Князь Немертвый - Рацлава Зарецкая

быстро потеряв ко мне интерес.

Князь неопределенно поводил плечами.

— Суд уже начался?

— Уже как с четверть часа идет.

— Чудесно! — произнес князь и, ударив тростью о пол, велел нам с Данияром следовать за ним.

Вдоль длинного коридора со скамейками у стен было несколько дверей. Миновав две, князь без стука вошел в третью. Игнат замер в проеме и жестом пригласил меня войти.

В суде я еще ни разу не была, но видела зарисовки процесса в учебниках по юриспруденции, которые меня заставлял штудировать князь. Помещение, в которое мы вошли, походило на картинки из учебников лишь тем, что над собравшимися людьми возвышался судья, на котором была черная мантия и никакого парика. Мебели здесь тоже не наблюдалось — разве что небольшой письменный стол в углу, за которым сидела миниатюрная женщина средних лет и что-то оживленно записывала.

В самом центре, привязанный цепями к двум коротким столбам, стоял на коленях мужчина. Его косматая голова была опущена вниз, и я не могла рассмотреть его лица.

Князь потеснил толпу, в которой каждый, мимо кого он проходил, здоровался с ним и почтительно склонял голову. Достигнув первого ряда, князь остановился. Я же предпочла держаться за его спиной, чтобы не выделяться. Атмосфера и люди вокруг пугали меня.

Однако князь не позволил мне прятаться за ним и, не оборачиваясь, схватил меня за руку и притянул ближе к себе — так, что я тоже оказалась в первом ряду. Предчувствие подсказывало, что должно произойти что-то нехорошее.

— Володин Матвей Дмитриевич! — звучно произнес судья. — Обвиняется в убийстве двух человек и одного собрата. Был пойман с поличным и доставлен в темницу. По закону, что позволяет нам спокойно существовать бок о бок с людьми, господин Володин приговаривается к немедленной смерти.

По залу суда пробежали одобрительные шепотки.

— Я уже давно заметила, что он безумный, — шепнула стоящая рядом со мной женщина своей подруге. — Его срыв был всего лишь вопросом времени.

— Что же ты тогда не сообщила в управу? — упрекнула ее подруга. — Тогда бы не было беды, если б наперед знали, чего ожидать.

Я покосилась на перешептывающихся женщин — таких же бледнокожих, с искусственным румянцем на щеках, — а затем несмело оглядела остальных собравшихся. На вид все они были обычными людьми, но было в них что-то, что отличало от меня — пожалуй, единственной обладательницы розоватой кожи с раскрасневшимися от волнения щеками.

— Последние слова? — Я не сразу поняла, что судья обращается к обвиняемому.

Мужчина в цепях отрицательно качнул головой.

— Тогда, Олег, не соблаговолишь ли ты приступить к своим обязанностям?

Из толпы вышел суровый широкоплечий мужчина, одетый в старомодные кожаные доспехи, которые, кажется, носили еще на Руси. Его длинные волосы были собраны в хвост, а за спиной торчала рукоять двуручного меча.

Вынув из ножен свое грозное оружие, Олег начал примиряться к шее осужденного.

— Он и правда снесет ему голову? Прямо в суде? — испуганно воззрилась я на князя.

Повернувшись ко мне, князь ухмыльнулся и тихо произнес:

— И после всего сказанного тебя волнует лишь это?

Разумеется, не только это. Мне было страшно интересно, кто все эти люди и что это за сомнительный суд? Но задала я именно этот вопрос, потому что до последнего не верила в то, что у меня на глазах вот-вот произойдет настоящая казнь.

Не успела я ответить князю, как Олег замахнулся мечом и одним точным движением снес голову с плеч обвиняемого мужчины. Кровь хлынула из шеи, попав на мое пальто и на светлый мех муфты.

Я застыла на месте, в ужасе глядя на дрожащее от судорог тело без головы. Ни кричать, ни пошевелиться я не могла. Будто превратилась в камень и вросла в пол. И только спустя некоторое время я поняла, что все же не совсем стала камнем, ибо моя левая ладонь с силой сжимала ладонь князя, которая была холодна, как лед.

Придя в себя, я выпустила руку князя и сделала шаг назад.

— Испугалась? — спросил он.

Я мотнула головой. Если признаюсь, что испугалась, князь меня накажет. Это была проверка. Он хотел узнать, готова ли я к… такому?

Дышать стало тяжелее. Хотелось в один миг оказаться в своей спальне, снять одежды и глубоко вдохнуть.

— Ты испугалась.

— Нет, — хрипло выдохнула я, отвернувшись от князя и ища поддержки в сочувствующем взгляде Данияра.

— Это не вопрос, Софья. — Холодная ладонь князя легла мне на плечо и, к своему удивлению я обнаружила, что мне стало легче дышать.

Люди постепенно покидали зал суда, оживленно обсуждая казнь. Мы вышли последними. Своей руки с моего плеча князь так и не убрал.

— Легче? — спросил он, когда мы вышли в коридор.

Я кивнула, и только тогда его рука спорхнула с моего плеча.

— Хорошо. Потому что это еще не все.

Князь направился в конец коридора и свернул к лестнице, что вела вниз. Миновав первый этаж, князь спустился в подвальное помещение, где было еще холоднее. Плотнее прижимая к себе окровавленную муфту, я осторожно ступила на грязный серый пол. Звук моих шагов эхом отлетал от мрачных каменных стен без окон. Мы снова шли по коридору, только этот был куда темнее и пугающе.

Остановившись около шестой двери, князь указал на нее и приказным тоном произнес:

— Игнат, открывай.

Молодой человек послушно выполнил приказ и зашел внутрь. Испытывая одновременно любопытство и опасение, я осторожно склонила голову, чтобы увидеть помещение за дверью, однако внутри было темно.

— Не стесняйся, — сказал князь с несвойственной ему легкой теплотой в голосе.

Я сделала несколько шагов вперед и, присмотревшись, ахнула.

На железной кровати с прикованными к стене руками сидел мужчина в одном нижнем белье. Определить его возраст и внешность было невозможно из-за отросших волос на его лице и голове. Наше присутствие его нисколько не заинтересовало. Он даже не шелохнулся, когда Игнат подошел к нему.

— Себе тоже налей, — сказал князь. — По тебе видно, что ты давно не питался.

— Все времени нет, ваше превосходительство, — вздохнул Игнат. — За последний месяц у нас два одичавших, а ловить их та еще морока. А ведь я еще и работу посредника выполняю!

— Скоро перестанешь выполнять. — Князь загадочно улыбнулся.

Игнат стрельнул в меня взглядом.

— Хорошо бы.

Взяв с полки три стакана, Игнат подошел к узнику и, вынув из кармана маленький складной нож, быстрым движением сделал надрез на запястье мужчины. Пленник ни произнес ни слова, лишь вздрогнул и немного обмяк.

Игнат подставил под надрез стакан и надавил на запястье мужчины. Густая алая кровь потекла по хрусталю.