Излечи меня - Ева Паркер

произнёс он. — Ты забрала у меня возможность изменить жизнь моего отца ровно на семь лет и всё из-за какой-то мелкой обиды на него, я же буду забирать у тебя всё, что ты так любишь и начнём с работы. Я устрою тебе такую адскую работу, что ты сама захочешь сбежать отсюда, но сбегать будет некуда, я нигде не позволю тебе работать дизайнером.

Я стояла и не понимала, почему он так верит отцу, который так сильно его избивал, столько боли ему причинил, а мне девушки, которая ничего плохого ему никогда не делала, не дает даже малейшего шанса? Как бы я хотела вновь увидеть того весельчака с искренней улыбкой, а не этого демона.

Дверь кабинета неожиданно открылась, и к нам зашла какая-то девушка, с виду она была очень эффектной — блондинка в красивом красном платье и на высоких каблуках.

— Приветик, дорогой, ты занят? — противным голосом сказала она и оценивающе начала меня разглядывать, в её глазах читался вопрос «Это ещё кто?».

— Привет, Вероника, для тебя всегда свободен. — мило улыбнулся он ей и снова взглянул на меня — А ты иди работай и не смей меня больше беспокоить.

— Мы не закончили! — начала возмущаться я, но не успела договорить: в ответ прилетела новая порция оскорбления.

— Твой мозг способен воспринимать приказы руководства? Пошла вон! — с этими словами он встал и открыл мне дверь, указав на выход.

— Хорошо, я зайду позже. — пытаясь скрыть эмоции вышла из кабинета.

Я абсолютно не понимала, что мне делать дальше. Работать в какой-либо другой компании он мне не даст, не уже ли это крест на моей карьере, идти в экономисты совсем не хочется. Я столько денег и сил потратила на учебу в школе дизайна, что просто не могу так быстро сдаться. И тут в моей голове промелькнула мысль, нужно заставить Марка поверить мне, хотя бы попытаться изменить его отношение. Не знаю, как, но нужно попробовать. Итак, мне нужен план.

Кто такой Григорий Александрович?

Глава 2. Кто такой Григорий Александрович?

День выдался не из лёгких, многие, действительно, в офисе использовали меня по назначению Марка: я спасала принтеры от, застрявшей в нём бумаги, меняла картриджи в них, приносила кофе, уносила пустые чашки и вообще делала всю работу, которую мне давали. Компании из трёх девиц я, явно, «очень понравилась»: услугами они пользовались по полной и постоянно сопровождали меня ехидным смехом, напоминающим гиен. Супер, не успела прийти уже врагов нашла! Это непередаваемое чувство: такого унижения я никогда не испытывала. С Марком мы за день больше не встречались, да и пока не стоило. Мне нужно было привыкнуть к мысли, что я работаю с ним в одной компании, да и он думаю от шока ещё не отошёл.

Дома меня успокоило горячее какао и тёплая ванна. Я лежала и думала, что, конечно, зла на Марка, но мне его искренне жаль. В детстве он был очень привязан к отцу и верит ему, как и раньше, хоть он и причинил столько боли. В нём до сих пор живёт неугасаемая надежда на моральное исцеление отца. Что же мне делать? Попробовать поговорить с ним завтра, вдруг он сейчас думает, что перегнул палку — тешила себя я. В голове был такой круговорот мыслей, что она разболелась. Я решила посмотреть какой-нибудь фильм, но позвонила Катя, не дождавшись моего звонка, так как я благополучно забыла ей позвонить сама, хоть мы и договаривались.

— Подруга ты как? Что не звонишь? Не уже ли в первый день и загрузили по полной? — в каком-то смысле она была права.

Я поведала ей всю историю, Катя была в шоке и говорила, что ей надо идти в режиссеры и снять фильм о моей жизни.

— Алиса, всё образуется, не переживай, в крайнем случае мы что-нибудь придумаем, а завтра попробуй еще раз поговорить с Марком. Было бы отлично, если бы у тебя получилось перед ним заплакать — мужики такое любят. — начала давать советы подруга.

Долго мы с Катей не разговаривали: к ним приехали гости, и ей пришлось отключиться. А я принялась смотреть фильм, укрывшись в плед. Вдруг раздался звук, открывающейся двери. Наконец-то приехал, Ярик, отвлечёт меня от этого кошмара.

— Привет, тётушка! — весело сказал он.

— Ярик, сколько раз я просила тебя так меня не называть. Рассказывай, как съездил, чего нового произошло? Давай мне «вести недели» озвучь. — с натянутой улыбкой я начала расспрашивать Ярика.

Чёрт! Я почти всё прослушала: машина, какая-то Полина и что-то про забор. Придурок Марк, всё мне испортил!

Утром я проснулась с плохим настроением, знала куда придется сейчас идти, поверить не могу, ещё вчера утром я была на седьмом небе от счастья, а что сейчас — собираюсь, как на каторгу. Кофе был сегодня невкусным, каша тоже была неудачной, всё шло плохо с самого начала дня. Собрала волосы в пучок и надела рубашку с джинсами, наряжаться совсем не было желания. Когда приехала в офис, увидела, что там какая-то другая обстановка: более спокойная, никто не носится, как вчера. Интересно в чём причина? Решила сразу же направиться в кабинет Марка.

— Привет! Его нет, он на учебе, неделю не будет. — подсказала мне девушка, которая вчера вообще меня ни о чем не просила, а только сопровождала все мои действия взглядом, полным сочувствия. — Ты как вообще? — улыбнувшись, спросила она меня.

— Привет, спасибо, неплохо. Так вот получается, почему сегодня все такие расслабленные?

— Да, все ждали этой его учёбы, он немного строг, как ты заметила. Меня Мила зовут, я тоже здесь новенькая. Новеньких здесь не любят, это факт.

— Да это точно, к сожалению. — с грустной улыбкой подтвердила я — А ты из какого отдела?

— Из дизайна, недавно окончила школу, но по всем направлениям ориентируюсь еще плохо, пока классика хорошо получается, а ты как оказалось на такой должности? — смутилась Мила, боясь обидеть меня таким вопросом.

— Это долгая история, могу сказать одно, мы были знакомы с Марком Викторовичем давно и не поладили, а придя сюда, я не думала, что он тут главный. Я ведь тоже окончила школу дизайна и по трудоустройству попала сюда.

— Эй, новенькая, кофе принеси и ручку мне замени, — крикнула одна из девушек, которые меня не взлюбили, по-моему, её звали Маша.

— А тебе слово «пожалуйста» неизвестно, да? — разозлилась я.

— Что? Ты как разговариваешь! Это твоя работа вообще-то.

Тут вступилась Мила:

— Маш, ну хватит, можно же как-то добрее