Дань для криминального авторитета - Дилноза Набихан

Я ничего не поняла. То есть не понимала. Я же говорила, что я тугодум?

— Хочешь поговорить здесь?

Я не стала сопротивляться, и вошла в квартиру. Сняла обувь у порога. Андрей за спиной странно затих. Обернулась к нему через плечо.

— Что? Думаю, у вас нет никого, кто будет потом за нами пол подметать.

— У тебя острый язык, Яна.

— А что с моим языком? Я вроде говорю на русском, а не на английском или китайском. Кстати, у меня есть знакомая, которая владеет китайским. Английский я терпеть не могу.

Мы оказались в кухне. Андрей налил себе виски, а мне сок. Я не спешила пригубить напиток. А вот Андрей вел себя непринужденно. Конечно, чего ему волноваться, как школьник? Ведь он находится в своем доме.

Я заметила татуировки на его пальцах. Попыталась вспомнить, были ли они десять лет назад. В то время их точно не было. Это он сделал, когда был на зоне? А тюрьма, кажется, пошла ему на пользу.

С трудом заставила себя оторваться от созерцания его рисунков, сделала глоток сока. Поморщилась. Никогда не любила абрикосовый сок.

— Так вы расскажете, почему я здесь? — напомнила ему.

Андрей перестал смотреть в окно и повернулся ко мне. Скрестил руки на груди, оперся задом о подоконник. Черная рубашка натянулась на мускулистых плечах и торсе, и я зависла.

— Как я уже сказал, — его голос ворвался в поток моих мыслей. Мысленно покачала головой, прогоняя наваждение, и посмотрела на Андрея. Тот выглядел задумчивым и хмурым, — Лаврентий не успокоится, пока не убьет тебя. Ты своим поступком спутала все его планы.

— Разве его не арестуют?

— Нет, улик против него нет, к тому же он наймет самого известного адвоката и выкрутится из дела. Он просто найдет подставных лиц. Ему ничего не стоит избавиться от тебя.

— Но тогда он не сможет получить наследство! Решение вступит в силу только через год.

— Считаешь, он делает это из-за наследства? — с издевкой спросил он.

— А почему? По, его словам, все обстоит так! — Андрей нахмурился. — Слушайте, Поляков. Я десять лет жила с этим грузом. Считала, что вы убили моего отца, нет, меня заставили так думать! — выкрикиваю.

— Зачем Лаврентию держать тебя рядом с собой? Он мог раньше убить тебя. Наследство и так пришло бы ему в руки.

— Потому что знал, что я все помню! После смерти отца он сразу отправил меня в закрытый интернат. Он боялся, что я все расскажу! — я не заметила, как Андрей оттолкнулся от подоконника и подошел ко мне. Положил руки на стол, и угрожающе навис надо мной, не сводя с меня взгляда зеленых глаз. В этом запале я хотела еще что-то сказать, но мой язык словно прилип к небу.

— А что ты помнишь? — мне кажется, или в его голосе сквозит угроза?

— Э-это вас не касается, — хмурюсь. Быстро убираю руки под стол, начинаю нервничать.

Хочу отвернуться, но Андрей быстро схватил меня за подбородок, не давая сделать задуманное.

— Ошибаешься, Яна. Это — моё дело! Отныне, всё, что касается тебя, моё дело. Вбей себе это в голову и всем будет легче, — я сглотнула ком в горле, уставившись на бандита. О чем, мать моя, он говорит? Какое еще его дело? — Рассказывай!

Велит и, наконец, отпускает меня. Сам садится напротив, скрестив руки на груди, и не сводит с меня взгляда.

Так, с чего мне начинать?

Яна

Так, с чего мне начинать?

Волнение зашкаливает, но я не смею скрестить руки, как Андрей. Только тереблю рукава кофточки и кусаю нижнюю губу. Отказываюсь смотреть в его сторону. Прокручиваю в голове вспоминания десятилетней давности. Пытаюсь собрать все в единую картину. Но выходит с трудом. Они все размазаны.

— Я особенно не помню, прошло как-никак десять лет. И тогда мне едва исполнилось десять, Поляков, — на мой выпад он никак не реагирует. Сидит с каменным лицом. — Я вышла попить воды, когда услышала громкие голоса отца и дяди. А когда я вошла в кабинет, отца уже застрелили. После похорон меня быстро отослали в закрытую школу-интернат. И через несколько месяцев я узнала от дяди, что виновный задержан. И что это были вы.  Я не знала, что делать. Думала, дядя прав, и мне все привиделось.

— Как ты поняла, где он держит оружие?

— Подслушала его разговор с Капитоном. Это его правая рука. Только не поняла, зачем ему держать оружие в сейфе. Уверена, там его отпечатки!

— Как ты узнала код от сейфа?

Я скосила глаза. Не говорить же ему, как я люблю не только подслушивать чужие разговоры, но и подглядывать! Да Поляков только посмеется надо мной!

— Просто наугад набрала цифры, — наврала, но, кажется, Андрей не поверил моим словам.

Как-то странно замолчал, да смотрит на меня из-под ресниц. Пугает, если честно!

— А врать плохо, Яна. Разве не учили?

— А я и не вру! – стало обидно до слез. Пусть и вру, но обидно же.

Андрей явно что-то хотел сказать, но в этот момент его телефон зазвонил, и он отлучился на несколько минут. А я осталась ждать его.

Так куда же пропал все-таки мой телефон?

— Лаврентий знает, что ты жива. Должно быть, он ищет тебя.

— Андрей, — я поерзала на стуле и вскинула на него глаза. Была еще одна правда, которую я не отважилась сразу рассказать. — Это… я из сейфа дяди украла еще кое-что, — призналась, сцепив пальцы обеих рук. — Правда, пока не знаю, насколько вещь эта ценна для него.

Андрей нахмурился и засунул руки в карманы брюк.

— Что за вещь?

Я сглотнула вязкую слюну.

— Флэшка. Надеюсь, пока дядя не заметил пропажу, я успела заменить её на другую.

Андрей ничего не ответил, вытащил из кармана брюк пачку сигарет и закурил. Комнату сразу окутал дым и в ноздри тут же ударил запах табака.

— И где флэшка? — посмотрел на меня, прищурив глаза.

— В моей съёмной квартире.

— Бля***дь! — смачно выругался Поляков. Бросил недокуренную сигарету, схватил куртку и ключи от машины, а свободной рукой меня.

Схватил выше локтя, буквально силой заставил оторвать зад от стула и идти за ним. Хорошо, хоть позволил надеть обувь.

— Куда?

— К тебе. Нужно первыми достать флэшку, пока Лаврентий не понял, как ты обдурила его. Как думаешь, он будет колебаться убивать тебя или нет?

— Вы шутите?

Андрей резко остановился, я не заметила этого, поэтому ударилась лбом в его спину. Поляков повернулся ко мне.

— Яна, ты же девочка умная, уверен, вот здесь, — он показал указательным пальцем мне на голову, — что-то есть. Не разочаруй меня, девочка.