Жизнеутверждающая книга о том, как делать только то, что хочется, и богатеть - Дэнни МакАскилл

Мой первый велик был тем еще зверем – черно-красный детский «Роли», который папа нашел на помойке, когда мне было четыре. Папа постарался убрать всю ржавчину, прежде чем преподнести мне его в качестве подарка. Тот, кто его выкинул, не додумался снабдить его парой боковых задних колес, так что мои первые приключения начинались с того, что мама или папа подталкивали меня сзади. А затем, неизбежно, я врезался в стену или падал лицом вниз на асфальт.

Тем не менее я быстро освоился, падения меня не отпугнули. Я гонял, и я был в восторге от этого занятия. Вдоволь набегавшись в саду, я наконец обрел еще один способ отрываться – теперь на двух колесах. Уже на этом мелком «Роли» я пробовал выполнять трюки на траве; как только я научился добираться из точки А в точку Б, я перешел к спрыгиванию со ступеней крыльца, высота которых составляла где-то 30 сантиметров; я приноровился слетать с корней деревьев и круто сворачивать перед произраставшими в конце газона маками. Уже скоро я научился делать небольшие прыжки на дороге[1].

Велосипед пришелся весьма кстати, когда я начал ходить в данвеганскую началку. Мы жили в километре от школы, а так как дороги были далеко не такими загруженными, как в большом городе, с шести лет мне разрешили ездить самостоятельно. Кататься по этим дорогам было изумительно. По утрам обычно было спокойно, но как только наставало время возвращаться по домам, ребята выстраивались и гнали по улицам – вот это было великолепно. Полный беспредел. Однажды вечером парень постарше научил меня ездить без рук. После этого со школьного двора я выезжал исключительно с поднятыми в воздух руками.

Обратный путь до дома представлял собой сплошную полосу препятствий, и чем дольше я ездил, тем круче преграды находил. Я знал, какие кочки подбросят меня в воздух, если я врежусь в них на достаточной скорости; отдельные покрытые травой участки я переезжал так часто, что они превратились в небольшие трамплины, с которых я с удовольствием прыгал. Один из них находился около автозаправки. Скоро меня уже было не оторвать от «Роли», и, когда я подрос, я мог уезжать все дальше и навещать своих друзей, живших за несколько миль. Я также начал пробовать новые трюки. Езда без рук была лишь началом. Вскоре я научился ездить на заднем колесе. Первый раз был настолько потрясающим, что я стал подолгу пропадать на местной парковке, гоняя на заднем колесе, ориентируясь по полосам на асфальте, начерченным для автомобилистов. Вначале я мог проехать только один участок, затем два; преодоление трех стало прямо-таки вехой.

Первый трюк, которым я овладел в совершенстве, – виляние змейкой. Я крутил педали так быстро, как только мог, затем давил на тормоз, а потом вилял по земле как гадюка. Тротуар у моего дома был в запущенном состоянии, покрытый землей и гравием; я гонял по нему, заднее колесо моего «Роли» поблескивало. Ездил я жестко, так что к десяти годам – бог знает как, но я дожил до этих лет и даже остался цел – этот детский велик был разбит в хлам. За годы моих занятий мои велосипеды многое повидали. Наверное, я был самым частым посетителем Island Cycles, местного велосипедного магазина.

Со временем я обзавелся другим «Роли» модели Burner, это был олдскульный BMX, который достался мне от друга. Для меня он был маловат, но мне это нравилось. Раз он маленький, значит, на нем я смогу летать легче, чем на велосипеде для моего возраста; уже скоро я забирался на местный контейнер для сбора бутылок. До меня никто в нашей деревне не спрыгивал с него. Даже старшие братья моих друзей не рисковали ездить по нему, потому что высота составляла 2 метра.

А я рискнул. Однажды вечером, когда мы слонялись вокруг да около с моим приятелем Кеннетом, я решил попробовать. Я знал, что могу осилить этот прыжок, хоть риск закручивания в воздухе или соскальзывания вниз и последующего болезненного падения был довольно высок. Я мог, кроме того, неверно рассчитать прыжок и приземлиться на раму. Но пока я забирался вверх и принимал Burner из рук Кеннета, я успокоил себя: я уже спрыгивал на метр вниз на Burner’е, почему же не могу спрыгнуть и на два?

Когда я доехал до края, ударил адреналин. Сверху этот дополнительный метр выглядел куда более опасно, а в вероятность гладкой посадки мне верилось все меньше. Я взглянул на Кеннета. На нем лица не было от беспокойства.

«Ты уверен, Дэнни?» – спросил он. Бедняга заранее готовился вызывать «Скорую».

Я кивнул, хотя и не был особо уверен. Это, должно быть, был первый раз, когда мне пришлось немного задавить свой страх, несмотря на то что я прыгал на еще большие дистанции без велосипеда: я спокойно мог спрыгнуть с дерева с высоты трех метров и рухнуть на землю – никаких проблем. Тем не менее контейнер для бутылок был чем-то совершенно иным – возможно, потому что полет с него стал бы историческим достижением в Данвегане.

Я думал: «Хмм, не знаю, что из этого выйдет…»

Я осторожно пополз вперед, поднимая заднее колесо, и, внезапно ощутив тягу гравитации, нырнул с края. Асфальт притянулся в смутном мареве, и в это самое мгновение моя правая нога соскользнула с педали, из-за чего я задрожал в воздухе. Каким-то образом я восстановил равновесие, и мои шины с хрустом ударились об асфальт. Я отъехал, а сердце мое готово было выпрыгнуть из груди. Я остался цел, а моя репутация на острове только что немного возросла.

Я быстро становился кошмаром на двух колесах. Когда мне было 11, мои тети Джин и Сара подарили мне на день рождения Kona Fire Mountain, довольно неплохой горный велосипед; это положило начало моему серьезному увлечению велосипедной ездой. Я двинулся на этом. Я читал тематические журналы и смотрел видео; я обсуждал новое снаряжение и лучших велосипедистов с друзьями, не забывая при этом, конечно же, угорать по деталям и трюкам. Я использовал свой Kona для всего: и для маршрутов по лесу, и для долгих поездок по холмам, и для трюков в деревне. Я выполнял все более высокие и качественные прыжки в саду, стараясь перепрыгнуть папину газонокосилку. Впереди у нее были большие лезвия, так что одно неверное движение могло привести к довольно опасной травме и неминуемой поездке в больницу. Я ни с кем не соперничал, в отличие от мотоциклистов Ивела Книвела и Робби Мэддисона. Я просто получал свою дозу адреналина, пробуя новые трюки.

Открытие триалов изменило все. Первое видео, которое я посмотрел, – Chainspotting, британское видео 1997 года про горных велосипедистов, в котором задействованы лучшие представители этого направления. Там были Мартин Эштон, и Мартин Хойес, и Уилл Лонгден. Все они выполняли трюки, перепрыгивая через швартовные тумбы и лавки. Один даже спрыгнул с трехметровой стены. Школьные приятели рассказывали мне про такие трюки, но они выполнялись на BMX; с горным велосипедом я такого не представлял. Это было довольно-таки вдохновляюще. Для меня этот стиль, впрочем, был не совсем нов, я и раньше пробовал себя в нем, воплощая в жизнь трюки, которые создавал у себя в голове. Теперь, когда я смотрел, как это делают другие, я был словно под гипнозом.