ПРАВДА. Как политики, корпорации и медиа формируют нашу реальность, выставляя факты в выгодном свете - Гектор Макдональд

Иногда у коммуникаторов могут быть здоровые причины для манипуляции. Военачальникам приходится преуменьшать опасности предстоящего маневра или кампании, чтобы не уронить боевой дух солдат. Чиновники из министерства здравоохранения замалчивают риск эпидемии, чтобы не вызвать панику у населения. «Политики обязаны время от времени скрывать часть правды, кроить ее и даже искажать, когда того требуют большие стратегические цели», — говорил Тони Блэр24. Вы можете думать, что Техасский департамент здравоохранения правильно ввел читательниц в заблуждение, если это спасло жизни эмбрионам в материнских утробах. Я не ставлю себе целью говорить вам о том, что есть добро, а что зло, только указываю на необходимость принимать во внимание этический аспект таких коммуникаций. Решайте сами, можно ли оправдать подобные манипуляции.

Кратко (для философов)

Правда — предмет многих споров в философской среде. Спорят о соотношении истины и знания, об объективности и универсальности истины, месте истины в религии и еще о многом подобном. На эти темы написано множество книг, но моя не из таких. Я прочел несколько, и, сказать по совести, от них у меня разболелась голова.

Моя книга задумана как практическое руководство для коммуникаторов, которые хотят применять правдивые утверждения, чтобы убеждать и вдохновлять, и для всех, кому не нравится, что с помощью правды их вводят в заблуждение. Это не философская работа. Ну а теперь нам все же пора выяснить, что я понимаю под правдой.

Есть правды, основанные на фактах, и они совершенно не вызывают противоречий[2]. Когда отмечается День независимости Индии или при какой температуре кипит вода — вот примеры правды-факта, которую можно подтвердить исследованием или научными измерениями. Но люди делают множество утверждений, которые не опираются на факты, но тем не менее это не ложь и не вымысел. Мы говорим о том, хороша ли, желательна ли та или иная вещь или сколько она стоит. Нередко это субъективные суждения, но мы признаем их как правду — по крайней мере, для себя — и зачастую готовы спорить с любым, кто скажет, что это не так. То же самое верно в отношении наших прогнозов на будущее, религиозных и идеологических убеждений.

Определение правды, включающее субъективные суждения, прогнозы и верования, может кому-то показаться слишком широким. Но книга, не заглядывающая дальше фактических правд, не вполне позволит понять, как люди формируют реальность, используя правдивые (или, во всяком случае, не ложные) утверждения, чтобы убедить ближних думать и поступать в нужном ключе. Если уважаемый кулинарный критик сообщит мне, что вот это блюдо вкусное, я охотно восприму его оценку как истину и буду поступать в соответствии с ней. Если опытный инженер-строитель закричит: «Здание сейчас рухнет!», я приму этот прогноз как истину и брошусь вон, спасая свою жизнь.

Потому эта книга охватывает не только правды-факты, но и утверждения, которыми мы руководствуемся в своих действиях, принимая их за истину. Для простоты такие убеждения, уверения, суждения и предсказания я тоже буду называть правдами, имея в виду, что никто не может доказать их ложность. В общении люди все время делают нефактические правдоподобные утверждения, и важно понимать, когда они обоснованны и как с их помощью на нас могут оказывать влияние. «Есть истины не для всех людей и не на все времена», — писал Вольтер; в этой книге я постараюсь охватить и их.

Но сколь бы ни был широк этот спектр, он не включает лжи. Мы не будем рассматривать заведомую ложь, альтернативные факты, теории заговора, газетные утки и прочую труху, которой завалила нас эпоха постправды. Те многочисленные писатели, журналисты и комментаторы, что занимаются разоблачением лжецов и фальсификаторов, прекрасно справляются со своей работой. Мы, со своей стороны, возьмемся за тех манипуляторов, что прячутся за фиговым листком правды.

И последнее для тех философов, которые еще не бросили чтение. Мое рассуждение о конкурентных правдах может навести вас на мысль, что я проклятый релятивист, считающий, что никакая правда не хуже любой другой или что все правды в действительности не более чем мнения. Будьте покойны, я не таков. На правду факта я придерживаюсь абсолютистского взгляда: истина где-то есть, даже если нам видны только лишь ее фрагменты. В то же время в отношении моральных и ценностных суждений моя позиция, как станет ясно позже, чуть более релятивистская. Что касается границ личного знания, то я охотно признаю истинными общеизвестные факты, даже если не могу лично в них убедиться. Я без малейших сомнений считаю истиной, что Гана — это страна в Африке, Дэвид Боуи умер, а свиньи не умеют летать. Если вы из тех скептиков, что не признают подобных утверждений, то, пожалуй, эта книга не для вас.

Четыре вида конкурентных правд

Эта книга поведет нас в путешествие по восхитительно многообразному, удивительному, а иногда возмутительному миру конкурентных правд. Среди других примеров мы рассмотрим, как в израильских школах преподают историю, как на протяжении десятилетий описывались наркотики, странную новую моду на неудачи, лучшее определение феминизма, что происходило после урагана «Катрина», как политики умеют доказать, что зарплаты одновременно и растут и снижаются, и почему появление беспилотных автомобилей станет непростым испытанием для законодателей. Увидим множество типов конкурентных правд в политике, бизнесе, массмедиа и повседневной жизни. Изучим некоторые коммуникативные приемы из репертуара как активистов, так и манипуляторов.

К концу чтения вы будете отлично экипированы для распознавания и обезвреживания лукавых правд, что окружают нас со всех сторон, и для успешного общения с семьей, друзьями и коллегами. Умение мудро интерпретировать и убедительно говорить правду — практически гарантия, что вы станете богаче, счастливее, организованнее и привлекательнее (это прогноз, а не фактическая истина, так что не ловите меня на слове).

В книге четыре части.

Часть первая. Полуправды

Многие из наших утверждений, хотя и истинны, не передают правды целиком. Полуправды существуют потому, что даже самые обыденные предметы достаточно сложны, и без полуправд немыслима сама природа нашего общения. Наше понимание истории человечества сформировано полуправдами, и оно в свою очередь формирует нас. Контекст бывает критически важен для верной трактовки вещей и событий, но описать его можно весьма различными способами. Статистика и прочие цифры — богатый источник конкурентных правд в мире, где многие зачастую вообще не понимают, чтó эти числа значат. По воле эволюции наше общение — это в основном обмен историями, но в этих историях неизбежно не хватает многих важных деталей.

Часть вторая. Субъективные правды

За справедливость люди будут драться. К объекту желания они поползут по битому стеклу. И выстроятся в очередь на два квартала ради хорошей скидки. Признать какую-то вещь благом, счесть привлекательной или финансово выгодной — значит высказать субъективную правду. А если она субъективна, может и поменяться. А поскольку людей в основном и мотивирует субъективная оценка этичности, желательности и финансовой ценности, то в умении изменять чужие субъективные правды, возможно, и спрятан секрет, как вынуждать ближних корректировать свое поведение.