Меч и Грааль - Эндрю Синклер

Прежде чем вдаваться в подробности «Книги» Дзено, нужно навести справки. Почему два значительных венецианских капитана и администратора, братья одного из самых могущественных людей в городе, провели столько лет в северных морях? Едва ли им было нечего делать в Средиземноморье. В конце XIV века насчитывалось всего около тысячи трехсот аристократов, которые могли быть избраны в Большой Совет. Из их рядов выходили флотоводцы, администраторы и послы. Аристократы были немногочисленны и ценны: на тысячу венецианцев приходился один аристократ. Генуя все еще представляла собой угрозу на море — как и флоты мусульманских Египта и Турции тоже. Опытных колониальных правителей и дипломатов было мало. Члены семейства Дзено занимали и продолжали занимать эти должности. Кажется невероятным, чтобы Николо Дзено могли отстранить от службы Венеции всего лишь ради исследования северных морей. Без распоряжения Совета его брат Антонио не мог присоединиться к нему на Оркнейских и Шетландских островах, приведя с собой купленные на собственные деньги венецианский корабль.

Скорей всего, мы имеем здесь дело с известной государству секретной миссией, позволившей двум столь выдающимся персонам отправиться на север и долго служить шотландскому принцу. Назначение Николо Дзено в Тревизо уже наделило его опытом торговли с севером. Интерес Венеции в развитии торговли и создании союзов в Северной Атлантике подтверждается тем фактом, что в 1396 году Карло Дзено был отправлен послом во Францию, затем в Англию, пока его брат Антонио готовил шотландский флот к колонизаторской миссии на запад. Согласно «Книге» Дзено, Николо уже отплыл в экспедицию к Гренландии, начал обследование ее восточного берега и сообщил Карло о процветающей торговле соленой рыбой и мехами между норвежскими колониями в этой земле и Исландией, Шетландскими островами и Скандинавией. Он также описал флот шотландского принца, которому служил, завоевание Сент-Клером Оркнейских, Шетландских и нескольких Фарерских островов. Эти завоевания являются фактом. Одним из подтверждений правдивости большей части «Книги» Дзено является то, что она основана на письмах, которые Николо и Антонио отправляли брату Карло с Оркнейских и Шетландских островов, их точное описание малоизвестных кампаний и войн на этих островах, сообщения о которых обычно не достигали Венеции. Венецианское государство поддерживало семейство Дзено в его стремлении к торговле и влиянию в Северной Америке.

Нет никакого сомнения и в тесных связях венецианских дипломатов и семейства Дзено с военными орденами со времени их основания в Иерусалиме после Первого крестового похода до последней остановки на Мальте, где они оставались незначительной военно-морской силой. С упразднением ордена храмовников после 1307 года госпитальеры присвоили много собственности и функций этого ордена: это было сделано в штаб-квартире храмовников в Сан Джорджо ди Скьявони. Поэтому неудивительно обнаружить бородатую фигуру коронованного рыцаря в одеянии храмовника, управляющего колониальной плантацией, перерисованную венецианским печатником Вавассаторе с опубликованной в 1545 году карты мира, составленной Каспером Фопелем из Кельна. Вавассаторе напечатал свою версию тринадцать лет спустя, в один год с публикацией «Карты Дзено». Знаменательно, что фигура коронованного рыцаря находится на месте провинции Новая Шотландия, названной Фопелем Baccalearum Regio по Меркатору, и Эстотиландой — Николо Дзено. Этот факт предполагает традициои-ное семейное знание истинной причины плавания на север в 1390 году первого Николо Дзено, за которым последовал брат Антонио.

Фигура коронованного рыцаря не появляется больше ни на одной из дошедших до нас ранних карт Северной Америки. Она остается уникальной на гравюре Вавассаторе, сделанной с карты Фопеля. Он должен был знать о карте Николо Дзено, выпущенной в том же году, так как Дзено считался одним из ведущих картографов Венеции. В этом небольшом городе все видные люди должны были знать друг друга. Какая-то причина побудила Вавассаторе поместить фигуру коронованного рыцаря именно там, где это сделал Фопель. И долгая связь семейства Дзено с крестоносцами и храмовниками указывает причину для отправления находящихся на службе у шотландского принца первых венецианских исследователей на дальний Север — на поиски расположенного на западе Нового Иерусалима.

