Одержимость - Доминика Магницкая

— Но ведь когда ты делал мне предложение, ты прекрасно знал, что театр это моя мечта.

— Найдешь себе другую мечту. Разве у тебя мало забот?

— Я посвятила последние восемь лет на то, чтобы добиться хотя бы чего-то, стать известной артисткой и получить новые контракты, а ты хочешь просто несколькими словами это перечеркнуть?

— Послушай, я обеспечу нас обоих и нашу будущую семью, поэтому не забивай свою голову этой ерундой и лучше давай займемся чем-нибудь другим.

Он приподнялся, потянул меня за локоть на себя, и, когда я, теряя равновесие, неловко упала на него сверху, приникнул к моей шее и стал покусывать её, с каждым поцелуем распаляясь все сильнее. В тот момент я его резко оттолкнула, вскочила с кровати и выставила перед собой руки.

Мне все еще казалось, что это какая-то игра, потому что я не могла допустить даже мысли о том, чтобы МОЙ Марк мог такое мне говорить, при этом прекрасно зная, что до встречи с ним моя жизнь имела смысл лишь благодаря сестре и выступлениям.

Это ужасно, когда человек запрещает тебе что-то делать, но в разы хуже, когда он прекрасно знает, чего тебе стоило этого добиться, и без каких-либо сомнений пытается поставить на всем крест.

Я взяла сумку с кровати и сказала:

— Хорошо подумай над своими словами. Театр это моя жизнь и я не буду отказываться от него. Надеюсь, к вечеру ты изменишь свое к этому отношение. Я поеду, созвонимся.

Поскольку за спиной не раздался ни один звук, я подумала, что мужчина просто немного вспылил и сейчас пытается переосмыслить мною сказанное, однако, стоило мне дернуть за ручку двери, как та тут же было захлопнута его рукой. Марк закрыл дверь прямо перед моим носом, расставил обе руки по две стороны от меня, захватывая в своеобразный капкан, и прошептал:

— Если я сказал, что ты никуда не пойдешь, то ты остаешься дома.

Я развернулась, посмотрела ему в глаза и спросила, не скрывая своего гнева:

— А я если я не собираюсь делать так, как ты говоришь?

— Придется. Иначе последствия тебе не понравятся.

Это было сказано слишком резко, он буквально выплюнул слова, а затем просто запер меня.

Это была та самая комичная ситуация, когда тебе смешно настолько, что больно дышать. Кожу на руках неприятно щипало. Я подошла к зеркалу и в ужасе посмотрела на то, к чему привела одна единственная ссора на пустом месте.

Багровые синяки постепенно проявлялись на локтях и шее. В тот момент, когда он так сильно стискивал мою кожу, мне казалось, будто это совершенно не больно. Будто это ЕСТЕСТВЕННО.

Но любовь такой быть не должна. И, к счастью, уже тогда я это понимала.

Следующую неделю мы вели себя так, будто ничего не произошло. Может, синяки и зажили на моих руках, но вот первые нотки сомнений очень прочно поселились в моей душе. Я привыкла чувствовать рядом с Марком безопасность, но теперь я не знала, поднимает он руку для того, чтобы обнять меня или для того, чтобы ударить.

В тот день, когда муж не пустил меня на репетицию и запер дома, я тайком позвонила руководителю и предупредила о том, что неделю временно не смогу посещать занятия. Владимир Анатольевич отнесся к моим словам с пониманием, шутливо говоря о том, что молодым нужно время друг для друга.

Боже. Если бы это было так.

В остальном Марк вел себя совершенно обычно. Он также заботился обо мне, уезжал на работу и постоянно возвращался с букетом цветов, его смех звучал также беззаботно, как и раньше. Даже ямочки на его щеках будто говорили о том, что этот мужчина не может быть тираном. Что, должно быть, произошло какое-то непонимание. Я всячески пыталась его оправдать ровно до тех пор, пока он не ударил меня во второй раз.

Это произошло через неделю. Опять наступил понедельник. Меня преследовало чувство дежавю, будто сегодня история повторится, но я старательно отгоняла от себя эти мысли. Впервые мне повезло — Марк еще рано утром уехал заключать какую-то важную сделку, и я спокойно вышла из дома, взяв второй дубликат ключей, который он в прошлый раз от меня спрятал.

Репетиция прошла более чем успешно. Мы ставили новый спектакль «Мастер и Маргарита», разучивали слова и беспрестанно шутили друг с другом по поводу тех или иных реплик. Я вскочила со своего места и нарочито-удивленным голосом сказала:

— Это водка?

Артем крайне комично пытался изобразить кота. Он резко запрыгнул на стул и воскликнул:

— О, дорогая Маргарита, как вы могли обо мне так плохо подумать! Королева моего сердца, я никогда не позволил бы налить даме нечто подобное, только спирт! Чтобы вас быстрее споить, разумеется.

Я захихикала и шутливо стукнула парня по плечу.

— Дурак! Там, вообще-то, реплика немного по-другому звучала и это еще мягко сказано!

— А ты разве не слышала о том, что в некоторых случаях импровизация лишь благотворно сказывалась на сценарии!

— Ну, это явно не наша история.

Гораздо легче мне всегда было работать именно с Артемом, потому что он часто шутил, мог посмеяться даже над какой-то глупой ситуацией и, когда я лишь присоединилась к их труппе, именно он меня поддерживал, вселяя уверенность и веру в собственный талант. Ему практически всегда доставались главные роли, поскольку, помимо естественной харизмы и трудоспособности, у парня неплохие внешние данные. У него каштановые волосы, карие глаза, в которых всегда пляшут смешинки, легкая щетина и безумно доброе лицо. Бывают такие люди, на которых достаточно один раз посмотреть, и ты сразу понимаешь, что этот человек и муху не обидит.

Жаль, что теперь я уже не могла сказать того же о собственном муже.

Вдруг Артем спросил:

— Как тебе жизнь в качестве жены одного из самых известных бизнесменов?

Его взгляд упал на мое кольцо. Я неловко начала теребить украшение на своем пальце, говоря:

— Нормально.

— И это все? Честно говоря, я был уверен, что ты уже не вернешься, потому что теперь тебе нет смысла работать.

— От тебя я таких слов не ожидала. Ты же прекрасно знаешь, что если бы я хотела денег, то работала бы явно не в театре.

— Да ладно тебе, я же шучу. Просто ты вроде как должна выглядеть счастливой, но…

— И я счастлива. Что не так?

— Просто я слишком хорошо тебя знаю. Улыбаешься ты, может, и профессионально, но ведь меня так легко не обманешь.

— Брось, Артем, ты просто уже не знаешь, к чему придраться. У меня все хорошо.

— Ладно, как скажешь. Просто хотел убедиться, что ты в порядке.

Я неловко улыбнулась и кивнула:

— Да, все прекрасно.

Просто повторяй это как на сцене. Играй чужую роль. Другим людям незачем знать о твоих слабостях.