Потерянное наследство тамплиера - Юлия Ефимова

В принципе, Жак де Моле верил всем своим братьям, но сейчас речь шла о высшей степени доверия, о высшей миссии ордена тамплиеров.

Лёгкая поступь приблизилась и затихла, Эрменгарда, зайдя в комнату, не решалась потревожить великого магистра.

— Рад приветствовать тебя, вдова моего друга. — Жак не мог оторвать взгляд от торговых рядов внизу, ощущение, что все люди — песчинки на этой огромной планете, не покидало и придавало этой минуте ещё большую важность.

Эрменгарда молчала, не понимая, как ей реагировать, подойти, ответить или проникновенно молчать. После смерти мужа она не видела Жака де Моле ни разу и не ждала от сегодняшней встречи ничего хорошего. Дело в том, что обычно при смерти мужа орден забирал всё у его жены и детей, оставляя лишь самую малость, чтоб они не умерли от голода. Но с Эрменгардой поступили иначе, всё, что принадлежало её мужу, оставили ей и сыновьям. Она не верила в это, до сих пор каждый раз вздрагивала, слыша, как непрошеные гости стучатся в их дверь. Ей казалось, что орден одумается и всё же лишит её неположенного наследства. Вот и сегодняшняя просьба прибыть тайно в Тампль показалась ей началом конца.

— Был ли орден добр к тебе и к твоим сыновьям после смерти Андре? — задал ей вопрос великий магистр, лишь подтвердив её опасения.

— Более чем, — покорно ответила Эрменгарда.

— Готова ли ты отплатить ордену тем же и послужить верой и правдой?

— Моя жизнь полностью принадлежит вам и братьям за то, что вы были добры ко мне и к моим сыновьям, — подтвердила свою покорность женщина.

— Готова ли ты послужить Богу? — спросил Жак де Моле и резко повернулся к ней.

— Я жизнь готова отдать на услужение Господу нашему, — не поднимая глаз, ответила Эрменгарда и перекрестилась.

— Знаешь ли ты, зачем был создан наш орден Гюго де Пейном? — словно учитель ученика, спросил магистр женщину, по-прежнему стоявшую преклонённой перед ним.

— Орден бедных рыцарей Христа был создан для защиты паломников на святой земле, — отвечала Эрменгарда, — чтоб охранять от бандитов дорогу от побережья к Иерусалиму.

— Это версия для всех, но есть и другая — правдивая, для избранных, — вздохнув, перебил её великий магистр, и женщина в удивлении подняла на него глаза.

— На самом деле у ордена была более ответственная миссия, мы должны были найти в храмовой горе священный артефакт — святой Грааль.

Эрменгарда была в ужасе, но не из-за тайной миссии ордена, а из-за того, что ей, простой смертной, сейчас открывается страшная тайна, а такие тайны губят любого, кто к ним прикоснётся.

— Мы долго вели свои раскопки, но святой Грааль так и не нашли, — продолжал свой рассказ Жак де Моле, расхаживая по небольшой комнате башни. Здесь он соврал, но не надо было этой бедной женщине, на которую он и так собирался повесить непосильный груз, знать больше, чем полагалось, — зато мы нашли другую, — продолжал свой рассказ Жак де Моле, — возможно, более могущественную реликвию сразу трёх религий мира: иудаизма, христианства и ислама. И каждая религия хотела бы её иметь у себя. Теперь же истинное предназначение ордена стало оберегать её. Потому как она обладает сверхъестественной силой. И даже наделяет практически безграничными возможностями. Поэтому именно мы, бедные рыцари Христа, должны охранять его от посягательств любых правителей. Ибо нет и не может быть никого на земле, равного Богу.

Произнося эту речь, великий магистр словно забыл, зачем он здесь, он будто бы разговаривал с Богом, что-то обещая клятвенно тому.

— И хоть сейчас вокруг спокойно, но высший Сионский орден сообщил нам, что надвигается смута. Я не могу более хранить реликвию в Тампле, я чувствую, что скоро он не будет настолько безопасен, как сейчас. Хоть и уверен, что справедливый Бог поможет своим служителям, но не могу рисковать святыней. Её надо перевезти подальше, в Восточную Пруссию. Там есть проверенные братья, и они помогут спрятать её, но если в путь отправятся рыцари тамплиеры, то это может стать подозрительно и позже могут пойти по их следу. Поэтому я принял решение: святыню туда отвезёшь ты со своими сыновьями. Пообещай мне до последнего вздоха хранить верность ордену и даже ценой жизни охранять порученное тебе наследие.

— Мой муж говорил, что приказ магистра всегда должен быть выполнен, обязательно и без задержек, так, словно сам Христос приказал это, — ещё больше склоняясь в поклоне, сказала Эрменгарда, — я клянусь за себя и за своих сыновей, что мы выполним миссию или умрём за нее.

— Ступай, — ответил Жак де Моле, словно устав от разговора, — тебе сообщат о времени.

Уже когда Эрменгарда возвращалась по подземному туннелю, воспроизводя в голове разговор с магистром, то поняла, что Жак де Моле так и не сказал, какую же всё-таки реликвию ей с сыновьями поручили перевезти в медвежий угол Европы, в холодную и дождливую Восточную Пруссию.

В гостиной «избы» сидела молодая и очень красивая девушка, этакая пантера. Про таких говорят «дорогая женщина» в прямом смысле этого слова. Она была очень красивой и, самое главное, точно знала об этом. Это была классическая жена миллиардера, каковую представляют себе простые обыватели.

— И вот так сидит и не уходит, — продолжал вводить Зинку в курс дела Алексей. — Всё было как всегда, сначала она позвонила, сказала, что ей рекомендовал нас Гущин, ну помнишь дело о слежке три месяца назад. Мужику казалось, что за ним следят, а все вокруг, включая нанятых детективов, считали его сумасшедшим. Но мы выяснили, что он прав, и это было дело рук его маленькой падчерицы.

— Да-да, — словно вспоминала Зинка, вглядываясь в гостью через тайное стекло. Как только она поняла, что делать офис из квартиры неправильно, а Эндрю, придя к ним в команду, затребовал множество техники и пространства, решение пришло само. На заработанные к тому времени деньги Зинка приобрела маленький деревянный домик, затерявшийся во дворах панельных многоэтажек на востоке Москвы. Никто, ни администрация города, ни жители района Перово, так и не поняли, почему судьба сберегла это хоть и красивое, но всё же трухлявое сооружение. Когда ремонт был сделан, дом приобрёл вид русской избы, и не знающий человек мог подумать, что это музей русских национальных традиций. Внутри же и вовсе пришлось порядком вложиться в благоустройство. Первым условием было вот такое стекло с возможностью слышать и видеть, что происходит в приёмной. Тогда Алексей подшучивал над Зинкой, говоря ей, что она насмотрелась шпионских фильмов, но сейчас уже не раз смог оценить гений своего шефа. В гостиной оно смотрелось словно большой телевизор, а в комнате по соседству как огромное окно. Причём они слышали, как стучит чайная ложка о стенки кофейной чашки, а гостья не слышала ни звука из их комнаты.

Она сидела и маленькими глотками пила кофе. Не нервничала, не дёргала телефон, не переживала, просто сидела, достойно держа голову на своей лебединой шее.