Пугало гуляет в полночь - Роберт Лоуренс Стайн

Я жестом велела ему подойти. Когда он оказался со мной рядом, я указала на кукурузное поле.

— Смотри. Пугала…

Он ухватился за подоконник и высунулся наружу.

Через его плечо я видела, как в унисон шевелятся пугала.

Мороз пробежал у меня по коже, и я засунула ладони под мышки.

— Это ветер, — объявил Марк и отступил от окна. — Что с тобой, Джоди? Дует ветер, вот они и колышутся.

— Ты… ты плохо смотрел, Марк, — выдавила я. — Посмотри получше.

Марк картинно закатил глаза, вздохнул, но все же опять высунулся из окна. Он вглядывался в кукурузное поле довольно долго.

— Ну что, видишь? — не вытерпела я. — Они все вместе двигаются. Руки, головы… Они все вместе…

И тут Марк повернулся ко мне. В его расширившихся глазах я увидела страх. Он, потрясенный, смотрел на меня и молчал. В конце концов сглотнул слюну и прошептал:

— Надо сказать дедушке Курту.

Мы кинулись вниз, но, как оказалось, бабушка с дедушкой уже легли. Дверь их спальни была закрыта, и оттуда не доносилось ни звука.

— Давай подождем до утра, — предложила я. — Надеюсь, с нами за ночь ничего не случится.

Мы на цыпочках разошлись по своим комнатам.

Я захлопнула окно и заперла его на шпингалет. А пугала в поле все шевелились, все старались спрыгнуть с кольев.

Я содрогнулась и поспешила отойти от окна, забралась в кровать и с головой укрылась одеялом.

Спала я беспокойно. Всю ночь ворочалась, а утром поспешно выпрыгнула из кровати, провела щеткой по волосам и побежала вниз, к завтраку.

Марк спустился сразу вслед за мной. На нем были те же джинсы, что и накануне, и красная с черным майка с надписью «Нирвана». Он не дал себе труда причесаться, и волосы у него на затылке стояли торчком.

— Оладьи, — выдохнул он.

Это слово немедленно подняло мне настроение и заставило на короткое время забыть о двигающихся пугалах.

Как же я могла забыть про чудесные оладьи с шоколадом, которые печет бабушка Мириам? Они мягкие и буквально тают во рту. Теплый шоколад со сладким соусом — лучшего завтрака представить себе невозможно.

Мы пронеслись через большую комнату в кухню.

Я втянула в себя воздух, надеясь почувствовать неповторимый запах кипящего на сковороде масла.

Но запаха я не ощутила и решила, что у меня заложен нос.

В кухню мы с Марком ворвались одновременно.

Дедушка Курт и Стэнли уже сидели за столом, и перед ними дымился большой синий кофейник.

Стэнли прихлебывал кофе. Дедушка Курт закрылся газетой. Впрочем, когда мы вошли, он опустил ее и улыбнулся, приветствуя нас.

Мы поздоровались со Стэнли и дедом и уселись за стол. Нам так хотелось наших любимых оладий, что мы невольно потирали руки, совсем как герои мультиков.

Можете себе представить наше разочарование, когда бабушка Мириам поставила перед нами миски с кукурузными хлопьями. Я чуть не заплакала.

Посмотрев на Марка, я поняла, что и он также потрясен.

— Хлопья? — почти простонал он. Бабушка Мириам вернулась к раковине.

Я жалобно спросила у нее:

— Бабушка Мириам, а как же оладьи? Бабушка бросила взгляд на Стэнли и сказала:

— Знаешь, Джоди, я их больше не пеку. От них очень толстеешь. — И она снова посмотрела на Стэнли.

— Кукурузные хлопья на завтрак — что может быть лучше! — произнес Стэнли.

Лучезарно улыбаясь, он положил себе в миску еще порцию хлопьев. Дедушка Курт кашлянул из-за газеты.

— Ешьте хлопья, пока они не отсырели, — бросила через плечо бабушка Мириам.

Мы с Марком посмотрели друг на друга. В прошлом году почти каждое утро бабушка Мириам давала нам по огромной тарелке оладий с шоколадом.

«Да что же тут происходит?» — снова подумала я. И вдруг вспомнила, как вчера в поле Стикс прошептал мне: «Тут теперь все по-другому».

Действительно, все изменилось. И не сказала бы, что к лучшему.

В желудке у меня заурчало. Я взяла ложку и принялась есть. Марк сделал то же самое. Внезапно мне вспомнились корчащиеся пугала.

— Дедушка Курт, — нерешительно начала я, — вчера вечером мы с Марком… мы выглянули из окна и увидели пугала. Они двигались. Мы тогда…

Бабушка Мириам за моей спиной громко ахнула.

Дедушка Курт опустил газету, прищурился, но не сказал ни слова.

— Пугала шевелились! — воскликнул Марк. Стэнли хихикнул.

— Это ветер, — сказал он, внимательно глядя на дедушку Курта. — Наверняка ветер их шевелил.

Дедушка Курт взглянул на него.

— Ты уверен? — произнес он.

— Конечно, ветер, — быстро сказал Стэнли.

— Но они явно старались сойти со своих палок! — запротестовала я. — Мы видели!

Дедушка Курт пристально посмотрел на Стэнли. Уши того мгновенно покраснели, он опустил глаза и проговорил:

— Ночью было ветрено. Вот они и шевелились от ветра.

— Сегодня будет солнечно, — не отходя от раковины, весело заявила бабушка Мириам.

— Но пугала… — снова начал было Марк.

— Да, день должен быть хороший, — заметил дедушка Курт, игнорируя слова Марка.

Мне стало ясно, что ему не хочется говорить про пугала.

Неужели он нам не верит? Дедушка Курт повернулся к Стэнли.

— Может, когда отгонишь коров на пастбище, возьмешь Джоди и Марка на речку половить рыбу?

— Да, можно, — ответил Стэнли. Он в это время внимательно разглядывал коробку из-под хлопьев. — Пожалуй, можем сходить.

— Хорошо бы, — мечтательно произнес Марк.

Мой брат любит рыбалку. Это одно из его любимых занятий, потому что на рыбалке не нужно много двигаться.

За коровьим пастбищем на границе земельных владений деда протекает замечательная речка. Там вообще-то лес, и речка петляет среди вековых деревьев. В ней много рыбы.

Я доела хлопья и спросила бабушку Мириам:

— А ты что сегодня собираешься делать? Может, мы с тобой посидим и…

Тут бабушка повернулась ко мне.

— А-ах… — выдохнула я. У нее… у нее была соломенная рука!

— Джоди, что с тобой? — спросила бабушка Мириам.

Я показала на ее руку, потом снова взглянула на нее и увидела, что рука вовсе не соломенная — просто бабушка сжимает в ней метлу, извлекая из соломы комья пыли.

— Все в порядке, — выговорила я, чувствуя себя полной дурой, и протерла глаза. — Мне надо принять лекарство от аллергии. У меня глаза слезятся. Я вижу черт-те что!