Убить куклу - Надежда Черкасова

— Тогда нужно кого-то в засаду посадить. Она явится, а ее тепленькую и повяжут и нам привезут.

— А кого ты предлагаешь в засаду?

— Да твоих стукачей. Они с удовольствием за эту работу возьмутся. Особенно если ты им заплатишь хорошо за молчание. Да, кстати, в число стражи обязательно включи того паренька, которого она чуть не утопила. Я слышала, эта твоя Лера большая мастерица убеждать кого угодно в чем угодно. Так что лучше перестраховаться.

— Хорошо. Тогда поехали. Пообедаем, а потом привезем их сюда.

— Ты о чем-нибудь, кроме еды, можешь думать?

— Могу. О том, как ужин не пропустить. Сегодня повариха обещала пирог испечь с капустой и яйцами — мой любимый. Не желаешь попробовать?

— Если я по столько начну есть, то лопну.

— А мне веселее от еды становится. Ну что — поехали?

Голоса стихли, хлопнула входная дверь: неужели ушли? Лера полежала недвижно еще минут пять и только после этого спустилась вниз. Снимая паутину с волос и одежды, Лера думала о том, что и в самом деле, как говорили эти меркантильные дамы, она — круглая дура. Как она могла сюда заявиться?! Никакие стены не помогут, если в голове пусто. И куда же ей теперь податься? Ни родных, ни друзей. Никому не нужна, абсолютно! Да и ей никто не нужен. А она еще о каком-то счастье мечтает.

На что уповать сироте? На что надеяться выпускнику детдома? Принято считать, что единственный шанс, который ему дается, — это шанс на чудо. Но Лера ясно осознавала, нутром чуяла, что, если не перестанет верить в чудеса, не выживет.

Поразмыслив, Лера решила, что себя она уже достаточно пожалела, что жизнь — слава тебе господи! — еще продолжается несмотря ни на что, поэтому надо двигаться дальше. Почему она вдруг о Боге вспомнила? Так она о нем никогда и не забывала. Потому что бабушка ей всегда наказывала: «Помни, родная, ты крещеная, поэтому Боженька тебе помощницу посылает — святую Валерию. Она будет с тобой в самые тяжелые времена и поможет чем сможет. Но и ты всегда борись за себя, никогда не отступай. Тебе в жизни даже имя твое будет помогать, потому что оно означает — сильная».

Лера коснулась голой шеи, вспоминая о золотом крестике на черном шнурке. Кто его теперь носит?

У нее в запасе около двух часов, и лучше употребить их с пользой, чем нюни зря распускать. Что можно успеть за столь короткое время? Придумать, как спасти себя, ни много ни мало. Если, конечно, ума хватит. Но не зря же она в школе числилась самой умной, и кличку ей детдомовцы дали насмешливо-уважительную — Гура. За то, что она пыталась помогать и младшим, и старшим. А слабо теперь помочь себе самой?

Хорошо, и что мы имеем? Видео с компроматом. Чего не имеем? Документов и денег. И как решить эту задачку? Можно пойти в прокуратуру и предъявить им видео… Ну-ну! Там и телефон отнимут, так как он ворованный, и по шеям надают, и запрятать Леру в психушку помогут. Эти жадные до чужих денег тетки уже столько лет совершают преступления, а еще ни разу не попались. И не попадутся, так как у них везде все схвачено, подмазано и оплачено. Много лет откупались, откупятся и на этот раз. Правда, заплатить придется гораздо больше, а может, и все награбленное отдать. Но Лере-то от этого не легче. За нее отвечает опекун, поэтому все вопросы будут решать с ним. А Леры сейчас словно и не существует на этом свете, поэтому сотрут ее с лица земли — и никто не заметит.

