. Итак, надо восстановить события по порядку».

Она и Марат прикололи фотографии. У стенда было многолюдно. Она защебетала с бывшими школьными подругами. Говорили все сразу, но Ленка Глузкина умудрялась быть в центре внимания. Она со смехом рассказала, что работает в школе учительницей русского языка:

— У меня по всем предметам были тройки, а по русскому четыре! Вот и учу юных оболтусов: «жи», «ши», пиши с буквой «и»! А что, зарплату нам подняли, отпуск всегда летом, одно плохо — мало в школе мужиков. Но я дважды была замужем. Да-да! — гордо воскликнула Ленка и перешла на вороватый шепот, посматривая по сторонам: — И сейчас нахожусь в активном поиске.

Смелая! Кажется, она первой рассталась с девственностью. И фотографию притащила, как скрытую рекламу, точнее, неприкрытую — себя в купальнике, в эффектной позе. Наверняка это студенческое фото. Вот жучка!

— Давно? — спросила Петелина. И не удержалась от укола: — Сколько лет в поиске?

Однако Глузкина не слышала подруг. Ее взгляд сканировал безымянные пальчики мужчин, линия бедер невзначай касалась неокольцованных, смелое декольте служило визуальным магнитом.

В это время к Елене подошел Андрей Бахлин. Он явно хотел поговорить, но Марат его перехватил. Друзья детства вместе рассматривали фотографию из пионерского лагеря. Сначала они говорили тихо, а потом начали громко и ожесточенно спорить…

Вспомнив о гражданском муже, Елена взвилась: «Где Марат? Почему я одна в незнакомом месте? Он должен меня спасти!»

Валеев проснулся в плохом настроении. Да он и не спал толком. Полночи курил у окна, слонялся по холостяцкой однокомнатной квартире, постоянно прислушиваясь к телефону: позвонит Лена или нет?

Не позвонила. И не приехала, хотя сладкая надежда увидеть желанную женщину, спешащую к нему, держала его у окна до рассвета.

Марат откинул одеяло и свесил ноги, стараясь привычным движением подцепить тапки. Их рядом с кроватью не оказалось. Марат посмотрел по сторонам. Один тапок валялся в кресле, другой — под ним. Кресло являлось законным местом отдыха кота Чингиза. Видимо, животному вчера досталось от пьяного хозяина. Обиделся, слинял куда-то.

На кухне громыхнула пустая миска, раздалось недовольное урчание. Кот услышал, что хозяин проснулся, и напомнил ему о святых обязанностях.

Марат поплелся на кухню, вскрыл сразу два пакетика с кошачьей едой и вывалил кусочки корма в миску. Чингиз для порядка осуждающе покосился на Валеева, повел усами и приступил к трапезе спустя полминуты.

— Мне бы твои проблемы, — проворчал Марат, плюхаясь на стул. Рука потянулась к мятой сигаретной пачке, которая оказалась пустой. — Злишься? Я тоже злой как собака.

Он подцепил из пепельницы самый длинный окурок, чиркнул зажигалкой и затянулся. Выпустив дым в сторону форточки, наклонился к коту и продолжил общение:

— Вот ты представь, Чингиз, пятнадцать котов и столько же кошечек собираются вместе. Еды — завались, валерьянки — тоже. Они все взрослые, давно не виделись, но когда-то в юности между ними были отношения: симпатии, поцелуйчики, вздохи, ахи и прочая фигня. Народ расслабляется, выпивает и разом сбрасывает прожитые годы. Все ощущают себя помолодевшими, пытаются вернуть прежние отношения, чувствуя себя раскрепощенно. То, что раньше было запретным, сейчас стало доступным. Ты понимаешь меня?

Чингиз доел, томно прогнулся, благосклонно сузил глаза на хозяина: мол, продолжай, я слушаю, — и принялся облизывать себя.

— Всех такая ситуация устраивает: кошечки распушили хвостики, коты надули грудь и урчат в предвкушении удовольствия. Короче, всем хорошо, а у тебя проблема. Почему? Да потому, что ты явился на сборище с киской, которая уже твоя. Понимаешь, только твоя! Но раньше она была с другим котярой, назовем его Серый. И начинаются проблемы. Появляется фотография, где Серый смотрит влюбленными глазами на твою киску. И его тянет повторить прошлое. Серый мурлыкает вокруг твоей киски, приглашает на танец, прижимается к ней. А танец — это кратчайший путь к интиму. Ты понимаешь меня? У вас танцы бывают, или сразу интим?