Холодное пламя - Джон Пассарелла

Перед тем, как твари окружили его, Дин успел увидеть фабрику изнутри: большое и мрачное прямоугольное пространство почти в три этажа высотой, голые балки, ряды окон – почти все выбиты, пол, усыпанный кусками дерева и металла. Крытый переход с хлипкими перилами на втором этаже делил здание надвое и вмещал несколько тесных кабинетов. Из этих помещений когда-то был отличный обзор всего помещения. Теперь здание освещал лишь лунный свет, проникающий в окна и дыры на крыше, но в полутьме Дин разглядел Сэма, который стоял у передней двери, столкнувшись с другими противниками.

И снова сознание Дина попыталось распознать части тварей. На этот раз задача оказалась сравнительно несложной: перед ним стояли пять одинаковых созданий. У всех были жилистые человеческие тела, покрытые татуировками, с головами и конечностями гиен. Наверное, когда-то это были подростки, вероятно, члены одной банды, их поймали и преобразили всех сразу, создав из них внутреннюю стражу для Химеры. Они действовали как стая, в их звериных головах не осталось человеческой индивидуальности. Твари настороженно кружили перед Дином, ища прореху в защите, чтобы наброситься на него всем сразу.

Предпочитая не оттягивать неизбежное, Дин изобразил уязвимость, отойдя подальше от дверного проема. Как он и ожидал, один из гиеноподростков проскользнул ему за спину, намереваясь вцепиться в пяточное сухожилие и свалить Дина с ног. Услышав цоканье когтей, Дин развернулся и рукоятью топора огрел нападающего по голове. Взвизгнув от боли, тварь упала и отползла, тряся головой.

Плоской стороной лезвия Дин ударил по морде второго нападающего, отбросив его в сторону. Размахнулся и снес голову третьему.

Чтобы покончить с тварями, еще придется отрубить им конечности, но Дин выиграл немного времени, чтобы заняться остальными. Медленнее всего твари восстанавливались после потери головы. Если отхватить руку или ногу, они продолжат сражаться, хотя и не так эффективно. Если снести голову, вся сила уйдет на восстановление.

С другого конца помещения доносились обезьяньи вопли и завывания, но Дину нужно было сначала разобраться с бандой гиеноподростков, и тогда он сможет прийти на помощь брату. К тому же, Сэм и сам может о себе позаботиться. В отличие от Дина, ему не нужно беспокоиться о том, что он может поддаться Метке Каина, и тогда безрассудная ярость поглотит его и будет пылать, пока ее на зальют реки крови.

Нет уж, нужно сосредоточиться на убийстве чудовищ и не стать одним из них.

* * *

Сэм опомниться не успел, как твари набросились на него. Раскачиваясь на стальных балках, они двигались с ловкостью обезьян, хотя что-то в них было не так. То, что поначалу создавало иллюзию движения, оказалось карикатурно большим количеством конечностей.

Две твари спрыгнули на пол по обе стороны от него, а третья, более крупная, беззвучно спланировала на кожистых крыльях. У каждого существа были человеческие туловище и руки, а над ними еще по паре обезьяньих рук – таким образом, верхних конечностей было четыре штуки. У созданий, стоящих справа и слева от Сэма, руки и ноги, судя по красновато-рыжей шерсти, были от орангутанга, а у их крылатого предводителя руки и нижняя половина тела – от гориллы. У всех троих на плечах оказались маленькие головы шимпанзе с неровными крокодильими зубами. Зубы стали видны, когда твари завопили перед нападением.

Гориллоподобную тварь Сэм ударил тесаком по голове, отчего она потеряла равновесие, локтем заехал в морду орангутангу справа и едва не попал в лапы тому, который накинулся слева. Человеческие и обезьяньи пальцы хватали его, царапали и сжимали, пытаясь как следует ухватиться. Расклад был трое на одного, превосходство явно оказалось на стороне дюжины рук и кулаков против его двух. Противник давил массой и количеством конечностей, но Дин выбрал именно этот момент, чтобы выбить заднюю дверь с другой стороны фабрики. Судя по воплю, дверь ударила охранявшее ее создание.

