Где ты, судьба моя? - Салли Лэннинг

Это вовсе не означало, что она приняла Падди за потенциального убийцу. Не в этом дело. Но лично для нее он особо опасен на каком-то глубинном уровне.

Что это? Его сила? Да, эта его непробиваемая целеустремленность унижала ее. Чего стоит одно его презрительное к ней отношение.

Пожалуй, вот где собака зарыта. Сила, вернее властность, — вот то слово. От этого человека так и исходит сила. Во всем его облике, в движениях, жестах дает себя знать скрытая в нем сила; это человек, привыкший властвовать.

Элизабет Малколм тоже любила власть. Брайди приложила немало сил, чтобы не позволить этой властной силе погубить ее жизнь, чтобы не стать такой же неприкаянной и нелюбимой, как ее мать.

Брайди доела остатки сандвича, запила его яблочным соком и пошла к машине. Покопавшись в рюкзаке, она достала шарфик и накрутила его на голову наподобие чалмы, чтобы спрятать под ним волосы. Потом достала из бардачка темные очки и красную губную помаду. Надев очки и накрасив губы, она взглянула на себя в зеркальце и удовлетворительно усмехнулась. Она ни капли не походила на ту женщину, что покупала мороженое под проливным дождем.

Свернув с площадки для пикников, она повела машину обратно в Гринвуд. На этот раз у нее в голове созрел четкий план.

Она проехала через весь город, высматривая темно-синий «лендровер». Подъехав к бензоколонке, она попросила налить полный бак, сказав как бы между делом, что ищет Падди Корнби.

— Не подскажете часом, как его найти?

— Чего проще, — ответил заправщик. — Как доедете до развилки, поверните налево, на Уитни-стрит. Его дом в километре от развилки. Большой одноэтажный дом над бухтой, крытый кедровым гонтом. Дивное местечко. Проверить масло, мисс?

— Нет, спасибо. — Помолчав, она проговорила: — Я знавала его еще, когда мы учились в колледже. Давно не видела его.

— Да, такое несчастье с его женой, правда?

Рука Брайди, державшая кошелек, дрогнула.

— Я… я ничего не знаю… А что случилось? Я здесь проезжала и думала, что увижу их.

— Как же, она скончалась уже как два года. Рак. Буквально сожрал ее в два счета. Может, оно и к лучшему, кто знает.

— О, — только и произнесла Брайди. — Простите. Я ничего не знала.

— Жалко девочку. Это для нее такой удар. Да и для Падди тоже. С вас ровно семь долларов, мисс.

Брайди сунула в руки бензозаправщика деньги и сказала:

— Пожалуй, лучше позвонить сначала. А то свалилась бы как снег на голову. Спасибо, что сказали.

— Не за что. Желаю удачи. Денек хороший.

— Славный, — пробормотала Брайди, хотя не могла согласиться с этим замечанием. Денек удачным и хорошим не назовешь.

Повернув от бензоколонки к городу, она спросила первого встречного, где средняя школа. Минут через десять она составила план городка и прикинула, каким маршрутом Крис Корнби ходит из дома в школу. Только после этого Брайди поехала домой.

Темно-синий «лендровер» ей на глаза не попался. А проехаться мимо крытого кедровым гонтом бунгало на берегу бухты ей не хватило мужества.

Падди Корнби вдовец. Уже два года. А это означает — если, конечно, у него нет подруги, — что Крис без матери.

И хотя интуиция подсказывала Брайди, что Падди не из тех мужчин, которые заводят на стороне любовниц, уж во всяком случае не при малолетней дочери, та же интуиция подсказывала ей, что многие женщины не прочь бы занять его пустующее супружеское ложе. Чтобы утешить его. В постели и вне постели.

В постели? Брайди, о чем это ты? Побойся Бога. Падди и постель — это сочетание для тебя опасно. Ты дала зарок обходить мужчин стороной много лет тому назад, и даже думать о Падди в таком плане чистое безумие. Тебя интересует Крис, и только Крис.

Он не сказал ей правды. Он оставил ее при мысли, что у Крис есть родители — и отец и мать. Что все у них нормально, все как у людей. Мать, отец, дочь — и нет места Брайди.

Помимо острой печали при мысли о безвременно ушедшей молодой женщине Брайди чувствовала, как в ней растет гнев. Крис осталась одна, без матери. А Падди всеми силами пытается воспрепятствовать видеться с Крис той, кто ее родил и кто вправе притязать и на свою долю.

Притязать на Крис.

В понедельник утром около восьми Брайди подъехала к развилке дороги, ведущей из Гринвуда. Налево, как значилось на указателе, шла Уитни-стрит. Она свернула на Уитни-стрит. Она ехала на сером «форде» своей лучшей подруги Шэрон, которую еще вечером уговорила на денек махнуться машинами.

Падди Корнби даже не заметит, что мимо его дома проехал серый «форд».

Брайди покосилась на спидометр, и сердце у нее учащенно забилось. Корнби живут в километре от развилки, если верить человеку с бензоколонки. Уитни-стрит представляет собой красивую асфальтированную дорогу, которая огибает бухту. По обе стороны разросся вечнозеленый кустарник. Семьсот метров. Восемьсот. Девятьсот. На взгорье она увидела большой одноэтажный, крытый кедровым гонтом дом. На столбике с почтовым ящиком аккуратными буквами выведено: «Корнби».

Брайди нажала на тормоз. Перед домом стоял темно-синий «лендровер», но вокруг не было ни души. Ни Падди, ни его дочки, бегущей по дорожке в школу.

Это был дом ее мечты. Брайди даже губу прикусила. О многом она мечтала все эти годы. Многое она превратила в реальность — упорством, решительностью и напряженным трудом. Но до дома еще далеко. Дом — это деньги.

Это было приземистое бунгало, прекрасно вписанное в неровный ландшафт. Сосны и тсуги высились над кровлей; сквозь голые ветви кленов видны были бегущие волны, освещенные солнцем. Труба была выложена из камней, а дорожка из сланцевых плит цвета глаз Падди.

Да, это само совершенство. Здесь все ясно. По части благополучия Крис в другой лиге. Брайди до нее далеко. Не слишком обрадованная этими мыслями, она поехала дальше по дороге. Участок Корнби тянулся по взгорью еще сотни полторы метров. И с чего это она удивилась тому, что ее дочь живет в прекрасных материальных условиях? Или она забыла, что ее мать всегда поклонялась деньгам, а еще больше власти, которые они дают; ей бы в голову не пришло отдать свою внучку в руки бедняков.

По завещанию Элизабет оставила Брайди сто долларов. Остальная часть ее состояния была передана на строительство здания ратуши и городской библиотеки. Завещание было составлено и оформлено в день рождения Крис. Все было сделано в считанные часы: в то время как мир Брайди рушился, мать известила дочь, что лишает ее наследства.

Тогда деньги не особенно волновали Брайди. Но, перечитывая завещание в прошлом месяце, Брайди была глубоко травмирована жестокостью матери. Прощение — одна из самых трудных вещей, думала Брайди. А она сама? Простила ли она свою мать?

Брайди с раздражением передернула плечами. Развернувшись, она снова проехала мимо дома Корнби. Во дворе все так же не было признаков жизни. Переходим ко второму пункту, подумала она и направилась в город. Еще через десять минут она сидела в кафе-кондитерской на углу улицы около средней школы и смотрела в окно. Если ее предположения правильны, Крис должна пройти по этой улице.