Значит, видео может теперь пригодиться только прокуратуре, чтобы теток шантажировать? Нет, конечно. Видео в первую очередь выручило саму Леру: где бы она оказалась к вечеру, если бы не стала свидетелем утреннего разговора? Правильно говорят: предупрежден, значит, вооружен. Вот только оружие получилось одноразовое, вернее, с одним патроном. А патронов должно быть ну никак не меньше восьми. Значит, нужно придумать, как еще использовать это видео.

А если все-таки уехать на время, пока ей не исполнится восемнадцать? Например, в Москву. Это такой огромный мегаполис, там ее уж точно не найдут. А потом явиться и потребовать квартиру, документы и деньги, что ей причитались по потери кормильца. Да, это выход. Но как она станет жить без документов? Впрочем, документы можно украсть у какой-нибудь зазевавшейся девицы, хотя бы немного похожей на Леру, и никаких проблем. Устроиться на работу и ждать подходящего момента, когда можно будет вернуться назад.

Хорошо придумала, молодец! Вот только не вернется ли она к разбитому корыту? Если Лера собирается безнаказанно выдавать себя за другого человека, то почему бы расчетливым теткам не выдать за Леру кого-нибудь другого? Тем более что такого добра в детдоме воз и маленькая тележка. Обколют любую девчонку, чуть похожую на нее, и в психушку сдадут, а квартиру присвоят. А когда Лера вернется назад, сделают вид, что они ее и знать не знают. И всем воспитанникам прикажут не узнавать. Тогда что? Ничего. Вот именно, что ничего!

Нельзя отсюда уезжать. Ни в коем случае! И биться до погибели с ветряными мельницами? А может, лучше жить под чужим паспортом в Москве и не возвращаться сюда больше никогда? Тогда получается, что у Леры отберут не только квартиру, но и имя?! Да и с паспортом много не набегаешься, все равно когда-нибудь да попадешься. Что тогда? Превратиться в бомжа без жилплощади, без имени, без биографии, хоть и такой незавидной, как у нее?

Но ведь у Леры в жизни было и что-то хорошее, например, воспоминания о бабушке, о себе в счастливом детстве. Воспоминания тоже придется кому-то подарить? Нет уж, не дождутся! Квартира ведь не только ее дом, убежище, а еще и память о счастье, которое на свете все-таки существует, а потому у Леры все шансы испытать его вновь.

Эк куда хватила! И какие же шансы? Да куча всяких, надо только их осознать. Порыться в памяти, потеребить подсознание. Хорошо, давай перечислять. Молодая? Да, тут уж ни убавить, ни прибавить, даже слишком молодая. Но это, говорят, быстро проходит. И как молодость использовать? Не на панель же, в самом-то деле, податься, как мечтают некоторые девчонки из детдома, чтобы хоть каких-то деньжат заработать? Нет уж, не надо нам такого счастья. А потому молодость — только помеха делу.

Красивая? Пока что-то вроде гадкого утенка. Но перспективы-то есть? Нет-нет, ее что-то не в ту степь понесло. Что еще-то, кроме глупостей? Ах да, она же умная! У Леры даже румянец появился от собственной похвалы. Вот этого у нее точно не отнимешь, не то что квартиру или жизнь. Лера тут же побледнела, взгляд потух, потому что снова пальцем в небо попала. Уж разум-то у человека отобрать проще простого, стоит лишь сделать соответствующий укол, и голова расколется надвое, разбросав осколки ума в разные стороны. Нет, нельзя допустить, чтобы ее сознание превратили в осколки, ни в коем случае! Тогда что остается?

Лера понимала, что у нее не хватает ни ума, ни житейской мудрости, чтобы справиться с постигшей бедой. А время бегом бежит, пожирая оставшиеся минуты. Почему бы и ей не убежать куда-нибудь? Но об этом она уже думала: бесполезная затея. Лера поняла, что вновь плачет. Неужели ей только и остается, что омывать горе слезами? И все напрасно, так как общеизвестно, что слезами горю помочь еще никому не удавалось. Лера краем футболки вытерла мокрое лицо. А чего реветь-то, если все равно зря?