Обезьянолюди замерли от неожиданности и обернулись на звук. Сэм машинально бросил взгляд в сторону Дина и успел заметить, что стая четвероногих тварей кружит вокруг брата, но при этом не упустил подвернувшейся возможности. Сильный удар тесака срезал морду и переднюю часть черепа орангутанга, а второй удар глубоко полоснул по шее гориллу. Оба создания отшатнулись – первое ослепленное, второе, обеими человеческими руками зажимающее разрубленную артерию. Несмотря на серьезную рану, кровь лилась ровно, не хлестала струей и не била фонтаном. Зажав рану, тварь сможет исцелиться в считаные минуты, не успев истечь кровью.

Четыре руки сгребли Сэма сзади, обхватили его грудь и живот и сжали с нечеловеческой свирепостью. Сэм готовился услышать треск своих ребер, но собрался с силами и ударил головой по морде шимпанзе, опередив укус крокодильих зубов. Хватка противника ослабела, и, высвободив руки, Сэм наугад ударил тесаком себе за голову. Почувствовав, как лезвие вошло в плоть и кость, он вырвался из хватки четырех рук, развернулся и вонзил тварь тесаком по шее. Следующий удар снес орангутангу голову. Тварь замерла на месте, слегка покачиваясь, будто не зная, что делать дальше. Как только она упадет, все четыре руки потянутся к отсеченной голове, начнется восстановление, так что Сэм оставил орангутанга стоять и взялся за остальных.

Тварь, оставшаяся без лица, склонила голову, ориентируясь по звуку. Горилла присела, захлопала крыльями и поднялась в воздух, но Сэм, предугадав ее движение, подпрыгнул и смог ухватить тварь за верхнюю часть правого крыла. Взмахнув тесаком, он отсек его. Удар пришелся не по стыку, но все равно сработал: оставшись с только одним рабочим крылом, горилла потеряла равновесие и перевернулась в воздухе, открыв Сэму и его тесаку доступ к затылку. Мощного удара сзади в правую сторону шеи в сочетании с нанесенной раньше глубокой раной слева и спереди хватило, чтобы обезглавить чудовище.

Сэм отскочил и, когда горилла рухнула на землю, отфутболил голову от лихорадочно шарящих по полу рук, а потом отрубил и конечности.

Схватка продолжалась – долгая и кровавая. Время от времени он слышал лязганье топора – Дин расправлялся со стаей четвероногих мутантов.

Закончив грязную работу, Сэм упал на колено, склонив голову. Пот тек с него ручьями. Он замер, расслышав змеиное шипение и легкие, почти деликатные шаги, под которыми похрустывали мелкие обломки, усеивающие фабричный пол.

– Сэм!

Когда Сэм поднялся на ноги, Дин ткнул вверх окровавленным лезвием топора, указывая на офисы второго этажа. Длинная извивающаяся фигура (или несколько), темнее, чем тьма, в которой она обитала, извивалась за стеклом, вздымалась и покачивалась, будто пробуждаясь от спячки. Сэму показалось, что она огромна, и, чем бы она ни была, ей пришлось уничтожить перегородки между кабинетами, чтобы освободить для себя место.

Фабрика буквально гудела. Визжал металл, выскакивали болты, весь переход дрожал, осыпая все вокруг пылью и ржавчиной. Клубящееся облако спустилось сверху и поглотило их. Через некоторое время не выдержало и лопнуло одно окно, затем остальные, после чего последовал громкий треск, а за ним – оглушительная звуковая волна. Офисы взорвались, и шквал осколков разлетелся во все стороны. От серьезных травм Винчестеров спасло только то, что они находились далеко от центрального прохода. Сэм закрыл лицо предплечьем и вздрогнул, когда осколок чиркнул по уху, кусок стекла покрупнее задел бедро, еще один звонко отскочил от лезвия тесака.