Для европейских христиан Иерусалим буквальным образом представлял собой центр мира. Согласно легенде, первый человек, Адам, был похоронен на Голгофе, где впоследствии принял крестную смерть Иисус, Сын Божий. Для евреев Иерусалим тоже был центром Израиля и мира, а центром священного города считался краеугольный камень мироздания, находившийся в святая святых Соломонова храма; перед этим камнем стоял Ковчег Завета. Центром христианской вселенной считался другой камень, находящийся под куполом Храма Гроба Господня, где некогда хранился Истинный Крест. Это был мраморный столп двух футов высотой, на котором стоял сосуд с камнем, ставший еще одним источником вдохновения для романов о Граале, гностиков и алхимиков, один из которых писал: «Опиши правильный круг и получишь философский камень». Само представление о Замке Грааля восходило к идее небесного, совершенного Иерусалима, сферы, представляющей собой центр веры и бытия. Крестоносцы видели в Иерусалиме и подлинный, и иллюзорный город, — обнесенное стеной поселение в Палестине и Рай в Святой Земле. Паломники тоже стремились найти Замок Грааля.

Один из источников, повлиявших на немецкое описание Замка Грааля, был историческим, причем восточным. В средневековом романе «Младший Титу рель» Храм Грааля стоял на ониксовой Горе Спасения. Он был округлым, увенчанным золотым куполом, на которым созвездия из драгоценных камней сверкали под механическими золотым солнцем и серебряной луной. В начале VII века персидский царь Хосров Второй построил подобный дворец на святой горе Шиз, где раньше находилось круглое святилище священного огня в память о пророке Зороастре, манихейские взгляды[10] которого повлияли на гностиков и алхимиков. Округлый дворец из драгоценных металлов и камней изображал небо, вращавшееся упряжками лошадей, которые натягивали канаты из ям внизу. Минеральные отложения из кратерного озера придавали горе блеск оникса. Этот древний планетарий назывался «Престол Небосвода», Тахт-и-Такдис; центральный круг окружали двадцать две изысканно украшенные арки, по количеству меньших храмов, окружавших главный зал Замка Грааля в «Младшем Титуреле». К сожалению, византийский император Ираклий нанес поражение Хосрову, снес Тахт и забрал Истинный Крест, который Хосров захватил в Иерусалиме. Этот ранний крестовый поход для возвращения Истинного Креста был хорошо известен в средневековой Европе и служил темой для песен трубадуров.

В 1099 году, когда христианская армия взяла Иерусалим, фанатизм ее воинов превратил завершение Первого крестового похода в неизгладимое из памяти преступление, которое до сих пор заставляет мусульманский мир содрогаться. Иерусалим считался третьим священным городом ислама после Мекки и Медины, так как, согласно Корану, Аллах однажды ночью чудесным образом перенес пророка Мухаммеда к иерусалимской мечети Аль-Акса или Куполу Скалы, а потом — на небо, где тот встретил Христа и Моисея. Эта встреча символизировала неразрывную связь трех религий, иудаизма, христианства и ислама, под громадным сияющим куполом в Иерусалиме. Но когда крестоносцы ворвались в город, они разграбили его, перебив большинство жителей. Современник-араб писал, что население святого города было предано мечу, и франки целую неделю убивали мусульман, большей частью в мечети Аль-Акса, куда те бежали в надежде найти убежище. Другой араб-комментатор писал: «Евреи собрались в своей синагоге, и франки сожгли их заживо. Кроме того, они разрушили памятники святым и гробницу Ибрагима[11], да пребудет с ним мир!». Крестоносцы изгнали восточных христианских священников — греков, коптов и сирийцев — из Храма Гроба Господня и подвергли их пыткам, дабы они сказали, где прячут Истинный Крест. Таким образом, земной Иерусалим был опустошен крестоносцами в оргии насилия, что едва ли можно назвать деяниями рыцарей, достигших наконец Небесного Града и Замка Грааля.