Её зовут Молли - Шэрон Де Вита

Но с этого момента их отношения необратимо изменились — ушла близость, то дружеское товарищество, которое прежде связывало их и которого теперь ей очень не хватало.

Когда она немногим больше года назад все-таки вернулась домой, ей стало ясно: надо либо забыть о Дэнни и жить дальше, либо заставить его увидеть в ней женщину — нежную, любящую, желанную.

Вот только, как это сделать, она пока не знала; но не теряла надежды.

— Джулио, отведи Анжелину к миссис Хеннипенни и скажи, чтобы она шла с детьми на кухню.

— Но…

— Иди, Джулио. Немедленно, — сказала она не терпящим возражений голосом. — И больше никакого лазанья по стульям. Ты понял?

Кэти улыбнулась и ласково похлопала его по плечу.

— Вот и славно. А теперь ступай.

Схватив Анжелину за руку, Джулио рванул через комнату, таща девочку за собой и явно торопясь передать полученный приказ.

Нервно пригладив короткие вьющиеся волосы, Кэти сделала глубокий вдох и взглянула через стекло, ожидая увидеть там непрошеного гостя, но… никого не увидела. Насторожившись, она отодвинула стул Джулио, отперла дверь ключом, постоянно находившимся в замке из соображений безопасности, и вышла в переулок.

Там никого не было.

Майский воздух приятно потеплел, и легкое дуновение ветерка шепотом напоминало о приближении лета. Подхваченный ветром мусор закрутился у нее под ногами. Солнце уже зашло, но было еще светло, по небу быстро неслись облака — вот-вот пойдет дождь.

Несмотря на тепло, Кэти поежилась.

Улочка была пуста. Кэти тревожно огляделась, недоумевая, куда делся человек, которого она видела буквально минуту назад.

Вокруг ни души, не говоря уже о мужчине с пистолетом. Облегченно вздохнув, Кэти повернулась, собираясь войти обратно в дом, как вдруг ей на плечо тяжело опустилась чья-то рука. Кэти громко вскрикнула.

Резко обернулась, руки сами сжались в кулаки, и один из них врезался во что-то плотное и твердое — точно так, как учили ее братья.

— Черт! — Незнакомец согнулся пополам.

Кэти собиралась нанести ему удар еще и коленом, но что-то в облике мужчины показалось ей ужасно знакомым. В следующее мгновение она узнала его и от облегчения чуть не упала в обморок.

— Дэнни! — Она нерешительно шагнула ближе к согнувшемуся человеку. Эту копну черных волос просто нельзя было не узнать! — Боже мой, Дэнни, ты меня до смерти перепугал! — Прижав руку к бешено стучащему сердцу, Кэти прислонилась к стене здания и перевела дух. — Что это ты бродишь тут по улице?

— Я полицейский, — прохрипел тот, держась за живот и хватая ртом воздух. — Мне и платят за то, чтобы я бродил по улицам.

И Дэнни улыбнулся ей своей улыбкой, от которой у нее в шестнадцать лет начинало бухать сердце и слабели коленки. Сейчас эффект был такой же.

Она всегда считала Дэнни одним из самых красивых мужчин, каких ей случалось видеть. Ростом он был около шести футов четырех дюймов; его черные, как смоль, волосы падали на лоб и добавляли ему обаяние опасного парня, а взгляд светлых голубых глаз был всегда невозмутимо спокоен и тверд. Дэнни никогда ничего не боялся, и это нередко ее тревожило. Она всегда думала, что он больше похож на человека, которому следует быть за решеткой, а не перед ней.

Но за те семь лет, что ее здесь не было, в нем определенно произошла какая-то перемена. Что-то притушило озорной блеск, который всегда светился у него в глазах и который придавал ему вид человека, убегающего от опасности или… несущегося ей навстречу.

Он стал серьезнее или даже печальнее, и ее сердце болезненно сжалось. Что сделало его таким? Спросить она не могла: семь лет — долгий срок, и кто знает, каковы теперь их отношения. Если они вообще есть.

— С каких это пор ты меня боишься, маленькая разбойница? — Он потирал живот и тихо охал. А удар у нее все еще сильный! Здорово он научил ее в свое время. — Я-то думал, что ты Майкла боишься.

— Я боялась Майкла, когда мне было шесть лет, — напомнила Кэти и очень женственно тряхнула головой, явно раздосадованная тем, что он назвал ее детским прозвищем. — И боялась я Майкла только потому, что он был такой… серьезный. — Она метнула на него вызывающе дерзкий и одновременно откровенно влекущий взгляд. — На тот случай, если ты не заметил, Дэнни: мне уже не шесть лет. — У нее в голосе появилась интригующая хрипотца, от которой у Дэнни на мгновение округлились глаза.

— Я это заметил, — слегка нахмурившись, отозвался он. С момента ее возвращения он только и делал, что замечал, и от этого ему становилось все больше не по себе.

Былая непокорная копна рыжих волос превратилась в аккуратную золотисто-каштановую шапочку, и волнистые пряди обрамляли ее прекрасное лицо, подчеркивая невероятные, потрясающей красоты глаза. Он всегда мысленно называл их оленьими. Они таили в себе след какой-то давней печали и вызывали у мужчины желание сделать что-нибудь — что угодно, — лишь бы эта печаль ушла.

Он помрачнел — вот опять. Это тощенькое тельце, когда-то состоявшее, казалось, из одних ободранных коленок и острых локтей, округлилось, так что при взгляде на него пересыхало во рту.

Лимонно-желтый свитер с клиновидным вырезом, чуть приоткрывавшим нежную кожу мягкой округлой груди, на ней почему-то казался вызывающим. Дэнни ужасно захотелось подтянуть вырез повыше, чтобы укрыть от чужих глаз эту невероятно нежную кожу.

Желтая юбка под цвет свитеру едва касалась колен, открывая атласно-гладкую кожу стройных ног.

Туфли на высоких каблуках еще больше удлиняли эти восхитительные линии.

Он вдруг почувствовал сильное желание закутать Кэти в шинель или отругать за такую одежду. Неужели ей неизвестно, что при этом думает любой мужик? Чего ему хочется?

— Определенно заметил, — сказал Дэнни, еще сильнее хмурясь. Он решил было по-братски, как встарь, обнять ее, но вовремя передумал. Чтобы не сделать какой-нибудь глупости, сунул руки в карманы.

Уловив выражение его лица и глаз, Кэти вздрогнула и обхватила себя руками: может, он действительно понял, что она уже не ребенок? Давно пора. Может, он вовсе не такой уж тупой?

— Я не знала, что это ты, Дэнни, — осторожно произнесла она, обрадованная, но и несколько испуганная его оценивающим взглядом. — Джулио просто сказал, что там за дверью стоит дядя с пистолетом. Когда такое слышишь, то, сам понимаешь, слегка пугаешься. — Усмехнувшись, она потерла костяшки пальцев и снова сжала руку в кулак. — Даже если умеешь при случае врезать.

Он засмеялся и, не удержавшись, поймал ее руку. Ему ужасно захотелось вернуть то теплое чувство товарищества, которое всегда существовало между ними. Семь лет — это очень много, подумал он и вдруг понял, как сильно по ней соскучился.

— Ну и как поживает этот маленький ябеда? — ласково спросил он.

Она засмеялась.