Шелк и тайны - Мэри Джо Патни

— Завидую вашей матери. Жаль, что моим детям не хватило ума сидеть себе спокойно в Шотландии. Рассыпались на все четыре стороны. И вот я здесь в одиночестве. — Леди Камерон, присев на диван, с неосознанной грацией расправила свои пышные юбки и возвратилась к теме, наиболее близкой ее сердцу:

— Сэр Стрэтфорд говорит так, словно у него есть явное доказательство смерти Иана. Но это не тот случай. Вы же знаете, что представляет собой сия часть света: от Константинополя до Бухары свыше двух тысяч миль, и нет никакого надежного способа узнать, что там происходит. Ближе всех к Бухаре британский консул в Тегеране сэр Джон Макнил, но и оттуда до Бухары тысяча миль.

— А что за слухи дошли до Каннинга и Макнила?

Она красноречиво пожала плечами.

— О том, что в течение многих лет в Бухару из Англии никто не приезжал, что там живет один англичанин, который принял ислам и теперь является шефом артиллерии, и что в прошлом году приехал еще какой-то англичанин, но его застрелили, или обезглавили, или посадили в эмирскую тюрьму под названием «Черный колодец». Говорят, что там у эмира в заключении еще дюжина пленников-европейцев, но все они русские. Слишком много домыслов — но они ничего не проясняют. Персидский купец, с которым я разговаривала сегодня утром, недавно побывал в Бухаре. Он клянется, что ничего не слышал о казни кого-либо из европейцев. Однако посольство предпочитает считать Иана мертвым, поскольку так для них удобнее.

— Полагаю, вы несправедливы к посольству. Даже если публичная казнь не имела места, все равно это не доказывает, что Иан жив.

Она бросила на него полунасмешливый взгляд:

— Очень жаль, что вы столь прямодушны, Росс. Этим своим качеством вы вывели бы из себя свободолюбивого шотландца.

Он отвернулся и зашагал по небольшой комнате, затем остановился перед малозначительной картиной с английским пейзажем.

— Совершенно верно. Джулиет среагировала бы так же.

За его спиной раздался подавленный вздох, и он понял, что леди Камерон сожалеет о своем замечании. Несмотря на взаимное расположение, им лучше было не видеться, ибо все их глубокомысленные беседы неминуемо вели к взрыву, хотя они и пытались избегать болезненных тем.

Она поспешно заговорила, чтобы заполнить тишину:

— Я уже оставила все попытки получить помощь от местного посольства и теперь подумываю о том, чтобы поехать в Лондон и вызвать интерес к этому делу среди англичан. Однако время очень дорого, а пока я добьюсь хоть какого-то результата, пройдет несколько месяцев. Я просто в отчаянии!

Повернувшись к ней, Росс отозвался:

— Я понимаю, что вы не хотели бы этого слышать, но самое лучшее для вас сейчас — принять все как есть и смириться. Как сказал Каннинг, Иан знал, чем рискует. И какая разница, как примут европейца в Бухаре: убьют или гостеприимно встретят. Вряд ли офицера — посланца британского правительства ждали там с распростертыми объятиями, вне зависимости от того, сколь дипломатично он бы себя ни вел.

Она открыла было рот, намереваясь что-то сказать, но не решилась и погрузилась в свои мысли. После долгого молчания леди Камерон наконец вновь заговорила:

— Вы знаете, я пребывала в таком смятении, что забыла про вашу экспедицию с лейтенантом Бернсом. Вы же были в Бухаре несколько лет тому назад. Интересно, почему не опубликованы ваши заметки об этой поездке? Вы ведь всегда писали обо всех своих путешествиях.

— Руководителем экспедиции был Алекс Бернс, он обо всем рассказал в своей книге. И потом в то время меня больше интересовало путешествие в Сахару, нежели возвращение домой и публикации. — Росс встретился взглядом с неуемной женщиной, а затем медленно, подчеркивая каждое слово, добавил:

— Именно потому, что я побывал в Бухаре, ситуация мне видится безнадежной. Эмир — капризный человек, который считает, что пустыня защитит его от ответных мер. И он не станет колебаться, казнить или миловать европейца, если только пожелает избавиться от неугодного пленника.

Он заметил, как сменилось настроение Джин Камерон, она вдруг воодушевилась.

— Росс, вы — один из тех немногих англичан, которые побывали в Бухаре! — пылко воскликнула леди. — Может, вы съездите туда и узнаете, что с Ианом? Если он жив, попросите, чтобы его освободили, а если нет… — Она прерывисто вздохнула. — Лучше знать наверняка, чем провести остаток жизни в неведении.

«Значит, Джин вовсе не уверена, что Иан жив, она притворяется», — подумал Росс. Ему стало по-настоящему жаль ее, однако это не меняло сути дела: слишком часто и во многих местах доводилось лорду видеть случайную смерть, чтобы верить в чудеса.

— Весьма сожалею, но, поскольку умер мой брат, мне необходимо вернуться в Англию. Я только что отложил свою поездку в Аравию и не могу ни с того ни с сего отправляться в Бухару. И хорошо бы этот вояж пошел на пользу, так ведь наверняка нет. Так или иначе, судьба Иана, видимо, уже давно решена.

— Но если туда поедете вы, это обязательно пойдет на пользу! — возразила леди Камерон. — И не только мне. Иан помолвлен с некой англичанкой, дочерью полковника, которая живет в Индии. Что она, по-вашему, должна чувствовать, не зная, жив он или нет?

До этого момента Росс еще держал себя в руках, но последние слова Джин глубоко задели его.

— Не сомневаюсь, она сейчас словно в аду! — резко бросил он. — Кому, как не мне, знать это. Однако обязательства по отношению к своей семье для меня превыше всего.

Джин покраснела и тем не менее не отступилась.

— Пожалуйста, Росс, — тихо попросила она. — Умоляю! Я не переживу утраты еще одного ребенка.

Ее настойчивость на миг воскресила в памяти Джулиет. Лорд резко отвернулся и сердито зашагал по комнате. В течение долгих лет, размышляя о своем несостоявшемся браке, он испытывал самые разнообразные чувства — от печали до ярости, его мучили бесконечные вопросы. И когда Росс спрашивал себя, что же это за преступление без названия, из-за которого сбежала от него и заживо похоронила себя в далекой стране его молодая жена, он неизбежно чувствовал себя виноватым. Если бы они не поженились, ей не нужно было бы заявлять о своем праве на независимость в такой катастрофически причудливой форме.

Он никогда не обсуждал эту тему со своей тещей, но, впрочем, ничуть не сомневался, что она знает, как глубоко Росс винит себя за случившееся. И вот теперь Джин пользуется его порядочностью для того, чтобы заставить предпринять опасное и бесполезное путешествие.

Он остановился и уставился в окно. Косые лучи вечернего солнца освещали экзотический, совершенно неанглийский пейзаж — купола и минареты. Он намеренно изучал конструкцию окна, пытаясь вновь совладать с собою. В отличие от турецких домов в окне были вставлены стеклянные панели, чтобы не пропускать в дом холодный зимний воздух. А в нескольких дюймах от стекла изящная металлическая решетка в качестве украшения одновременно служила и защитой на тот случай, если местная толпа вдруг решит излить свой гнев на не правоверных.