Вокруг света за 100 дней и 100 рублей - Дмитрий Иуанов

Уже давно стало очень холодно. Я бегал вокруг рюкзака, поднимая колени, слушая песню «Прощай» Льва Лещенко и напевая «Ничего не обещай, ничего не говори, а чтоб понять мою печаль, в пустое небо по-ооо-смотри». Словив 3G, я отправил сообщение подруге Жене Марцынович, проживавшей в Ульяновске, чтобы она ждала к себе в гости, но не раньше, чем к полудню. После пятнадцати минут наблюдений за пустующей трассой я направился по обочине вперед. Пальцы отказывались слушаться, и раскладывать палатку было пропащей затеей. Нужно было найти место ночлега.

Через километр появилась кафешка, куда я немедленно ввалился с уверенностью царя, видом бомжа и вопросом о кипятке. Кучерявая продавщица, уткнувшаяся бровями в сложенные руки, словно сонный студент на последней парте, в полудреме встала со стула, поднесла чашку к бидону, налила в два раза больше воды, чем чашка могла вместить, пролив жидкость на пол, и снова уткнулась, сложив руки. Справа от нее было написано «банкетный зал». Я подождал, пока охранник, куковавший у двери, отвлечется, и с тишиной кота прошмыгнул за занавеску.

Здесь вставал один вопрос: спать на столе или на стульях. Заглотив кипятку и позволив ему разложиться в животе, я залез в спальник и заснул быстрее, чем голова коснулась стула.

За всю ночь банкетный зал так никому не понадобился, и в 7 утра я с абсолютной невозмутимостью распахнул занавеску и направился на выход мимо охранника, испуганного невесть откуда появившимся пришельцем. Правило путешественника номер шестнадцать — не хулигань, а если хулиганишь — делай это уверенно. По холодку я побрел вдоль трассы, размахивая рукой, и уже вскоре водитель Колян на еле живом авто подхватил мое грешное тело и довез оставшиеся сто километров до объездной Ульяновска. Встречай, Родина Ленина!

Я высадился на западном въезде у развязки, в центре которой красовался круг, в центре которого красовалась надпись «Ульяновск-Симбирск», поверх которой красовался синий герб. Подруга сообщила, что раньше двенадцати меня не ждет, и в запасе было три часа, чтобы с горем пополам добраться до улицы Репина на другом конце города. В течение двух минут я на всю маршрутку доходчиво разъяснял бабушкам и водителю, почему меня надо везти. И вот знаменитые ульяновские дороги — полный набор колдобин, ям, дыр, холмов на любой, даже самый изысканный вкус — тщательно вытряхивают из меня последние крупинки адекватности. Спустя сорок минут я с облегчением вывалился наружу и, пересчитав синяки на попе, зашагал по Звездной улице мимо низеньких заборов, за которыми прятались такие же низенькие домики с низенькими людьми. Обогнув их, я бодро зашагал в ближайший овраг бегать за козами и собирать фрукты.

Такого количества яблок зараз мне не удавалось впихнуть в себя никогда до и, надеюсь, не удастся после. Сначала я выбрал яблоню поветвистей, вскарабкался до верхушки кроны, расселся как в кинотеатре и стал уплетать все красное и круглое, до чего мог дотянуться. Затем нашел дерево еще выше и, закричав на весь овраг «Паааберегись!», хорошенько встряхнул ствол. Взамен дерево наградило меня ударившим по плечу яблоком и двадцатью попадавшими рядом. Я набрал охапку, лег в траву, закинул ногу на ногу и со смаком бурундука стал уплетать фрукты, стреляя огрызками влево и вправо и напевая песенку «Если с другом вышел в путь». Деревья вокруг — шумели, козы — бегали, жизнь — налаживалась.

— Ну, будем! — прервал мою идиллию раздавшийся из-за кустов голос. — Ох, хорошо пошла!

Я встал и огляделся по сторонам. «Кому еще взбрендило в пятницу с утра шастать по оврагу?» Мы сблизились с кустами, и голос из-за них стал еще более выразительным и еще менее членораздельным. Внезапно он затих, а затем приказал кому-то — видимо, мне: «Стой, кто идет!» Из-за листвы тем временем стали просматриваться силуэты трех мужчин в серых куртках, стоящих у разрушенного парапета.

— Ааа, малой! Ну, подь сюды. Чьих будешь? — деловито заявил мне один из них.

— Доброе утро, товарищи! Я яблоки в этом саду ел, а вас услышал и…

— Серега! — перебил наш диалог второй мужик с усами, протягивая руку.

— Меня Димой звать!

— Дима, Рима, мимо, ты водку будешь?

— Не пью с утра, — пояснил я.

— Это ты того, правильно! — вступил в диалог третий. — А у нас уже вечер! Мы со смены вернулись — каждый со своей — потому позволить можем. Толян с Уфы рейс сделал, я с Питера, тут и встретились.

— То есть вы дальнобойщики! А я автостопом сюда приехал, дальше на Казань думаю.

— Смышленый! Я как раз на Татарию завтра иду, могу взять! Ты сам откуда?

— Мне сегодня надо. Из Москвы.

— Ух ты ж, из столицы к нам пожаловал, а автостопом едет. Вы там все на машинах катаетесь, работы — хоть обожрись ее, а ты тю — автостоп. Что-то мутишь ты, интурист! — недоверчиво посмотрел на меня первый, видимо, Толян.

— Так все правильно делает! — вступился за меня Серега. — Пока молодой, пусть путешествует. Ему смотри сколько — лет семнадцать! В армию собираешься идти? Там из таких, как ты, мужиков делают, потом Родину защищать будешь! А дальше окрепнешь мальца, потом, глядишь, женишься и на производство пойдешь, а может, и на завод начальником сразу! Вас, москвичей, всех так ставят. Ты баранку крутить умеешь? Если да, можем тебя к себе пристроить, у вас там на МКАДе складов хоть попой жуй, все возить надо на растаможку. Карьера сразу взлетит, в золоте ходить будешь! Вот сколько вариантов у тебя! Ты это, водку точно не хошь?

— Спасибо за предложение, точно не буду.

— Тогда помоги нам яблок собрать.

Мужики вручили мне ведро и сказали, чтобы наполнил его спелыми плодами, а в этом мне помогут. Они и впрямь старались принять участие, но были пьяны, нагибались паршиво и много кряхтели. Однако через пять минут ведро наполнилось, потом еще одно и еще — на этом ведра у них кончились.

— Ох интурист, ну, раскрасавец! Ты не стесняйся, в пакет себе отсыпь. — Мы сидели на раздолбанном парапете и болтали ногами. Между нами стояли три бутылки — с водкой, пивом и лимонадом — банка шпрот и нарезной батон. Вокруг по-прежнему лежало целое море яблок, из которого мы, казалось, выхлебнули две столовых ложки. Колорит лился через край.

— Товарищи, так вы мне понравились, можно я вас сфотографирую для своего блога?

— Отчего ж нет! Только хорошо нас снимай, чтоб красивыми вышли.

Я достал фотоаппарат и направил объектив на мужчин.

— Во у тебя и дура в руках! Не страшно такую показывать встречным? Стырят ведь, ох, точно стырят!

— А что встречных ждать, давай мы возьмем, — подвинул товарища Толян. — Такой здоровый две моих зарплаты стоит. Говоришь, автостопом едешь, а рюкзак вон какой полный, небось весь техникой набит! Никакой ты не интурист! Признавайся, чего здесь расхаживаешь?